Русские великие архитекторы: 7 главных русских архитекторов — Русская семерка
Кваренги. Великие архитекторы т.6 (Светлана Зимина)
нет в наличии
В наличии в 14 магазинах. Смотреть на карте
Джакомо Кваренги по праву считают гордостью русского зодчества. Талант знаменитого итальянца полностью раскрылся в катерининской России, где он долгие годы служил придворным архитектором. В своем творчестве Кваренги неизменно следовал идеям великого Палладио, продолжая его традиции в русской архитектуре. Самые известные здания в стиле классицизм — Странноприимный дом Шереметева и Гостиный двор в Москве, Смольный институт и Эрмитажный театр в Санкт-Петербурге, Александровский дворец в Царском Селе — лишь часть блестящих произведений мастера, до сих пор удивляющих ценителей прекрасного.
Описание
Характеристики
Джакомо Кваренги по праву считают гордостью русского зодчества. Талант знаменитого итальянца полностью раскрылся в катерининской России, где он долгие годы служил придворным архитектором. В своем творчестве Кваренги неизменно следовал идеям великого Палладио, продолжая его традиции в русской архитектуре.
Комсомольская Правда
На товар пока нет отзывов
Поделитесь своим мнением раньше всех
Как получить бонусы за отзыв о товаре
1
Сделайте заказ в интернет-магазине
2
Напишите развёрнутый отзыв от 300 символов только на то, что вы купили
3
Дождитесь, пока отзыв опубликуют.
Если он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя. Можно писать
неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в
первой десятке.
Правила начисления бонусов
Если он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя. Можно писать неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в первой десятке.
Правила начисления бонусов
Кваренги. Великие архитекторы т.6
Светлана Зимина
Нет оценок
нет в наличии
Оракул на благополучие и удачу
Наталья Степанова
3.5 2 (2)
нет в наличии
Станция «Предназначение». Как найти то, к чему лежит сердце, и наполнить смыслом каждый день
Эктор Гарсиа (Кирай)
4 20 (20)
Купить
4 395 ₽
3 847 ₽
12
Казан.
Кулинарный самоучитель
Сталик Ханкишиев
3.77 31 (31)
Купить
Книга «Кваренги. Великие архитекторы т.6» есть в наличии в интернет-магазине «Читай-город» по привлекательной цене. Если вы находитесь в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Казани, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону или любом другом регионе России, вы можете оформить заказ на книгу Светлана Зимина «Кваренги. Великие архитекторы т.6» и выбрать удобный способ его получения: самовывоз, доставка курьером или отправка почтой. Чтобы покупать книги вам было ещё приятнее, мы регулярно проводим акции и конкурсы.
Кекушев. Великие архитекторы т.20 (Мария Нащокина)
140 ₽+ до 21 балла
Бонусная программа
Итоговая сумма бонусов может отличаться от указанной, если к заказу будут применены скидки.
Буду ждать
Цена на сайте может отличаться от цены в магазинах сети.
Внешний вид книги может отличаться от изображения на
сайте.
Нет в наличии в магазинах сети
Цена на сайте может отличаться от цены в магазинах сети. Внешний вид книги может отличаться от изображения на сайте.
Л.Н.Кекушев — один из самых известных архитекторов русского модерна. Его творения украшают в основном Москву и ее окрестности, хотя мастер строил и в других городах. Яркое дарование позволяло Кекушеву не просто проектировать здания, но также создавать их декоративное украшение — всегда остроумно и неординарно. Творчество этого архитектора не оставляет равнодушным ни одного любителя русского зодчества.
Описание
Характеристики
Л.Н.Кекушев — один из самых известных архитекторов русского модерна. Его творения украшают в основном Москву и ее окрестности, хотя мастер строил и в других городах. Яркое дарование позволяло Кекушеву не просто проектировать здания, но также создавать их декоративное украшение — всегда остроумно и неординарно.
Творчество этого архитектора не оставляет равнодушным ни одного любителя русского зодчества.
Комсомольская Правда
На товар пока нет отзывов
Поделитесь своим мнением раньше всех
Как получить бонусы за отзыв о товаре
1
Сделайте заказ в интернет-магазине
2
Напишите развёрнутый отзыв от 300 символов только на то, что вы купили
3
Дождитесь, пока отзыв опубликуют.
Если он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя. Можно писать неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в первой десятке.
