Неоготический стиль в архитектуре – что это такое, готический стиль архитектуры зданий, искусство средневековья, архитектурные комнаты современных видов

28.07.202021.01.2020 alexxlab 0 Комментариев

Содержание

Неоготика — Википедия

Неого́тика («новая готика») — наиболее распространённое стилевое течение в архитектуре эпохи историзма, возрождавшей формы и (в ряде случаев) конструктивные особенности средневековой готики. Возникло в Англии в 40-е годы XVIII века. Развивалось во многом параллельно с медиевистикой и поддерживалось ей. В отличие от национальных направлений (таких, как псевдорусский или неомавританский стили) неоготика была востребована по всему миру: именно в этом стиле строились католические соборы в Нью-Йорке и Мельбурне, Сан-Паулу и Калькутте, Маниле, Гуанчжоу и Киеве.

В XIX веке англичане, французы и немцы оспаривали друг у друга право считаться родоначальниками готики, однако пальму первенства в возрождении интереса к средневековой архитектуре единодушно отдают Великобритании. Так, уже в 1666 г. Кристофер Рен в плане реконструкции Лондона после «Большого пожара» предусматривал строительство четырех церквей в готическом стиле. Вместо термина «неоготика» англичане использовали определение «готическое возрождение» (англ. Gothic Revival). В викторианскую эпоху Британская империя как в метрополии, так и в колониях вела огромное по размаху и функциональному разнообразию строительство в неоготическом стиле, плодами которого стали такие общеизвестные сооружения, как «Биг Бэн» и Тауэрский мост. Стиль нового здания британского парламента на набережной Темзы в Лондоне, выстроенного в неоготическом стиле (1836 — 1860), именовали «Нео-Тюдор», поскольку архитектурный стиль при династии Тюдоров в XVI веке (эпоха английского Возрождения) включал готические элементы. Другое название здания британского парламента: «Вестминстерский дворец», а его архитектурный стиль именовали также «Британским ампиром» (British Empire), естественно, слово «ампир» здесь использовано в прямом значении. Эти названия говорят сами за себя

[1]^[2].

В России востребованность неоготики была ограничена вкусами отдельных аристократическим заказчиков и католических общин крупных городов, которые строили архитектурные капризы и костёлы. В русскоязычной литературе для обозначения сдобренной национальными элементами неоготики использовали термин «псевдоготика», так как подлинной готики на территории средневековой Руси не существовало. В наше время большинство исследователей предпочитают определение «романтическая архитектура» и рассматривают ее в контексте «оттеняющего стилевого течения» екатерининского классицизма второй половины XVIII века либо искусства модерна рубежа ХIX — XX столетий

[3].

Подобно тому, как эпоха Просвещения воплотилась в формах архитектурного классицизма, неоготика отразила ностальгические устремления и индивидуалистические ценности пришедшей ей на смену эпохи романтизма. Интерес к средневековью, и особенно к средневековым руинам, в Англии пробудился ещё в середине XVIII века. Своего наивысшего воплощения он достиг в романах и балладах Вальтер Скотта, а также в специфическом жанре «готического романа».

Подробнее о литературных аспектах неоготики см. Готическое направление в искусстве Нового времени.

«Римской» эстетике классицизма уже в конце XIX века патриотически и националистически настроенные романтики стали противопоставлять художественные вкусы «варварской», германско-кельтской Европы. В своём роде это было противопоставление разума и чувств, рационализма и иррационализма. Эта несовместимость римской эстетики и эстетики «варварской», то есть не римской, вызвала к жизни само название «готики». Как известно, название «готический» возникло в эпоху Ренессанса для обозначения архитектурного стиля, противоположенного в своей эстетике рациональному римскому строю. Готы, разрушившие Древний Рим, были для деятелей Ренессанса воплощением всего «варварского», что и определило выбор названия «варварского», не римского архитектурного стиля.

Возвращаясь к древнеримским идеалам, Ренессанс упорно видел во всем неримском печать «варварства», хотя с инженерной точки зрения готические соборы, несомненно, представляли большой шаг вперёд по сравнению с романскими соборами. Поэтому на рубеже XIX века, когда вслед за крахом Французской революции по Европе прокатилась волна разочарования классицистическим рационализмом и идеалами Просвещения, востребованной оказалась естественная (в руссоистском понимании), «природная» архитектура, предположительно сохранившая под покровом христианской догматики дух Европы, существовавшей до прихода на север Европы римлян.

Распространению неоготики в Европе способствовали сочинения писателей-романтиков. Шатобриан посвятил немало вдохновенных страниц готическим руинам, доказывая, что именно средневековое храмовое зодчество наиболее полным образом запечатлело «гений христианства». Местом действия и главным героем первого исторического романа на французском языке является готическое сооружение — Собор Парижской Богоматери. В викторианской Англии Джон Рёскин взволнованной, цветистой прозой обосновывал «нравственное превосходство» готики над прочими архитектурными стилями. Для него «центральным зданием мира» являлся Дворец дожей в Венеции, а наиболее совершенным из всех стилей — итальянская готика. Взгляды Рёскина разделяли художники-прерафаэлиты, черпавшие вдохновение в искусстве средних веков.

В англоязычной литературе неоготику называют «воскрешённой готикой» (Gothic Revival). Сравнительно недавно историки искусства стали задаваться вопросом, насколько правильно вообще говорить о воскрешении средневекового искусства в XIX веке, учитывая, что традиция готического зодчества в отдельных уголках Европы продолжала развиваться на протяжении XVII и XVIII веков. Более того, такие «продвинутые» архитекторы эпохи барокко, как Карло Райнальди в Риме, Гварино Гварини в Турине и Ян Блажей Сантини в Праге, питали глубокий интерес к т. н. «готическому ордеру архитектуры» и при достройке старинных монастырей умело воспроизводили готические своды. В интересах ансамблевости к готике прибегали и английские зодчие XVII века, напр., Кристофер Рен, построивший в оксфордском колледже Крайст Чёрч знаменитую «башню Тома».

Ранняя британская неоготика[править | править код]

Хорас Уолпол, автор первого готического романа, не только поместил его действие в средневековом замке Отранто, но и пожелал иметь нечто подобное в качестве загородной виллы. В 1748 году он приобрёл поместье Строберри-хилл под Лондоном с тем, чтобы придать его интерьерам вид макабрической старины. Часть поместья, впрочем, была оформлена в стиле рококо, и такое соседство создавало готическим интерьерам усадебного дома репутацию вычурного архитектурного каприза наподобие более раннего увлечения «китайщиной». Примеру Уолпола последовали и другие аристократы, в частности, герцог Аргайл, стилизовавший под средневековый замок своё шотландское поместье Инверари; в разработке проекта принимал участие брат Роберта Адама, Уильям.

Подлинный расцвет английской готики наступает в конце XVIII века в связи с разочарованием англичан во французских идеалах и поисками национального архитектурного стиля. Сын лондонского мэра, Уильям Бекфорд, в 1795 году начал в Уилтшире строительство внушительного поместья Фонтхилл-эбби с восьмиугольной 90-метровой башней, которая трижды обрушивалась за 30 лет. Усадьба Бекфорда произвела неизгладимое впечатление на современников, и слава о ней облетела всю Европу. Вскоре после смерти владельца башня в очередной раз обвалилась, и здание было снесено. Его непростая строительная история свидетельствует о несовершенном понимании архитекторами начала XIX века конструктивных особенностей средневековой готики.

Фонтхилл-эбби подводит черту под периодом, когда неоготика была лишь данью моде со стороны узкого круга аристократов, а элементы готического декора (как, например, стрельчатые арки) наносились на палладианские по сути здания вопреки структурной логике. Зодчие эпохи Регентства обращали пристальное внимание на архитектуру английских готических соборов. Освоение полученных знаний позволило мастерам викторианской эпохи превратить неоготику в универсальный архитектурный стиль, в котором возводились не только церкви, но и здания самой разной функциональной направленности — ратуши, университеты, школы и вокзалы. В этом т. н. «викторианском стиле» застраивались в XIX веке целые города.

Викторианская неоготика[править | править код]

Лондонский вокзал Сент-Панкрас (арх. Дж. Г. Скотт, 1865-68 гг.) — пример наложения неоготического декора на современные металлоконструкции.