Правила начисления бонусов
Если он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя.
Можно писать
неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в
первой десятке.
Правила начисления бонусов
Кекушев. Великие архитекторы т.20
Мария Нащокина
Нет оценок
Буду ждать
Книга «Кекушев. Великие архитекторы т.20» есть в наличии в интернет-магазине «Читай-город» по привлекательной цене. Если вы находитесь в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Казани, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону или любом другом регионе России, вы можете оформить заказ на книгу Мария Нащокина «Кекушев. Великие архитекторы т.20» и выбрать удобный способ его получения: самовывоз, доставка курьером или отправка почтой. Чтобы покупать книги вам было ещё приятнее, мы регулярно проводим акции и конкурсы.
Часть первая — Чарльз Кэмерон, архитектор Екатерины Великой, императрицы России, онлайн-книга
«Подарок je me suis emparée de Mister Cameron .
.. nous façonnons avec lui ici un jardin en terasse avec bains en dessous , gallerie en dessus; cela sera de beau, beau, comme dit Maitre Blaise».
(«В настоящее время я нанимаю мистера Кэмерона… Мы с ним делаем здесь террасный сад с бассейнами внизу, аркадой внизу; это будет красиво, красиво, как говорит мастер Блэз».)
(Письмо Екатерины II Гримму, 23 августа 1779 г.)
Хорошо известно, что на протяжении столетий между Россией и Западной Европой существовала постоянная культурная связь. Италия, прежде всего, с пятнадцатого по восемнадцатый век, Франция и Германия, даже Голландия в начале восемнадцатого, а также Испания — все они оказали значительное влияние на развитие искусства в России. Но то, что и Англия, с ее склонностью к классике, способствовала формированию внешнего облика петербургского периода 1770–1820 годов, может быть, не сознается. Влияние Гейнсборо и Рейнольдса на портретную живопись можно было заметить, но мало кто в Англии знает, например, такого художника, как Боровиковский.
Распространение английской постпалладианской архитектуры, после Иниго Джонса, георгианского периода, введенное лордом Берлингтоном и развивавшееся в результате учений Клериссо и других с 1760-1770 гг., по-видимому, здесь также не наблюдалось. или на континенте.
Однако в действительности такое расширение существовало и нашло свое выражение в ряде великолепных и характерных зданий. Если он не создал никакой школы, то это может быть только потому, что одновременное развитие древнеримских архитектурных идеалов и влияние Ренессанса в лице Палладио, Сангалло, Сансовино и Хулио Романо затмили Камерона. Это влияние через Кваренги и Бренну, а ранее Руску и Жилярди вытеснило Адамов и Камеронов и позже привело к чисто итало-французской империи.
Справа: Подъезд к Агатовому павильону, Царское Село.
Возможно, поэтому период между 1770 и 1820 годами был так мало отмечен. Бренна и Гонзага практически превзошли Камерона, и если он не оставил после себя последователей, то, несомненно, оставил след, столь же неизгладимый, сколь и изысканный не только в архитектуре, но и в декоративно-прикладном искусстве, а также в садово-парковом искусстве.
Кэмерон остается одним из величайших выразителей британского вкуса и британского искусства за границей, и, если он был так совершенно забыт в своей стране, было бы правильным исправить это упущение и отвести ему заслуженное место в истории Британское искусство.
«Российская империя Екатерины Гранд плюс, что есть на свете, I’admiratrice de l’Antique et par ses commandes en aida le triomphe».
«Comme aucune gloire n’est plus очевидный, плюс монументальный dans tous les sens du mot que celle conferée par les grandes entreprises architectes, Katrin pardessus tout aimera la batisse». Вижье-Лебрен, Мадам Элиза-Луиза, Сувениры, том. Я, П-312. Париж, 1869 г., 2 тт.
(«Императрица Екатерина Великая больше всех выказывает восхищение древностью и своим повелением содействовала торжеству. Поскольку нет славы более очевидной, более монументальной во всех смыслах этого слова, которую она придает этим великим архитектурным предприятиям, Екатерина больше всего любит строить».
)
Она сама признала это и написала в 1779 году:
«Vous saurez que la fureur de bâtir est plus forte que jamais et guère tremblement de terre n’a plus renversè de bâtiments que nous n’en élevons». И добавляет: «La fureur de bâtir est selected diabolique, cela dévore de l’argent et plus on bâtit, plus on veut bâtir, c’est une maladie comme l’ivrognerie». («Вы понимаете, что страсть строить сильнее, чем когда-либо, и почти ни одно землетрясение не разрушило построенные нами здания… больше хочешь строить, это болезнь, подобная пьянству».)
Екатерина вскоре поняла, что русские архитекторы не могут удовлетворить ее страсть. Они не были достаточно знакомы с единственным стилем, который она ценила, новым классическим возрождением. Поэтому она учредила Институт лауреатов Академии художеств, чтобы устраивать молодых русских архитекторов на обучение в Рим и Париж. Некоторые из них даже ездили в Англию, чтобы изучать Иниго Джонса и более поздних подражателей Палладио.
Таким был Неелов и его сын. приписанных к Царскосельскому дворцу, получили поручение посетить Великобританию. Их первой задачей по возвращении в 1778 году было воспроизвести в дворцовом парке английские копии знаменитого моста Палладио. Из других современных русских палладианистов наиболее примечательны Старов и Баженов. Львовское русское издание сочинения Палладио уже было опубликовано в 1772 г.
Слева: Агатовый павильон, восточная сторона. Также показан первый этаж, где располагались бани, и часть сводчатого пандуса.
Однако для крупной работы ни один из этих русских не подходил, поэтому Екатерина снова и снова пыталась заполучить иностранцев. Чарльз л. Клериссо (1721-1820) был приглашен одним из первых. Этот ученик Паннини обладал экстравагантным воображением и сочинял обширные и самые фантастические проекты. Ничто из того, что он проектировал, не было реализовано, но позже екатерининские архитекторы, такие как Кваренги и особенно Камерон, черпали в нем много вдохновения.
Именно по этой причине его нужно помнить.
Другим своим французским и немецким архитекторам, Фельтену, Валлену Де Ламоту, Ринальди и Росси, Екатерина, похоже, не очень доверяла. Поэтому она попросила своего «посла искусства» барона Гримма обратиться к Райффенштейну и получить «deux bons architectes, italiens denation et habiles de professional car tous mes architectes sont devenus ou trop vieux ou trop lents ou trop aveugles, ou trop paresseux. » («два хороших архитектора, итальянцы по национальности и искусные в своем деле, потому что все мои архитекторы изменились или очень тупы, или очень слепы, или очень ленивы».)
Этими архитекторами были Джакомо Кваренги и Д. Тромбара. Кваренги стал одной из центральных фигур классического возрождения в России; Тромбара, работал в основном в провинции. Когда они впервые приехали, то обнаружили, что Кэмерон уже установлен в Санкт-Петербурге.
О других постройках предшественников и поздних сотрудников Камерона в Царских — Старых Годах, июль/сентябрь 1911 г.
и Вичковского, Царское Село, 1910 г.
Слева: Агатовый павильон, Царское. Колонны из агата с бронзовыми капителями.
Очень мало известно о молодости Кэмерон. Предполагается, что он был прикреплен к римскому двору Молодого Самозванца. Он, безусловно, хорошо знал Рим и очень подробно изучал памятники древности. Чертежи 1764 года хранятся в Ленинградском инженерном институте. Место и точная дата его рождения, его семейные обстоятельства, годы ученичества и работы в юности — словом, все, что могло быть ответственно за формирование его склонностей к Искусству и Архитектуре и их развитие, остаются неизвестными. Шотландец по происхождению и последователь Стюартов по наклонностям (чем и объясняется то, что Екатерина называет его «якобитом»). Кэмерона практически не изучали на его родном языке. Проф. А. Э. Ричардсон в своих статьях в «Архитектурном обозрении» упоминает о некоторых построенных им дворцах, но не приводит дат ни его возвращения в Англию, ни второго путешествия в Россию.