Неоготика была «официально» признана национальным стилем викторианской Англии, когда после разрушительного пожара здание Британского парламента было в 1834 году поручено отстроить известному знатоку и энтузиасту неоготики, Огастесу Пьюджину. Возведённый Пьюджином в содружестве с Чарльзом Барри новый Вестминстерский дворец стал визитной карточкой стиля. Вслед за резиденцией парламента неоготический облик стали приобретать Королевский судный двор и другие общественные здания, ратуши, вокзалы, мосты и даже скульптурные мемориалы, как, напр., Мемориал принца Альберта. В 1870-е годы обилие неоготических построек в Британии уже позволяло публиковать увесистые обзоры по истории этого стиля.

Во II-й половине XIX века Общество искусств и ремёсел и Общество в защиту древних зданий, возглавляемые видным прерафаэлитом Уильямом Моррисом, поставили на повестку дня вопросы о возрождении свойственной средневековью целостности художественного восприятия. Моррис и его сторонники стремились воскресить не только и не столько внешний вид средневековых зданий, сколько их любовное наполнение предметами декоративно-прикладного искусства ручной работы («Красный дом» Морриса, 1859). Как раз этого единства и не хватало крупным викторианским проектам вроде вокзалов и торговых центров: «колпак» из дробного готического декора, как правило, надевался на современные стальные конструкции. За средневековым фасадом часто скрывалась ультрасовременная «начинка» из продуктов промышленной революции, причём этот диссонанс характеризует период эклектизма не только в Англии (ср. перекрытия В. Г. Шухова в московском ГУМе).

В США отношение к неоготике поначалу было настороженным, отчасти по причине сохранявшегося антагонизма с прежней метрополией, а отчасти потому, что Томас Джефферсон и другие отцы-основатели считали наиболее подходящей архитектурой для республики-наследницы античных идеалов свободы не готику, а палладианство и неогрек. Нью-йоркская церковь Троицы (1846) свидетельствует о том, что в половине XIX века американцы ещё только начинали осваивать язык неоготики. Гораздо более уверенно исполнен в подражание храмам средневековой Европы католический собор Святого Патрика в том же городе (1858—1878).

Из неоготики здесь выделился подстиль коллегиальной готики (англ. Collegiate Gothic или англ. Academic Gothic), характерный для студенческих городков. Подстиль быстро распространился по континенту и перекинулся на ряд стран Европы, Австралию. Активному развитию коллегиальной готики помешала Великая депрессия^[4].

Во второй половине XIX века во вне крупных городах США получил распространение стиль плотницкая готика (англ. Carpenter Gothic, также известный как сельская готика, англ. Rural Gothic) — разновидность деревянной архитектуры, стремившейся подражать каменной неоготике^[5]. Помимо США, плотницкая готика также получила распространение в восточных провинциях Канады^[6]. Аналогичные по стилю деревянные здания (жилые дома и церкви) также встречаются в Австралии и Новой Зеландии, хотя в этих странах термин «плотницкая готика», как правило, не употребляется^[5]. В стиле плотницкой готики строились в основном индивидуальные дома и небольшие церкви. Характер стиля большей частью выражался такими элементами, как стрельчатые окна и острые щипцы крыш. Здания в стиле плотницкой готики также часто отличаются асимметричным планом^[5].

Раньше, чем в других странах континентальной Европы, неоготику «распробовали» англоманы в различных государствах, составивших впоследствии Германию. Князь крошечного Анхальт-Дессау повелел в качестве каприза построить в своём «парковом королевстве» близ Вёрлица готический домик и церковь. Ещё раньше, при строительстве Потсдама, прусский король Фридрих II распорядился придать монументальный средневековый облик Науэнским воротам (1755). Однако, как и в Британии, эти примеры немецкой неоготики XVIII века единичны.

Венская Вотивкирхе известна утончённостью внутреннего декора, следующего заветам поздней готики.

Всплеск немецкого национального чувства в период романтизма и особенно после революции 1848—1849 годов вылился в движение, направленное на завершение «долгостроев» средневековья и, в первую очередь, Кёльнского собора — одного из самых масштабно задуманных зданий средних веков. В 1880 году, когда строительство собора завершилось, при высоте в 157 метров он стал самым высоким зданием мира. Через несколько лет его рекорд побила другая достроенная церковь — 161-метровый Ульмский собор. Несколько раньше был очищен от позднейших наслоений важнейший памятник баварской готики — собор в Регенсбурге. По примеру англичан немецкие правители бережно восстанавливали разрушенные средневековые замки. В некоторых случаях инициатива исходила от частных лиц. Значительных реставрационных работ потребовал главный замок Тевтонского ордена — Мариенбург. Немецкие государи не скупились на финансирование строительства новых замков, которые были призваны превзойти все средневековые образцы. Так, прусское правительство профинансировало возведение грандиозного замка Гогенцоллерн в Швабии (1850-1867), однако и он померк перед словно вышедшим из волшебной сказки замком Нойшванштайн, строительство которого развернул в Альпах в 1869 году баварский король Людвиг II.

Формы, ранее свойственные исключительно церковной архитектуре, немецкие архитекторы с успехом применяли при строительстве сугубо светских зданий, каковы ратуши в Вене, Мюнхене и Берлине, а также протяжённый и в своём роде уникальный комплекс гамбургских верфей — Шпейхерштадт. В связи с превращением Гамбурга в главный порт Германской империи в этом городе велось особенно масштабное неоготическое строительство, включавшее возведение самой высокой в мире церкви — Николайкирхе (разрушена во время Второй мировой войны). Новые храмы нередко сооружались из неоштукатуренного кирпича в традициях кирпичной готики — таковы висбаденская Маркткирхе и Фридрихсвердерская церковь в Берлине.

Австро-Венгрия в своём восприятии неоготики следовала по пути других германских наций. Здесь острую конкуренцию неоготике составляли другие ретроспективные стили — неоренессанс и необарокко, хотя именно неоготика воскрешала в памяти средневековую мощь Священной Римской империи, наследниками которой видели себя австрийские Габсбурги. Следуя примеру других государств, они позаботились о завершении затянувшегося на шесть веков строительства пражского собора св. Вита. Из собственно неоготических проектов выделяются своими размахом и пышностью венская Вотивкирхе (1856-1879) и здание Венгерского парламента в Будапеште (1885-1894).

Бельгия[править | править код]

Неоготика проникает в Бельгию в 1840-х годах. Один из самых ранних примеров — епископский дворец в Генте, построенный в 1840—1845 годах, архитектор Матьяс Волтерс (нидерл. Mathias Wolters)^[7]. Важным деятелями неготики в Бельгии во второй половине XIX века стали Жан-Батист Бетюн (фр. Jean-Baptiste Bethune) и Йорис Хеллепютте (нидерл. Joris Helleputte). Бетюн был архитектором, реставратором и фактическим идеологом бельгийского неоготического движения, Хеллепютте — архитектором, инженером и политиком от католической партии. По инициативе Бетюна в Бельгии создана сеть католических художественных «Школ Святого Луки» (нидерл. Sint-Lucasscholen, фр. Ecoles St-Luc). Католические «Школы Святого Луки» создавались в противовес государственным художественным школам. В отличие от государственных художественных школ, где господствовали неоклассицизм и академизм, в «Школах Святого Луки» основное внимание уделялось изучению средневеково искусства^[8].

В качестве примеров неоготической архитектуры Бельгии XIX века можно привести железнодорожный вокзал Алста (1856, архитектор Жан-Пьер Клёйзенар), здание администрации провинции Западная Фландрия в Брюгге (1887—1892, архитектор Луи Деласенсери) церковь Нотр-Дам-де-Лакен в Брюсселе (фамильная усыпальница бельгийских монархов, 1854—1909, архитектор Жозеф Пуларт), Церковь Святых Петра и Павла в Остенде (1899—1909, Луи Деласенсери), старый почтамт в Генте (1900—1908, архитектор Луи Клоке).

Так же, как и во Франции (деятельность Виолле-Ле-Дюка), в Бельгии XIX века проводятся многочисленные «романтические» реставрации, в ходе которых фантазия архитекторов нередко оказывается важнее исторической достоверности. Пример — городские ворота Халлепорт в Брюсселе (реставрация 1868—1870 годах, архитектор Хендрик Бейарт (нидерл. Hendrik Beyaert))^[9].

Неоготика во Франции и Италии[править | править код]

Замок Шален-ла-Потри (Франция)

В романских странах на протяжении XIX века господствовали стили, укоренённые в классической традиции, — неоренессанс, необарокко и боз-ар. В престижной Школе изящных искусств преподавателям академической выучки было чуждо преклонение перед средневековым искусством, поэтому будущие архитекторы изучали преимущественно наследие античности и Ренессанса. По причине отсутствия собственных специалистов по неоготике для стилизации под готические соборы вновь возводимых зданий — напрbvth, парижской базилики Святой Клотильды (1827—1857) — архитекторов приходилось приглашать из-за рубежа.