Гравиль в своем «Путеводителе по Петербургу» упоминает о Камероне, но ряд словарей по зодчим о нем вообще не говорят или говорят очень мало (Саммерсон, Наглер, Фюссли и др.). Даже Фомину, на Выставке архитектуры, 1912, говорит очень мало (стр. 24 и 54). Все попытки получить в Англии больше сведений, чем содержится в словарях Наглера, Фюссли и Тиме-Беккера, не увенчались успехом. Однако предполагается, что Камерон родился в 1740 или 1741 году, а умер в 1812 году. Игорь Грабарь, несмотря на длительные исследования в архивах Министерства императорского двора, не смог подтвердить эти даты. В. Курбатов в своем описании Павловска также приводит 1812 год как год смерти Камерона, и хотя ряд других авторов упоминает даже 1820 год, Т. Чернавин утверждает, что он умер в Петербурге весной 1812 года, его некролог публикуется в журнале Gentleman’s Magazine в июне того же года. Так или иначе, в ноябре 1812 года библиотека Камерона была продана аукционистом в Петербурге с неподходящей фамилией Жан Грабит.
Слева: Китайская деревня, Царское
После студенческих лет в Италии, где он, возможно, уже познакомился с Клериссо, он, должно быть, вернулся в Британию. В 1767 г. он выставлял рисунки в Вольном обществе, а в 1772 г. — в Обществе художников. Они иллюстрировали его планы реконструкции терм Каракаллы. В том же году он опубликовал (всего в пятидесяти экземплярах) том о банях римлян. В то время он жил на Пикадили, недалеко от Эгремонт-Хауса. Внимание Екатерины, по-видимому, было привлечено к Камерону и его книге (переизданной в 1775 г.) ее другом Рейффенштейном, которого она в своих письмах называет «божественным», и 23 августа 1779 г., императрица писала Гримму:
«Подарок je me suis emparée мистера Камерона, écossais denation, Jacobite de Professional, grand dessinateur, nourri d’antiquités, connu par un livre sur les bains romains». («В настоящее время я нанимаю мистера Камерона, шотландца по национальности, практикующего якобита, великого рисовальщика, воспитанного в древности, известного по книге о римских банях».
)
Таким образом, летом 1779 г. Россия. Сначала он жил в доме Чернышова в Петербурге, но несколько позже переехал в Царское, где ему предоставили дом, устроенный по его собственному вкусу. (Этот дом, к сожалению, был впоследствии отнят у него Павлом I, уже после смерти императрицы).
В течение следующих двадцати лет сохранилось множество датированных и задокументированных свидетельств, но о последних годах жизни Кэмерона мы, к сожалению, остаемся в неведении. После смерти Екатерины он, кажется, потерял благосклонность двора. Павел I уж точно не поручал ему работ, сравнимых по великолепию с тем, что он делал раньше. Можно предположить, что между 1799 и 1801 годами он снова был в Англии, но вернулся в Петербург после смерти Павла I. В 1802 году мы находим его в Кронштадте. В 1803 году его попросили провести работы по восстановлению после пожара Павловского дворца, одного из его ранних шедевров. В 1804 году он работал над проектами Кронштадтского собора, но в 1805 году морской министр предложил графу Строгонову заменить Камерона на посту архитектора Адмиралтейства младшим А.
Захаровым. Имеются также документы, свидетельствующие о том, что в 1811 г., когда Захаров умер, Камерон испытывал трудности, но снова работал в Павловске. Однако после этой даты все следы исчезают.
Справа: Интерьер Агатового павильона
Ему предложили должность главного архитектора Адмиралтейства. Значительное количество документов того времени свидетельствует о том, что Камерон, очевидно, ранее усвоивший урок, теперь стал более самостоятельным и принял положение на своих условиях.
В 1820 году, действуя по поручению императора Александра, русского посла при дворе Сент-Джеймс, принцу Ливену удалось приобрести у ближайших родственников Камерона в Англии 114 рисунков (за 105 фунтов против просили 200, а по тем временам довольно значительную сумму), которые были использованы Стасовым для восстановления Царского Села после пожара и с тех пор хранятся в Эрмитаже.
Справа: Лестница Камероновой галереи.
Царское и Павловск являются главными центрами его деятельности для Екатерины, полным доверием которой он пользовался, о чем свидетельствует ее переписка с Гриммом.
Однако он не был так счастлив с Павлом в Павловске и не нашел такой же симпатии среди своих коллег и сотрудников. Возможно, это было связано с его незнанием языка или с тем, что могло быть воспринято как отношение «английского превосходства». Тем не менее в его характере не было ничего, что указывало бы на то, что он был очень скромным и приятным, и если он щедро использовал ценные материалы и довольно медлителен в составлении отчетов, то все же скрупулезно честен. В приеме в Академию ему было отказано, и в 1786 или 1787 году Бренна (1745-1820), бывший его помощником с 1781 года, сменил его на посту главного архитектора, Камерон, после этого времени оставаясь простым архитектором в Царском . Всего через три недели после смерти Екатерины он был освобожден даже от этих функций ее преемником Павлом I, как и Растрелли после смерти императрицы Елизаветы. По-видимому, у него возникли финансовые затруднения, так как известно, что он продал свою коллекцию книг П. Аргунову в 179 г.8. В 1799 году он покинул Царское и удалился в провинцию, начав заниматься проектами для частных клиентов.
Он выполнил план для графа Воронцова, а затем отправился в Батурин, на Украине, чтобы построить дворец для графа Разумовского, последнего гетмана. Именно из Батурина около 1800 года Камерон вернулся с кратким визитом в Англию. (ПРИМЕЧАНИЕ: Из писем графа Разумовского к графу Гудовичу видно, что Камерона заменил русский архитектор Львов, ввиду его возвращения в Англию — Лукомский, Старые Годы, 19 марта.14)
Слева: Фасад Галереи Камерон
В 1801 году или чуть позже, когда император Александр уже был на престоле, Камерон вернулся в Россию и был назначен архитектором в Г.М. Кабинет (Департамент имущества Короны) и три бывших помощника были возвращены ему. Он составил план ворот в Царском и даже вернулся в Павловск, где построил павильоны в садах. Очевидно, он был восстановлен после периода позора и безвестности между 179 г.6 и конец века. Он руководил и руководил рядом проектов, но положение его было непростым, так как тем временем появились новые великие русские и зарубежные архитекторы — Воронихин, Захаров, Росси, Бренна, Луччини, а в Москве Джиральди и Казаков.
Между тем все, что строилось для Адмиралтейства в Кронштадте (например, госпиталь и казармы), или в губерниях, в Николаеве, Херсоне, Астрахани и в Финляндии, покоилось на нем как на главном надзирателе. Но ему было уже за шестьдесят, и он уже не соответствовал своим задачам и враждебной критике молодого поколения.
Вверху: Зеленая столовая Екатерининского дворца
Короче говоря, блестящий период Камерона начался примерно в 1779-1780 годах и продолжался около двадцати лет, вплоть до смерти Екатерины в 1796 году. Его талант особенно расцвел. в Царском Селе и в Павловске, имя которого действительно стало неотделимым от него, как и в Губернии (Батурин и др.). Второй период, несколько упадочный, начался после его возвращения из краткого визита в Англию в 1801 году и продолжался до 1811 года. Однако в этот последний период его гений и мастерство, вместо того чтобы создавать прекрасные вещи, такие как дворцы, бани и т. д.
применялись для более практических целей. Среди них были, как уже упоминалось, госпиталь и казармы в Кронштадте, а также некоторые административные и другие здания там и в Павловске, а также подъезды и пристройки. Для опытного и одаренного зодчего большинство этих произведений представляло мало интереса и едва ли было достойно его гения.
Слева: Прихожая, Царское. Первая работа Кэмерона. Пилястры выполнены из резного дерева.
Такова, в общем, была жизнь этого великого архитектора, портрет которого изображает его молодым, приятным и любезным господином. Но жизнь с ее мелкой ревностью, подлостью других, особенно итальянских и немецких сотрудников, изменила его, сделала, по-видимому, несколько сварливым, заставила отстаивать свое имя и бороться за свои финансовые интересы.
По характеру Кэмерон, без сомнения, был идеальным джентльменом, с прекрасными идеями и манерами, гордым и волевым. В отношениях с помощниками и прочими он всегда был спокоен и собран, но как только сталкивался с кем-нибудь, кого подозревал в скрытых мотивах или во вмешательстве в его специальность, тотчас же сердился, — отсюда столько ссор, особенно в письменной форме.