Во Францию неоготика пришла поздно и сразу получила ярко выраженную археологическую направленность. Роман Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери» (1830) прозвучал гимном во славу средневековой архитектуры и призывом к сохранению её наследия. Предметом всеобщего внимания поначалу стал выведенный в романе собор. В дальнейшем речь шла, как правило, также не о строительстве новых зданий, а о реставрации шедевров французского средневековья, будь то Сент-Шапель, Мон-Сен-Мишель, грандиозное аббатство в Везле, древние укрепления Каркассона или горный замок Роктайад. К осуществлению практически всех реставрационных проектов приложил руку неутомимый Виолле-ле-Дюк, стремившийся довести даже недостроенные в средние века сооружения до последней степени завершённости.

В Италии неоготика также воспринималась именно как движение, направленное на реставрацию и завершение строительства великих памятников прошлых лет. Ещё Наполеон перед коронацией велел достроить грандиозный Миланский собор и пообещал выделить на это средства; работа над завершением Дуомо растянулась до 1965 года. Самым крупным проектом итальянского неоготического движения стал объявленный в 1864 году конкурс на проектирование и возведение фасада величайшей сокровищницы чинквеченто — собора Санта-Мария-дель-Фьоре во Флоренции. Одновременно достраивались фасады других незавершённых храмов — флорентийской базилики Санта-Кроче и Неаполитанского собора.

Русская псевдоготика конца XVIII — начала XIX вв. — это в значительной степени романтические фантазии на темы западного средневековья, которые отражают идеализированное представление заказчиков о средних веках, как эпохе торжества христианства и рыцарских турниров. Первые в России попытки архитектурных стилизаций под готику относятся к 1770-м годам, когда Ю. М. Фельтен по заказу Екатерины II выстроил в диковинных для Петербурга формах Чесменский путевой дворец и церковь при нём, а В. И. Баженов по её заданию занялся проектированием обширной Царицынской усадьбы под Москвой.

В отличие от европейских коллег, русские стилизаторы, особенно в ранний период, редко перенимали каркасную систему готической архитектуры, ограничиваясь выборочным украшением фасада готическим декором вроде стрельчатых арок в сочетании с заимствованиями из репертуара нарышкинского барокко. В храмовом строительстве также преобладала традиционная для православия крестово-купольность. О глубоком понимании языка готических архитектурных форм говорить тут не приходится ввиду большой временной и пространственной дистанции, разделяющей новые постройки с их средневековыми прототипами.

Со второй половины XIX века псевдоготические фантазии уступают место усвоенным по западной литературе формам «интернациональной» неоготики, основным полем для применения которых в России становится строительство католических костёлов для прихожан польского происхождения. Таких храмов было построено множество на всём протяжении Российской империи от Красноярска до Киева. Как и в Скандинавии, архитекторы восточноевропейских костёлов предпочитали следовать традициям кирпичной готики. По заказам частных лиц иногда возводились сказочные фантазии с готическими элементами вроде декоративных башенок и машикулей — такие, как Ласточкино гнездо. В таких сооружениях верность средневековой традиции уступала место соответствию здания ожиданиям заказчика.

Архитектурные фантазии на темы готики в царской России

Вслед за завершением в 1906 году мюнхенской Паульскирхе увлечение неоготикой в Германии и Австро-Венгрии резко пошло на спад. Помимо прочих, для этого были идеологические причины: после долгих дебатов стало ясно, что готический стиль берёт своё начало во враждебной Франции и национальным германским стилем считаться не может. Дробному до избыточности готическому декору пришло на смену возрождение строгих форм романского стиля, лучшие образцы которого сохранились именно в Германии.

↑ Watkin D. English Architecture. — London: Thames and Hudson, 1996, pp. 154 — 179
↑ Власов В. Г.. Неоготика // Власов В. Г. Новый энциклопедический словарь изобразительного искусства. В 10 т. — СПб.: Азбука-Классика. — Т. VI, 2007. — С. 140 — 152
↑ Хачатуров С. В. «Готический вкус» в русской художественной культуре XVIII века. М.: Институт искусствознания м-ва культ-ры РФ, Прогресс-Традиция, 1999. — 184 с.
↑ George E. Thomas, David B. Brownlee. Building America’s First University: An Historical and Architectural Guide to the University of Pennsylvania. — University of Pennsylvania Press, 2000. — С. 88—97. — 414 с. — ISBN 0812235150.
↑ ¹ ² ³ Carpenter Gothic Architecture (неопр.). Дата обращения 27 декабря 2011. Архивировано 5 августа 2012 года.
↑ Carpenter’s Gothic (неопр.). Ontario Architecture Website. Дата обращения 27 декабря 2011. Архивировано 5 августа 2012 года.
↑ Ludo Collin, Luc Robijns, Luc Verpoest. Het Gentse bisschopshuis. Monument van vroege neogotiek. — Gent, 1993. — ISBN 90 74311 083.
↑ Bart de Keyser, Jan de Maeyer, Luc Verpoest. De ingenieuze neogotiek. Techniek & kunst : 1852-1925. — Leuven: Davidsfonds/Universitaire Pers Leuven, 1997. — ISBN 9789061526353.
↑ Linda Wullus. De Hallepoort. Stille getuige van een rumoerige geschiedenis. — Brussel: Koninklijke Musea voor Kunst en Geschiedenis, 2006.

Неоготика в архитектуре

Неоготика в архитектуре. Церковь Александра Невского в Петергофе (1831-1834 гг., арх. К. Ф. Шинкель).

Неоготика (новая готика, псевдоготика) – направление в архитектуре, которое стилистически напоминает готику. Неоготика возникла в конце 18 — начале 19 веков в Англии, где сохранились древние соборы и замки, созданные в готическом стиле, считавшиеся элементом национальной культуры. Интерес к готике в Британии не угасал на протяжении длительного времени, даже несмотря на отход от католицизма (готическая архитектура стала отражением идеологии католицизма) и формирование протестантства. Писатель Хорас Уоппол*, поклонник готической эпохи, стилизовал в 1748 году свое жилище в поместье Строберри-хилл недалеко от Лондона под древний средневековый замок.

Уолпол Хорас (1717 – 1797гг.) Horace Walpole. Английский писатель, политик, историк и антиквар. Настоящее имя – Гораций (Horatio).

В 1747 г. Уолпол купил имение на берегу Темзы, около города Туикнам, под Лондоном и стал его перестраивать, назвав свою усадьбу Strawberry Hill («Земляничный холм»). Своим друзьям писатель сообщил, что собирается построить в Строберри Хилл готический замок, и просил найти для него старинные цветные стекла, антикварное оружие. Строительство шло до 1770 г. В 1774 г. Уолпол издал описание своего замка, второе издание было в 1784 г., затем оно снова было издано в 1798 г. с иллюстрациями и чертежами в полном собрании сочинений («The Works of Horatio Walpole, Earl of Orford», 1798, vol. 2). В неоготической архитектуре замкового комплекса использовался основной конструктивный элемент исторической готики: каркасный свод. В декоре присутствовали витражи, скульптуры, лепнина. Несмотря на то, что «готический» замок вызывал восхищение современников, которые находили в нем «истинные» приметы стиля готика, на самом деле неоготическая архитектура дома отличалась пестротой, характерной для «готического возрождения» 18 века. В ней было заметно смешение архитектурных стилей и направлений разных стран и эпох, смешанных приемов храмового зодчества и замкового строительства. Например, двери напоминали порталы соборов, а комнаты были похожи средневековые гробницы (в галерее резьба на потолке повторяла рисунки, создававшиеся в надгробных часовнях, а прототипом камина послужила гробница Вестминстерского аббатства). Однако, и сам писатель, описывая свое жилище, подчеркивал сознательное использование самых разных приемов и элементов готики в фасадах и интерьерах, и при этом не возвращаться к быту тех времен, оставляя для себя возможность жить в комфортном пространстве.

Земляничный холм писателя Уолпола Хораса. Архитектор Джон Чьют (John Chute) и чертежник Ричард Бентли (Richard Bentley)1747-1770 гг.