. Огромное количество писем, архивы, переписка Екатерины с Гриммом, и в особенности письма великой княгини директору Павловска (все сохранилось в архивах), говорят о столь многих случаях и спорах. Пока, к сожалению, мы не располагаем документальными данными ни о его отъезде, ни о возвращении, ни даже о его приезде в 1779 г., нам есть что рассказать о различных разногласиях, особенно в Павловске. Если добавить к этому еще и то, что иногда Кэмерону приходилось иметь дело с менее щепетильными людьми, вроде Бренны, которую он сам пригласил себе в помощники и которая со временем стала его начальником, то можно себе представить, как тяжело это должно было быть так. часто для Кэмерон. Потом пришел конец, и когда он умер, все, что осталось в его мастерской, было продано, трагедия, подобная трагедии Бальдазаре Перуцци, Юбера Робера и многих других. В ноябре 1812 г. в торговой комнате купца по имени Жан Грабит (уже упомянутого) дома 78 по Невскому проспекту в Петербурге была продана его библиотека, и вот печальный документ:
«Каталог библиотеки, состоящей из ценных книг по искусству, науке, истории и т.
д. на различных языках Европы, оставшихся после кончины покойного мистера Ч. Кэмерона. Коллекции картин, трех школ, гравюры в рамах и рисунки в папке, а также набор инструментов математических и астрономических, оставшихся после упомянутой кончины и принадлежавших покойному г-ну Шретеру (ПРИМЕЧАНИЕ: помощник Камерона, позднее архитектора Воронихина) и различные другие предметы, такие как фарфор, мебель и т. д. и т. д. Продажа всего этого произойдет в ноябре 1812 г. Напечатано Александром Плюшаром, комп. 1812-72. Название и 209
Слева: Дверь, Музыкальная комната, Царское.
Единственный экземпляр этого каталога библиотеки Камерона и других его художественных сокровищ является большой редкостью и сейчас находится в Румянцевском музее в Москве (ныне Музей древневосточного искусства). Судьба Камерона после его смерти была нелегкой. Помимо библиографического интереса, который представляет этот каталог, он свидетельствует о равнодушии современников, соотечественников и даже ближайших родственников и коллег к исключительному таланту.
Вскоре после приезда в Санкт-Петербург Кэмерон получил заказ на строительство китайской деревни в Царскосельском парке. Неелов только что закончил свой палладианский мост и театр. Деревня была спроектирована в подражание Чемберсу, чью книгу о китайской архитектуре, изданную в 1757 году, Камерон, несомненно, знал. Деревня так и не была достроена, а позднее Павел I даже хотел разрушить то, что было сделано.
Однако вскоре Камерона позвали в Большой дворец, построенный в 1750-1755 годах графом Бартоломео Франческо Растрелли для императрицы Елизаветы Петровны, дочери Петра Великого. Екатерине, однако, не понравился его довольно тяжелый барокко, и 13 апреля 1778 года она написала Гримму:0005
«Il y aura á Царское Село un remue ménage terrible d’apparterments. L’Impératrice ne veux plus loger dans deux indignes chambres. Elle fait culbuter le grand et seul escalier de toute la maison. Elle veut jouér de ses fénés fénés fénés chambres. de la vue du grand balcon.
Elle aura dix appartements pour l’ornarmentation desquels toute sa bibliotèque sera épuisée». («У них в Царском Селе был страшный переполох в квартирах. Императрица не желала более селиться в двух недостойных комнатах. Она опрокинула большую и единственную во всем доме лестницу. вид с большого балкона. Израсходовав все пространство библиотеки, она сделала десять квартир для отделки».)
Так она попросила Камерона отремонтировать для нее три анфилады комнат: в 1780-1782 гг. Первую квартиру (ныне императрицы Елизаветы Алексеевны, супруги Александра I, которая жила там с 1815 по 1825 г.), еще не из таких же дорогих материалов, как и более поздние. Он состоит из вестибюля, зеленой столовой, синей китайской комнаты, спальни и музыкального зала. За Первой квартирой последовала Четвертая (1781-84) с Китайским залом, Залом арабесок и Лионским залом и Пятая (1782-84) с Серебряным кабинетом, Голубой табатьеркой, Сиреневой спальней, Будуаром, Залом Рафаэля. и Зеркальный кабинет. С лестницы, ныне замененной Китайским залом, Зал арабесок и Лионский зал соединяются с большими залами для приемов; с другой стороны Серебряный кабинет, Спальня, Голубая комната и Зеркальный кабинет ведут в левом крыле к Колоннаде.
Справа: Бронзовые капители, венчающие резные мраморные колонны.
Позже он построил Агатовый павильон и колоннаду. С 1782 по 1787 год он занимался строительством Софийского собора в Царском, своего единственного культового сооружения.
Зал арабесок представляет собой смесь характерных для эпохи стилей, но уже включает в себя грифонов. Зал Лиона с его монументальными дверями в каменных рамах и фризом с гирляндами и головами вдохновлен итальянским Ренессансом. Кэмерон здесь мог попросить и получить то, что хотел, и использовал позолоченную бронзу, лазурит и редкие породы дерева для дверей и паркета. В Серебряном кабинете, как и в Зеркальном кабинете, вспоминаются ложи Рафаэля. Кэмерон, возможно, сделал их наброски или использовал рисунки Клериссо. Кэтрин в 1781 году написала Гримму, что ее одиннадцать новых личных комнат были «плюс ou moins de Raphaelisme» и что Кэмерон, «cette téte fermentive, est grand admirateur de Clérisseau». nouveaux appartements ici et les appartements seront on superlatif.
» («более или менее рафаэлевский» и что Кэмерон, «эта бурная голова, большой поклонник Клериссо. Кроме того, рисунки последнего слуги Кэмерона должны украсить мои многочисленные апартаменты здесь, и апартаменты будут в превосходной степени».)
Справа: Арабесковый зал в Царском.
Клериссо был главным рисовальщиком у братьев Адам с 1757 по 1762 год, и влияние стиля Адама на стиль Камерона действительно очевидно. Можно легко провести сравнение между Царским и Павловском и такими произведениями Адама, как Lansdowne House, Kenwood и Osterley Park. Сходство, как и следовало ожидать, наиболее заметно в постройках Адама семидесятых годов. Его более поздняя, 20, площадь Сент-Джеймс, уже показывает, что пути расходятся.
Очевидно, Камерон сам осознавал, что зависел от работ Палладио, и русские биографы, имевшие случай сопоставить рисунки Палладио в коллекции Королевского института британских архитекторов с проектами самого Камерона, свидетельствуют, что он заимствовано у великого мастера шестнадцатого века.
Он также в значительной степени опирался на коллекцию рисунков и рисунков, привезенных лордом Берлингтоном в Лондон из Виченцы. Возможно, это было самым важным влиянием на его карьеру и отправной точкой интереса к римским баням, сыгравшего столь большую роль в развитии его искусства. Однако рисунки бань Агриппы, Нерона, Тита, Домициана, Траяна, Каракаллы, Диоклетиана и Константина, хотя и не его оригиналы (поскольку он сам признавал, что они были лишь «исправленными и улучшенными» Палладио), принесли замечательные Результаты. как раз в это время художественный вкус заметно развился в России, как и в других странах Европы, и вернулся к классическому стилю. Барокко Людовика XV оказалось разочаровывающим, и родилось стремление к более трезвым и гармоничным формам, основанным на классическом искусстве Древней Греции и Рима.
Однако, несмотря на вдохновение от Адама и Клериссо (Зеркальный кабинет), Кэмерон везде проявляет свою индивидуальность и вкус. В спальне, например, он использовал вытянутые линии, колонны, увенчанные маленькими капителями, и арочные гирлянды помпейских фресок, чего не сделали бы ни Адам, ни Клериссо.
Чтобы придать фрескам эффект длинной перспективы, Камерон поместил зеркала между колоннами. К этому устройству он добавил еще одно. Пытаясь имитировать помпейские панели, он покрыл стены бляшками Веджвуда. Кэтрин, как известно, была одной из самых постоянных и важных клиентов Джозайи Веджвуда.
Вверху: два вида личных апартаментов Екатерины.
Еще одна характерная черта этой комнаты, а также прилегающих к ней Табатьерки и Зеркального шкафа – стремление к использованию полихромных материалов. Стены покрыты молочным стеклом, над которым размещены орлы и сфинксы из бронзы, медальоны Веджвуда и колонны из фиолетового стекла. В следующей, Голубой комнате, такие же молочные плиты, но синие колонны и бронзовые медальоны.