Замок писателя послужил образцом для «возрождения готики» в архитектуре 18 века в Англии, а затем и во всей Европе. Считается, что возвращение к готике было связано с разочарованием, которое испытали британцы в связи с событиями во Франции в 18 веке, и возвратом национального стиля. Готический стиль воспринимался англичанами, как традиционный, поэтому и возврат к ней воспринимался, как возвращение к национальной культуре. Еще один пример британской неоготической архитектуры Фонтхилл — эби (Fonthill Abbey). В 1795 году сын лондонского мэра Уильям Бефорд начал строить усадьбу Фонтхилл-эби (Fonthill Abbey) на манер готического аббатства.

В эпоху реформации многие монастырские и религиозные здания были отданы дворянским семьям, и таким образом культовые сооружения становились жильем английских семейств. Слово «Abbey» нередко присутствовало в названии дворянских усадеб британцев. Реформация – период борьбы с засильем католической церкви и влиянием римского папы в Англии. Британский парламент в 1532—33 гг. издал вердикт, по которому Англия определялась как самостоятельное королевство, при этом король является главой государства в светских вопросах, а английское духовенство не подчиняется диктату Рима.

При возведении Фонтхилл — эби строители попытались воспроизвести внешние приметы готики (90-метровая восьмиугольная башня должна была символизировать вертикальную составляющую, характерную для готической архитектуры), не будучи знакомы с конструктивными особенностями готического зодчества. В результате башня в процессе строительства несколько раз обрушивалась и снова восстанавливалась, но после очередного обрушения (уже после смерти хозяина), усадьба была снесена.

Усадьба Фонтхилл-эби (Fonthill Abbey) до разрушения.

Постепенно архитекторы выработали универсальный подход к неоготическому стилю, в котором начали строить церкви, ратуши, вокзалы и другие общественные здания разного назначения. Появилась неоготика в архитектуре домов английских аристократов. В середине 19 века неоготика была официально признана правительством Англии как национальный стиль. С 1870-х в Англии появились теоретические работы по истории неоготики. В правление королевы Виктории в этом стиле были застроены поселения метрополий и колоний. Были построены неоготические университеты Британии и Америки. После того, как Британский парламент сгорел в пожаре, архитекторами Огастесом Пьюджином и Чарльзом Барри в 1834 году был выстроен Вестминстерский дворец – яркий пример неоготической архитектуры. Архитектурная и строительная школа англичан заняла ведущие позиции в Европе, предлагая использовать новые инженерные достижения в строительстве зданий в неоготическом стиле.

Неоготика в архитектуре Европы и России

Из Англии неоготика попала в Европу. Распространению неоготики в архитектуре во многом способствовали и литературные произведения. Например, Шатобриан писал, что средневековая готика более всего отразила христианскую идею. Виктор Гюго написал роман «Собор Парижской Богоматери», который привлек внимание к готическому искусству. В Европе распространение неоготики в архитектуре началось с Германии. Уставшие от национальных восстаний 1848-1849 гг. немцы хотели вернуться к старине, усматривая в ней большую стабильность. В Германии достраивали Кёльнский собор, восстанавливали развалины Гейдельбергского замка, Рейнской крепости. Из новых строений в стиле неоготики самыми известными являются королевские замки в Швангау (Schwangau). Эти сооружение были созданы членами династии Виттельсбахов (Haus Wittelsbach). Один из замков — Хоэншвангау — был создан Максимилианом II. (1832 -1837 гг.) Здание возведено архитектором Доменико Квальо II (Johann Dominicus Quaglio) на месте развалин старой крепости Шванштайн (12 в.) в окрестностях городка Фюссен (Füssen) около озера Альпзее (Alpsee). До настоящего времени принадлежит членам королевского дома Баварии семье Виттельсбах.

Замок Хоэншвангау (Hohenschwangau) около города Фюссен (Füssen) рядом с озером Альпзее (Alpsee) 1832 -1837 гг.

Замок Нойшванштайн (Schloß Neuschwanstein) построен в честь легендарного рыцаря Лоэнгрина, кумира короля Людвига II (1845–1886 гг.). Замок находится в 1,5 км от замка Хоэншвангау на месте разрушенной древней сторожевой башни. Первый камень основного здания – Паласа – был заложен в 1869 г. Планы и чертежи Нойшванштайна разработали архитекторы Эдуард Ридель и Георг Дольман с участием мюнхенского театрального художника Кристиана Янка. Строительство велось 17 лет.

Замок Нойшванштайн (Schloß Neuschwanstein) недалеко от замка Хоэншвангау 1845–1886 гг.

Во второй половине 18 века неоготика в архитектуре распространяется в России. На российских зодчих оказало большое влияние творчество английских архитекторов. А к 19 веку выделилось два направления неоготики в архитектуре России. Одно из них выразилось в строительстве католических церквей и при этом зодчие воспроизводили формы средневековой архитектуры с большой точностью. В основном это направление было развито в западных областях России, где проживало большинство католиков. Фасады сооружений в стиле новой готики отличались большим разнообразием: встречались однобашенные, двухбашенные фасады и фасады с пинаклями, а также без башен или со шпилями.

Пина́кль (pinacle)— декоративная башенка с остроконечным шпилем

Ярким примером неоготики в архитектуре России является костел Непорочного зачатия девы Марии в Москве (1901-1917 гг.). Храм представляет собой крестовидную псевдобазилику. Считается, что прообразом фасада костела послужил фасад собора в Вестминстерском аббатстве, а крыша создавалась по подобию Миланского кафедрального собора. Стрельчатые окна украшены витражами.

Собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии. Москва. 1901-1917гг. Арх. Ф.И. Богданович.

В неоготическом стиле возводились не только храмовые сооружения для католиков, вторым направлением архитектуры этого стиля стали частные и доходные дома. Отражение возродившейся моды на готику было заметно и в российских имениях: в Гатчине, Павловске, Шувалове. Неоготика в архитектуре доходных домов подчеркивалась роскошными парадными подъездами, стрельчатыми оконными проемами, декорированными фронтонами, шпилями и башнями. Примером может служить «Замок Ричарда Львиное Сердце» (1902-1904 гг.), созданного по заказу киевского промышленника Дмитрия Орлова (в этот период Украина входила в состав Российской Империи).

«Замок Ричарда Львиное Сердце» — здание, созданное под готический английский замок. По проекту Р.Р. Марфельда (1902-1904 гг.)

Особняк З.Г. Морозовой (1893-1898 гг.), арх. Ф.О. Шехтель. В оформлении особняка использованы элементы готической и мавританской архитектуры, что напоминает готические строения Испании.

В каждой стране развивалось собственное направление неоготики в архитектуре. Этот стиль в разных странах отражал местную культуру, исторический опыт общества. Неоготика выражалась либо в копировании элементов известных готических сооружений или их элементов, либо в ее эклектическом проявлении, интерпретирующем средневековые формы, сочетающиеся с другими стилями.

автор текста: Марина Калабухова

известные здания России и Европы.

Игривое XVIII столетие — век напудренных париков, розовых мужских чулок и огромных кринолинов — еще не успел подойти к концу, но душам европейской аристократии уже хотелось чего-то другого. Буйного, захватывающего и необычного. Так возник романтизм — стиль «для истинных интеллектуалов», полных сильных страстей и любящих дикую, первозданную красоту. А также древнюю историю, ведь древняя история, как известно, сплошь полна сильными страстями и совершенно лишена скуки. Изучаем вместе с Софьей Багдасаровой.

Никола Ланкре. Мари Камарго. Ок. 1730. Эрмитаж

Каспар Давид Фридрих. Закат солнца (Братья). 1830–1835. Эрмитаж

Жан Оноре Фрагонар. Украденный поцелуй. 1780-е. Эрмитаж

Средневековье вдруг стало невероятно популярным: каждый писатель, поэт или художник обязательно создавал что-то эдакое, романтичное, средневековое… Архитекторы не отставали, тем более что пример был перед глазами. Ведь по всей Европе возвышалось множество готических зданий, которые в эпоху классицизма считались старомодными, а теперь вдруг стали образцом для подражания. Тон задавали англичане. Так, в 1740–50-е годы родилась неоготика, а в 1780-х она добралась до Российской империи.

Но у нас не было своих величественных соборов и мрачных замков, на которые могли бы оглядываться русские архитекторы. Лишь множество кирпичных церквей и палат да необыкновенное узорочье московского «нарышкинского барокко». Из этого смешения и появилась русская псевдоготика — удивительная стилизация, совместившая черты обоих архитектурных стилей. Сравним готические здания-ровесники в Европе и России, чтобы лучше почувствовать уникальность русского изобретения.

Царицыно и Строберри-Хилл-Хаус

Дворцово-парковый ансамбль «Царицыно» начали строить в 1776 году по проекту архитектора Василия Баженова для императрицы Екатерины Великой. Считается, что русская псевдоготика началась именно с этого проекта.

Строберри-Хилл-хаус («Дом на Земляничном холме») — это вилла графа Хораса Уолпола, не просто сына премьер-министра Великобритании, но вдобавок и основателя жанра готического романа. Строительство «замка», придуманного писателем, велось с 1749 года до 1770-х. Жилье Уолпола и его книги надолго задали мировую моду на готику.

Дворцово-парковый ансамбль «Царицыно»

Строберри-Хилл-хаус. Фотография: Chiswick Chap / Wikimedia Commons

Петровский путевой дворец, второй важный образец московской псевдоготики, был также построен по заказу Екатерины Великой. В 1776–1780 годах его возводил Матвей Казаков, который заканчивал Царицыно после Баженова.

Бивер-Касл — с XVI века и до сего дня резиденция герцогов Ратлендов. Старинное здание в конце XVIII века было полностью перестроено в духе модной тогда «кирпичной готики» (в 1801–1832 годах обновлено после пожара). Замок считается одним из лучших образцов этого стиля в эпоху Регентства.

Петровский путевой дворец

Бивер-Касл. Фотография: Craigy / Wikipedia Commons

Придворная Чесменская церковь была заложена в 1777 году по приказу Екатерины II в честь юбилея победы в Чесменском сражении. Архитектором был немец Юрий (Георг Фридрих) Фельтен. Церковь получилась изящной и ни на что не похожей.

Готический домик в Парковом королевстве Дессау-Вёрлиц герцога Ангальт-Дессауского строился в 1773–1813 годах. Само «королевство» — это один из первых английских пейзажных парков не только в Германии, но и вообще в континентальной Европе. Разумеется, он не мог обойтись без павильона в готическом духе, который так понравился ангальтскому герцогу во время визита в Строберри-Хилл-хаус.

Чесменская церковь

Готический дом. Фотография: Heinz Fräßdorf / Wikimedia Commons

Приоратский дворец в Гатчине был построен в 1799 году архитектором Николаем Львовым по заказу императора Павла как резиденция приора Мальтийского ордена, обосновавшегося в России из-за Наполеона. Архитектор в своем проекте ориентировался не на модную тогда стрельчатую готику, а на более скучноватые швейцарские замки и лютеранские кирхи. Неоготических церквей в подобном стиле пока не создавали, в большом количестве они начнут появляться только во 2-й половине XIX века. Приоратский дворец — единственное здание в России, построенное по технологии землебита (из спрессованного суглинка).

Церковь Святого Креста в городе Стейтберг, США, — другое неоготическое здание из землебита. Построенная в 1850–1852 годах на земле легендарного генерала Самтера, она стоит в городе, который был основан в 1783 году в Южной Каролине, одном из самых «аристократических» штатов. Ее автором был известный архитектор Эдвард К. Джонс.

Приоратский дворец

Церковь Святого Креста. Фотография: Pollinator / Wikimedia Commons

Можайский Никольский собор и Мариахильфкирхе

Никольский собор в Можайском кремле был построен в 1802–1814 годах архитектором Алексеем Бакаревым. Любопытно, что при его постройке в первый ярус церкви были включены старинные крепостные ворота XIV века. Как и в других зданиях русской псевдоготики, в его орнаментах находят загадочные знаки, связываемые с масонством.

Мариахильфкирхе (церковь Марии Помощницы Христиан) в Мюнхене была возведена в 1831–1839 годах. В этот период архитекторы уже устали от романтических готических штампов, перестали читать Вальтера Скотта и принялись копировать средневековые храмы в соседних кварталах, а не английские образцы из альбомов и книг.

МОЖАЙСКИЙ НИКОЛЬСКИЙ СОБОР И МАРИАХИЛЬФКИРХЕ

Можайский собор. Фотография: Ludvig14 / Wikimedia Commons

Мариахильфкирхе. Фотография: AHert / Wikimedia Commons

Никольская башня Московского Кремля была построена в 1491 году Пьетро Антонио Солари, однако до 1806 года она имела лишь один нижний четырехугольный ярус. Привычная нам высокая башня в «белых кружевах» кирпичных узоров была надстроена швейцарцем Луиджи Руской. Любопытно, что в своем проекте он следует примеру московских, а не западных архитекторов. После пожара 1812 года восстановлением башни занимался Осип Бове.

Капелла Блаженной Брониславы в Кракове была построена в 1856–1861 годах по проекту Феликса Ксенжарского. Прежде там находилось средневековое здание, которое было разрушено австрийцами. Снос вызвал большое возмущение, и капеллу пришлось строить заново — на сей раз уже внутри фортификационных линий. В итоге она оказалась встроенной в стену. В эти десятилетия XIX века уже возник историзм, порой с дотошным копированием старинных зданий, и эта неоготическая капелла вполне в духе времени.

Никольская башня. Фотография: Vladimir Tokarev / Wikimedia Commons

Капелла Святой Брониславы. Фотография: Dawid Galus 2 / Wikimedia Commons

Храм Святого Александра Невского («Капелла») в парке Александрия, Петергоф, строился в 1831–1833 годах по заказу Николая I по проекту Карла Шинкеля под присмотром Адама Менеласа. Это здание — уже не узорчатая русская псевдоготика, а настоящая европейская неоготика. Ведь его возводили для образованной немецкой принцессы, императрицы Александры Федоровны, которая обожала Средневековье и даже отделала в этом стиле свои дворцовые покои.

Вестминстерский дворец, в прошлом — резиденция английских королей, а ныне британского парламента, построен на остатках средневекового здания, сгоревшего в 1834 году. Нынешний дворец, созданный архитекторами Чарльзом Бэрри и Огастесом Пьюджином, — это неоготическое упражнение на историческую тему, хотя и чрезвычайно удачное.

Капелла в Петергофе

Вестминстерский дворец. Фотография: Clpo13 / Wikimedia Commons

Муромцево и Нойшванштайн

Усадьба Храповицкого в Муромцево, Владимирская область, — поместье, на территории которого в 1884–1889 годах архитектором Петром Бойцовым был построен настоящий неоготический замок, каких тогда много возводилось по всей Европе. В наши дни роскошная усадьба оказалась в руинах. Недавно она была передана Владимиро-Суздальскому заповеднику, который планирует ее реконструкцию.

Замок Нойшванштайн («Новый лебединый утес»), пожалуй, самая знаменитая крепость неоготики. Она даже вдохновила Диснея на свою заставку. Строил ее в 1869–1886 годах архитектор Кристиан Жанк для безумного баварского короля Людвига II, который мечтал о «сказочном дворце». При всей своей сказочности замок имеет многие реальные архитектурные прототипы.

Муромцево

Нойшванштайн. Фотография: Cezary Piwowarski / Wikimedia Commons

Особняк Морозовой и Дом Асторов

Особняк Зинаиды Морозовой на улице Спиридоновка в Москве — один из самых знаменитых домов архитектора Федора Шехтеля. Он был построен в 1893–1898 годах для супруги миллионера Саввы Морозова и, несмотря на очевидные приметы готического стиля, например стрельчатые окна, уже имеет несомненный привкус царящего вокруг модерна.

Дом Асторов (он же Two Temple Place) — это лондонский особняк, построенный Джоном Лафборо Пирсоном для миллионера Уильяма Уолдорфа Астора. Здесь находились и жилые помещения, и конторы. Архитектор взял за образец дома периода королевы Елизаветы Тюдор, однако получилось типичное «богатое» жилье конца XIX — начала XX века, с избыточным декором. Сегодня в его стенах размещается художественная галерея

Особняк Морозовой

Дом Асторов. Фотография: Paul Farmer / Wikimedia Commons

Здание Театрального музея имени Бахрушина было воздвигнуто по заказу основателя музея в 1896 годах по проекту архитектора Карла Гиппиуса. Фасады здания, вдохновленные образцами английской готики, также напоминают и московские проекты XVIII века. Как и в особняке Шехтеля, ощущается и царящий вокруг модерн с его плавными линиями.

Палаццо Дженовезе (Дворец семьи Дженовезе) на Гран-канале в Венеции было построено в 1892 году по проекту архитектора Эдоардо Тригоми Маттеи. По сути, это пример поздней неоготики XIX века, но автор так тщательно следует историческим образцам, что палаццо совсем не выделяется на фоне средневековой венецианской застройки. Кстати, готика в столь южных широтах внезапно оказывается какой-то «мавританской», недаром есть теория, что крестоносцы подсмотрели многие ее элементы в арабских странах.