Ваши комментарии на этой странице направляйте по адресу Bob Atchison
| Россия Содержание Раннеславянские племена создали красивые украшения, настенные ковры и
изделия из украшенной кожи, извлеченные из курганов. Когда монголы были изгнаны и Москва стала центром Русская цивилизация конца XV века, новая волна началось строительство в городах России. Итальянские архитекторы принесли Запад Европейское влияние, особенно в реконструкции Москвы. Кремль, городская деревянная крепость двенадцатого века. Святого Василия Однако собор на Красной площади сочетал в себе более раннюю церковную архитектуру. со стилями с татарского востока. В 1500-х и 1600-х годах цари поддерживал иконопись, металлообработку и иллюминацию рукописей; как контакты с Западной Европой усилились, эти формы стали отражать техники Запада. Между тем народное творчество сохранило формы более ранние славянские племена в украшениях домов, одежде и орудиях труда. При Петре Великом Россия испытала гораздо более сильную дозу
Западное влияние. Академия изящных искусств, основанная Елизаветой в 1757 году для обучения
русские художники привнесли западные техники светской живописи в
России, в которой до этого времени господствовала иконопись.
Екатерина Великая (годы правления 1762–1796), еще одна энергичная покровительница искусств,
начал собирать предметы европейского искусства, которые легли в основу
коллекции, которыми сейчас славится Россия. Алексей Венецианов,
первый выпускник академии, полностью освоивший реалистичный предмет
таких как крестьянская жизнь, признан основоположником русской
реалистическая школа живописи, расцвет которой приходится на вторую половину
1800-е годы. В 1860-х годах группа критических реалистов во главе с Иваном Крамским Илья Репин и Василий Перов изобразили стороны русской жизни с цель сделать социальный комментарий. Бурлаки Репина на Волга — один из самых известных продуктов этой школы. в конце 1800-х годов новое поколение художников делало упор на технику, а не на предмет, создающий более импрессионистский корпус работ. Лидеры этой школой были Валентин Серов, Исаак Левитан и Михаил Врубель. В 1898 театральный художник Александр Бенуа и танцевальный импресарио Сергей Дягилев основал группу «Мир искусства», которая расширила инновации предыдущего поколения, сыграли центральную роль в знакомство с современным западноевропейским искусством в России и знакомил западноевропейцев с русским искусством посредством выставок и публикации. В девятнадцатом веке русское зодчество и декоративно-прикладное искусство
сочетал европейские техники и влияния с формами раннего
Россия, создающая так называемое русское возрождение, увиденное в церквях, общественных
постройки и дома того времени. Русские художники начала ХХ века подверглись
большое разнообразие русских и европейских движений. Среди самых
новаторскими и влиятельными представителями того поколения были художники Марк
Шагал, Наталья Гончарова, Василий Кандинский, Михаил Ларионов и др.
Казимир Малевич. Конструктивисты 1920-х годов находили параллели
между их архитектурной и скульптурной работой и заветами
Большевистская революция. К 1930-х годов правительство ограничивало все
формы художественного выражения на темы социалистического реализма,
запрет абстрактных форм и выставки иностранного искусства для более
чем тридцать лет.
|
мотивы народного творчества широко использовали формы животных и изображения
природные силы. Впоследствии сильнейшее единичное влияние на русский язык
искусство было принятием христианства в 9 г. н.э.88. Передача
представление о том, что красота физических атрибутов церкви отражает
слава Божия, византийское религиозное искусство и архитектура проникли в Киев,
которая была столицей древнерусского государства примерно до 1100 года (см.
Золотой век Киева, гл. 1). Северные города Новгород и
Владимир разработал самобытные архитектурные стили и традиции
написания икон, религиозных изображений, обычно написанных на деревянных панелях,
распространялся по мере строительства новых церквей. Монгольская оккупация (1240-1480)
разорвал связи Московии с Византийской империей, способствуя развитию
оригинальных художественных стилей. Среди нововведений этого периода
иконостас, резная ширма, на которой висят иконы.
Многие из зданий в новой столице Петра, Санкт-Петербурге.
Санкт-Петербурге по проекту итальянского архитектора Доменико Трезини.
и Бартоломео Растрелли под руководством Петра и его дочери,
Элизабет. Самые продуктивные русские архитекторы XVIII в.
века Василий Баженов, Матвей Казаков и Иван Старов создали
непреходящие памятники в Москве и Санкт-Петербурге и создали базу
для последующих русских форм.
Ювелир с европейским образованием,
ювелир и дизайнер Карл Фаберг, самый известный член
блестящая художественная семья, основавшая мастерские в Москве, Санкт-Петербурге.
Петербурге и Лондоне. Его работы, в том числе украшенные драгоценными камнями эмалевые пасхальные яйца.
произведенный для российской царской семьи, является важным примером
декоративно-прикладное искусство того времени.