Музей Бахрушина. Фотография: Ludvig14 / Wikimedia Commons

Палаццо Дженовезе. Фотография: Wolfgang Moroder / Wikimedia Commons

Русская псевдоготика — Википедия

О неоготической архитектуре за пределами России см. неоготика.

Чесменская церковь (1777-1780) — пример свойственной екатерининской эпохе условной стилизации под готику.

Псевдого́тика, ложная готика или русская готика — условные наименования различных межстилевых и внутристилевых предромантических и романтических течений в русской архитектуре петровской, екатерининской, николаевской и александровской эпох, основанных на свободном сочетании элементов западноевропейской готики, византийской архитектуры и московского барокко с новациями работавших в этих стилях архитекторов. Русская готика появилась позднее становления неоготического направления в архитектуре стран Западной Европы (с середины, а в ряде случаев с начала XVIII века), и, в отличие от неоготики, с подлинным средневековым зодчеством русская готика имеет мало общего. В отечественной историографии конца XX — начала XXI века в связи с развитием общей теории стиля вместо термина «псевдоготика», имеющего негативные коннотации, исследователи предпочитают названия типа: романтическое внутристилевое течение такого-то стиля ^[1].

Екатерининская псевдоготика: романтическое течение в русской архитектуре XVIII века[править | править код]

В России ХVIII—XIX вв. готическими называли любые старые памятники — древнерусской архитектуры XV—XVI вв., здания XVI—XVII вв., например колокольный храм «Иван Великий» в Московском Кремле (1505—1532) или храм Покрова, что на рву (собор Василия Блаженного, 1555—1561). Основателем романтического течения в эпоху Екатерины Великой многие историки архитектуры считают Василия Ивановича Баженова. Выдающийся русский зодчий завершал образование во Франции. По возвращении в Россию потерпел неудачу с «Проектом Кремлевской перестройки» (превращения Московского Кремля в «Новый Форум» в классицистическом стиле).

По проекту В. И. Баженова построена церковь в селе Быково под Москвой (1789). Овальная в плане, с двумя симметричными башнями со шпилями и стрельчатыми арками, она отражает новые романтические тенденции в русской архитектуре екатерининского времени. Таковы же «готические фантазии» Баженова и причудливая архитектура Петровского подъездного дворца близ Москвы (1775—1782) работы последователя Баженова, М. Ф. Казакова. Петровский дворец в плане представляет собой типично классицистическое сооружение, восходящее к типу палладианской виллы, но одетое в фантастический костюм из сочетания древнерусских и готических элементов. В том же 1775 г. Екатерина II поручила Баженову устроить ее загородную резиденцию к югу от Москвы «в мавритано-готическом вкусе». Баженов в проекте усадьбы Царицыно как бы фильтрует «готику» сквозь классицизм, добиваясь эффекта сказочного миража, декорации, изящной метафоры (аналогично «сельскому стилю» в итальянской архитектуре XVI в.). Баженовская архитектура действительно «прозрачна», сочетание красного кирпича и белокаменного узорочья роднит ее и с древнерусским зодчеством, и с венецианскими зданиями XV—XVI вв. (Баженов побывал в Венеции в 1764 г.). В «псевдоготике» XVIII в. не было и открытой оппозиции классицизму; с екатерининского времени это течение развивалось внутри классицистического стиля и имело «оттеняющую функцию». Аналогичным образом постройки Ю. М. Фельтена, Адмиралтейство В. И. Неелова в Царском Селе, баженовский дворец в Царицыно, «готические» парковые сооружения в российской провинции демонстрируют не готический стиль, а некую игровую декорацию без ясной стилевой ориентации. В. И. Баженов античную (классическую ордерную) архитектуру называл «прямой» и противопоставлял ее «готической» (древнерусской, романской и византийской), а в XVI-XVII веках, по мнению архитектора, возникает «изящная и легкая смесь прямой архитектуры и готической». Следовательно, баженовскую и фельтеновскую «неоготику» правильно рассматривать не в качестве самостоятельного неостиля, а как развитие и одновременно «внутристилевое противопоставление» ^[2].

В июле 1785 г. императрица прибыла с инспекцией, осмотрела почти законченный Баженовым дворец и приказала его разрушить. Она быстро покинула Царицыно и отбыла из Москвы. Позднее в письме Ф. М. Гримму объяснила свой гнев тем, что комнаты дворца были слишком «низки, залы темны, а лестницы узки». Решение Екатерины II объясняют и тем, что архитектор уравнял императрицу и наследника, нелюбимого сына Павла Петровича, сделав два дворцовых корпуса одинаковыми по размерам и отделке. Логично предположить, что на самом деле государыню насторожил архитектурный стиль (хотя ей понравились постройки на Ходынском поле и она сама «апробировала их чертежи»). В элементах декора царицынских зданий можно усмотреть масонскую символику. Политическая обстановка была такова, что в необычной архитектуре императрица почувствовала свободомыслие, опасность заговора, проявление духовной оппозиции. В это время российская самодержица была напугана последствиями французской революции и распространением масонских идей ^[3].

После того, как императрица забраковала баженовский проект, строительные работы в Царицыно продолжил в 1787—1793 гг. М. Ф. Казаков. В 1796 г., заняв престол, император Павел I распорядился прекратить все работы, и дворцы остались недостроенными. Казаков также является автором «Петровского подъездного дворца». Его ученикам Родиону Казакову и Алексею Бакареву^[4]^[5] — принадлежат ранние попытки наложения готического декора на традиционную для православия форму крестово-купольного храма — соборный храм Зачатьевского монастыря и Ново-Никольский собор в Можайске. В конце 1780-х мода на готические мотивы проникает всё дальше в глубинку, на что указывают их неожиданные интерпретации в усадьбах Рязанской губернии — Красном, Баловневе и Вешаловке.

Скотный двор усадьбы Красное в Рязанской губернии (конец 1780-х) был стилизован под миниатюрную крепость, чтобы напоминать хозяину о военных подвигах его молодости.

При петербургском дворе в одно время с Баженовым мотивы готического зодчества разрабатывал Ю. М. Фельтен. Постройки Фельтена в северной столице — Чесменский дворец и церковь при нём, церковь Рождества Иоанна Предтечи на Каменном острове — далеки от московского барокко и ближе к ранним образцам западноевропейской неоготики. Но и они представляют собой, скорее, обобщенный образ некой идеальной ролмантической архитектуры.

С вступлением на престол Павла I стилизаторство в готическом духе получило новый импульс, ибо этот монарх стремился возродить в России идеалы средневекового рыцарства, став главой Мальтийского ордена. Свои резиденции он называл «замками», хотя они вполне соответствуют эстетике классицизма. Из построек павловской эпохи наиболее «готичен» Приоратский замок, но, будучи помещённым в контекст прочих садово-парковых павильонов Гатчины, он воспринимается как архитектурный каприз.

Екатеринская церковь в Московском Кремле (1808-1818, архитектор К. И. Росси).

Романтическая идеология и эстетика распространялась в России позднее, чем в странах Западной Европы и по этой причине не противопоставлялась отчетливо «запоздалому классицизму» и академическому искусству. При Александре I интерес к готике впервые распространяется за пределы узкого круга придворных: В. А. Жуковский знакомит русских читателей со страшными балладами в готическом духе, а А. А. Марлинский воспевает в прозе рыцарские турниры. Романтической литературой зачитывается вся дворянская Россия ^[6].

В 1804—1814 гг. в городе Можайске, к юго-западу от Москвы, строили новый собор в причудливом романтическом стиле по проекту архитектора А. Н. Бакарева. Красный фон стен собора с белокаменными деталями воспроизводит традиционное русское узорочье конца XVII в. Колокольня имеет ярусный древнерусский характер. В то же время в этом здании присутствуют элементы классицизма и готики. В 1809—1817 гг. также по проекту А. Н. Бакарева в Московском Кремле Карл Росси строил церковь Св. Екатерины Александрийской Вознесенского монастыря (1808, снесена в 1932 г.). Облик церкви кажется готическим, но это, скорее, результат фантазии, родившейся в результате стремления расширить границы традиционной классицистической архитектуры

Подобный характер получает «готика» в трактовке московского архитектора Михаила Доримедонтовича Быковского (1801—1885). В 1831—1839 гг. он перестраивал усадьбу Марфино под Москвой (имение Паниных, ранее Орловых). Архитектор возвел «готический» мост с крытой галереей, «готический» конный двор, похожий на сказочный замок. В основе проекта лежат не формы определенного стиля, а принцип живописной, «картинной» композиции, последовательно разворачивающейся в пространстве и раскрывающей элементы разных неостилей, восходящих к романике, английской готике, итальянскому Возрождению. Стиль усадьбы Марфино можно именовать и неоготическим, и неоренессансным, и русским. Сочетание древнерусского узорочья, славянского орнамента, килевидных и стрельчатых арок не выглядит эклектикой, поскольку они объединены единым композиционным пространством романтического мышления художника. Такие памятники демонстрируют не готический стиль, а некую игровую декорацию без ясной стилевой ориентации.

Проектируя собор и колокольню для Ниловой пустыни (на острове Столбный, озеро Селигер) Росси, создатель «русского ампира», обратился к средневековой архитектуре. В храме классицистический портик сочетался с шатрами и стрельчатыми окнами, напоминающими одновременно и западноевропейскую готику, и древнерусские шатровые храмы, и царицынские фантазии В. И. Баженова (проект не осуществлен). В 1822 г. стрелку Елагина острова в Петербурге Росси планировал завершить в готическом стиле, притом, что главное сооружение острова, Елагин дворец, незадолго до этого построен им же в палладианском стиле (проект не был осуществлен). О. Монферран несколько позднее, проектируя увеселительные сооружения в Екатерингофе, также сознательно выбрал «готический стиль и легкий тип постройки». Однако при этом он стремился использовать узнаваемые формы готики ради художественной игры, превращения массы стены в некий мираж, легкую и воздушную ширму между внутренним и внешним пространством здания. Эта особенность станет впоследствии одной из основных в архитектуре эклектики середины и второй половины XIX в. ^[7].

«Русская готика» в период историзма и эклектики[править | править код]

В 1829 г. берлинский архитектор К. Ф. Шинкель по заказу императора Николая I создал проект церкви (домовой капеллы), также в готическом стиле. Здание на эффектном перепаде высот в парке Александрия возводили в 1829—1832 гг. А. Менелас и И. И. Шарлемань 1-й, ранее работавший с К. И. Росси. Готическая капелла в Александрии построена в виде замкнутого кубического объема с плоским перекрытием и восьмигранными башнями по углам. Такая композиция типична для английской готики; возможно, Шинкель выбирал прототип, ориентируясь на английский стиль «пейзажного» парка и Коттеджа.

В Зимнем дворце после пожара 1837 г. архитектор Александр Павлович Брюллов, брат знаменитого живописца, создал Александровский зал (проект 1838 г.), посвященный победе в Отечественной войне 1812 г. В его архитектуре сочетаются элементы западноевропейской готики, ампира и русской национальной символики. В 1831—1833 гг. А. И. Штакеншнейдер построил для графа А. Х. Бенкендорфа усадьбу Фалль под Ревелем (Таллинном) в подражание петергофскому Коттеджу (в том же 1831 г. началась перестройка усадьбы Марфино в «готическом стиле» архитектором М. Д. Быковским). В Парголове, к северу от Петербурга (с 1746 г. эта местность была во владении графов Шуваловых), Александр Павлович Брюллов в 1831—1840 гг. возвел церковь Св. Екатерины Александрийской (позднее освящена в честь Свв. апостолов Петра и Павла). Заказчица, владелица усадьбы, в память о своем втором супруге, швейцарце-кальвинисте графе Адольфе Полье, скончавшемся в 1830 г., выбрала готический стиль.

В 1847—1855 гг. архитектор Н. Л. Бенуа, назначенный в 1850 г. главным архитектором Петергофского дворцового правления, возвел в Петергофе здание дворцовых конюшен в «готическом стиле». До этого, в 1842—1846 гг. выпускники петербургской Академии художеств Н. Л. Бенуа, А. И. Кракау и А. И. Резанов занимались изучением и обмерами готического собора в Орвьето (Италия), который был ими выбран вместо обычных в те годы классицистических зданий как «ближайший» к русскому церковному зодчеству. В 1854—1857 гг. по проекту Н. Л. Бенуа возвели здание вокзала (ныне станция Новый Петергоф)^[8]. Неоготический стиль входил в моду и в помещичьих усадьбах. Так, в усадьбе Марьино, к юго-востоку от Петербурга, в помещичьем доме, построенном в 1814—1819 гг. в классицистическом стиле (проект А. Н. Воронихина), в 1830-х гг. для новой хозяйки С. В. Строгановой архитектор П. С. Садовников оформил «готический кабинет» (не сохранился). Для этого интерьера в мастерской Э. Г. Гамбса, сына знаменитого мебельщика, изготовили «готический гарнитур» (ныне в экспозиции петербургского Эрмитажа). Там же, в усадьбе, по проекту Садовникова в 1828—1831 гг. возвели церковь Святой Троицы в неоготическом стиле.

В 1846 г. А. И. Штакеншнейдер построил в Знаменке (около парка Александрия в Петергофе) Готический домик, или Ренеллу (итал. аrenella – золотой песок). Дача, предназначавшаяся для великих князей Михаила Николаевича и Николая Николаевича (младших сыновей Николая I), располагалась на побережье Финского залива (не сохранилась). За образец по желанию заказчицы, императрицы Александры Федоровны, был взят замок «Четыре шпиля» (итал. Quattro Pizzi) в Палермо (о. Сицилия), где царская семья проводила зиму 1845 года. Оригинал ближе к мавританской архитектуре, но в России того времени считался «готическим» ^[9].

Особенно часто в неоготическом стиле оформляли интерьеры кабинетов, библиотек, ассоциирующихся с «древностью и таинственностью». В 1857 г. архитекторы И. И. Горностаев и В. И. Собольщиков оформили в средневековом стиле «Кабинет Фауста» в здании Публичной библиотеки в Санкт-Петербурге ^[10].

Неоготический стиль в архитектуре модерна[править | править код]

Увлечение неоготикой продолжалось и в период модерна, что объясняется усилением романтических настроений «на повороте столетий». В Зимнем дворце в 1894—1896 гг. по проекту А. Ф. Красовского для императора Николая II создали «готическую» библиотеку. В оформлении этого интерьера принимали участие мастера фирмы «Мельцер и К0». Роман (Роберт Фридрих) Федорович Мельцер, сын немецкого каретного мастера, был архитектором, рисовальщиком, проектировщиком мебели в разных неостилях. Мебель и шкафы резной работы, тисненую кожу для обивки стен библиотеки поставлял брат архитектора и совладелец фирмы Федор (Фридрих) Федорович Мельцер.

В 1890-х годах в Москве выдающийся архитектор русского модерна Ф. О. Шехтель осуществил ряд проектов в готическом стиле, в числе которых был необычный «готический особняк» особняк З. Г. Морозовой на Спиридоновке ^[11]. Для оформления интерьеров архитектор пригласил М. А. Врубеля. Интерьеры впечатляют «подлинностью Средневековья», хотя мы чувствуем, что это всего лишь игра.

↑ Устюгова Е. Н. Стиль и культура: Опыт построения общей теории стиля. — СПб. : Изд-во СПб. Ун-та, 2006. — 257 с.
↑ Хачатуров С. В. «Готический вкус» в русской художественной культуре XVIII века. — М.: Прогресс-Традиция, 1999. — С. 14
↑ Герчук Ю.Я. Проблемы русской псевдоготики XVIII века // Русский классицизм второй половины XVIII — начала XIX века. М.: Изобр-е искусство, 1994. С. 153-157
↑ Московская энциклопедия / С. О. Шмидт. — М.: Издательский центр «Москвоведение», 2007. — Т. I, Книга 1. — С. 116—117. — 639 с. — 10 000 экз. — ISBN 978-5-903633-01-2.
↑ Бакарев В. А. Где найдешь Москву другую?. — М.: Контакт-Культура, 2012. — С. 6—9. — 960 с. — ISBN 978-5-903406-32-6.
↑ Файбисович В. М. Об идеологических истоках александровской и николаевской неоготики // В тени «больших стилей». Материалы VIII Царскосельской научной конференции. СПб., 2002. С. 96-106
↑ Власов В. Г.. Неоготика / «Николаевская готика» // Власов В. Г. Новый энциклопедический словарь изобразительного искусства. В 10 т. — СПб.: Азбука-Классика. — Т. VI, 2007. — С. 140-152,244-250
↑ Бартенева М. И. Николай Бенуа. — Л.: Стройиздат, 1985. С.45-78
↑ Кириченко Е. И. Русская архитектура 1830—1910-х годов. — М.: Искусство, 1982
↑ Борисова Е. А. Русская архитектура второй половины XIX века. — М.: Наука, 1979
↑ Нащокина М. В. Архитекторы московского модерна. Творческие портреты. — 3-е. — М.: Жираф, 2005. — С. 451, 468—469. — 536 с. — 2500 экз. — ISBN 5-89832-043-1.

Неоготический стиль — это… Что такое Неоготический стиль?

Неого́тика («новая готика») — наиболее распространённое направление в архитектуре эпохи эклектики, или историзма, возрождавшее формы и (в ряде случаев) конструктивные особенности средневековой готики. Возникло в Англии в 40-е годы XVIII века. Развивалось во многом параллельно с медиевистикой и поддерживалось ей. В отличие от национальных направлений эклектики (таких, как псевдорусский или неомавританский стили) неоготика была востребована по всему миру: именно в этом стиле строились католические соборы в Нью-Йорке и Мельбурне, Сан-Паулу и Калькутте, Маниле и Гуаньчжоу, Рыбинске и Киеве.

В XIX веке англичане, французы и немцы оспаривали друг у друга право считаться родоначальниками готики, однако пальму первенства в возрождении интереса к средневековой архитектуре единодушно отдают Великобритании. В викторианскую эпоху Британская империя как в метрополии, так и в колониях вела огромное по размаху и функциональному разнообразию строительство в неоготическом стиле, плодами которого стали такие общеизвестные сооружения, как «Биг Бэн» и Тауэрский мост.

В России востребованность неоготики была ограничена придворными кругами и католическими общинами крупных городов, которые строили архитектурные капризы и костёлы, соответственно. В русскоязычной литературе для обозначения сдобренной национальными элементами неоготики употребляется термин «псевдоготика», так как подлинной готики на территории Древней Руси не существовало.

Истоки

Замок шотландского герцога Аргайла на озере Лох-Файн (1746-89) — один из первых в Европе памятников неоготики.

В англоязычной литературе неоготику называют «воскрешённой готикой» (Gothic Revival). Сравнительно недавно историки искусства стали задаваться вопросом, насколько правильно вообще говорить о воскрешении средневекового искусства в XIX веке, учитывая, что традиция готического зодчества в отдельных уголках Европы продолжала развиваться на протяжении XVII и XVIII вв. Более того, такие «продвинутые» архитекторы эпохи барокко, как Карло Райнальди в Риме, Гварино Гварини в Турине и Ян Блажей Сантини в Праге, питали глубокий интерес к т. н. «готическому ордеру архитектуры» и при достройке старинных монастырей умело воспроизводили готические своды. В интересах ансамблевости к готике прибегали и английские зодчие XVII века, напр., Кристофер Рен, построивший в оксфордском колледже Крайст Чёрч знаменитую «башню Тома».

Ранняя британская неоготика

Фонтхилл-эбби — загородный дом английского писателя У. Бекфорда со 100-метровой готической башней (строился в 1795—1813 гг.).

Викторианская неоготика

Неоготика была «официально» признана национальным стилем викторианской Англии, когда после разрушительного пожара здание Британского парламента было в 1834 г. поручено отстроить известному знатоку и энтузиасту неоготики, Огастесу Пьюджину. Возведённый Пьюджином в содружестве с Чарльзом Барри новый Вестминстерский дворец стал визитной карточкой стиля. Вслед за резиденцией парламента неоготический облик стали приобретать Королевский судный двор и другие общественные здания, ратуши, вокзалы, мосты и даже скульптурные мемориалы, как, напр., Мемориал принца Альберта. В 1870-е гг. обилие неоготических построек в Британии уже позволяло публиковать увесистые обзоры по истории этого стиля.

Победное шествие неоготики по колониям Британской империи раскидало здания в этом стиле по всему Земному шару. Неоготическими храмами, в частности, изобилуют Австралия и Новая Зеландия. В США отношение к неоготике поначалу было настороженным, отчасти по причине сохранявшегося антагонизма с прежней метрополией, а отчасти потому, что Томас Джефферсон и другие отцы-основатели считали наиболее подходящей архитектурой для республики-наследницы античных идеалов свободы не готику, а палладианство и неогрек. Нью-йоркская церковь Троицы (1846) свидетельствует о том, что в половине XIX века американцы ещё только начинали осваивать язык неоготики. Гораздо более уверенно исполнен в подражание храмам средневековой Европы католический собор Святого Патрика в том же городе (1858-78).

Во II-й половине XIX века Общество искусств и ремесел и Общество в защиту древних зданий, возглавляемые видным прерафаэлитом Уильямом Моррисом, поставили на повестку дня вопросы о возрождении свойственной средневековью целостности художественного восприятия. Моррис и его сторонники стремились воскресить не только и не столько внешний вид средневековых зданий, сколько их любовное наполнение предметами декоративно-прикладного искусства ручной работы («Красный дом» Морриса, 1859). Как раз этого единства и не хватало крупным викторианским проектам вроде вокзалов и торговых центров: «колпак» из дробного готического декора, как правило, надевался на современные стальные конструкции. За средневековым фасадом часто скрывалась ультрасовременная «начинка» из продуктов промышленной революции, причём этот диссонанс характеризует период эклектизма не только в Англии (ср. перекрытия В. Г. Шухова в московском ГУМе).

Неоготика в Центральной Европе

Сказочный Нойшванштайн («новый лебединый утёс») сочетает вкрапления подлинной готики с фантастическими привнесениями.

По примеру англичан немецкие правители бережно восстанавливали разрушенные средневековые замки. В некоторых случаях инициатива исходила от частных лиц. Значительных реставрационных работ потребовал главный замок Тевтонского ордена — Мариенбург. Немецкие государи не скупились на финансирование строительства новых замков, которые были призваны превзойти все средневековые образцы. Так, прусское правительство профинансировало возведение грандиозного замка Гогенцоллерн в Швабии (1850-67), однако и он померк перед словно вышедшим из волшебной сказки замком Нойшванштайн, строительство которого развернул в Альпах в 1869 году баварский король Людвиг II.

Венская Вотивкирхе известна утончённостью внутреннего декора, следующего заветам поздней готики.

Австро-Венгрия в своём восприятии неоготики следовала по пути других германских наций. Здесь острую конкуренцию неоготике составляли другие ретроспективные стили — неоренессанс и необарокко, хотя именно неоготика воскрешала в памяти средневековую мощь Священной Римской империи, наследниками которой видели себя австрийские Габсбурги. Следуя примеру других государств, они позаботились о завершении затянувшегося на шесть веков строительства пражского собора св. Вита. Из собственно неоготических проектов выделяются своими размахом и пышностью венская Вотивкирхе (1856-79) и здание Венгерского парламента в Будапеште (1885-94).

Неоготика во Франции и Италии

В романских странах на протяжении XIX века господствовали стили, укоренённые в классической традиции, — неоренессанс, необарокко и боз-ар. В престижной Школе изящных искусств преподавателям академической выучки было чуждо преклонение перед средневековым искусством, поэтому будущие архитекторы изучали преимущественно наследие античности и Ренессанса. По причине отсутствия собственных специалистов по неоготике для стилизации под готические соборы вновь возводимых зданий — напр., парижской базилики Сен-Клотильд (1827-57) — архитекторов приходилось приглашать из-за рубежа.

Во Францию неоготика пришла поздно и сразу получила ярко выраженную археологическую направленность. Роман Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери» (1830) прозвучал гимном во славу средневековой архитектуры и призывом к сохранению её наследия. Предметом всеобщего внимания поначалу стал выведенный в романе собор. В дальнейшем речь шла, как правило, также не о строительстве новых зданий, а о реставрации шедевров французского средневековья, будь то Сен-Шапель, Мон-Сен-Мишель, грандиозное аббатство в Везле, древние укрепления Каркассона или горный замок Роктайад. К осуществлению практически всех реставрационных проектов приложил руку неутомимый Виолле-ле-Дюк, стремившийся довести даже недостроенные в средние века сооружения до последней степени завершённости.

В Италии неоготика также воспринималась именно как движение, направленное на реставрацию и завершение строительства великих памятников прошлых лет. Ещё Наполеон перед коронацией велел достроить грандиозный Миланский собор и пообещал выделить на это средства; работа над завершением дуомо растянулась до 1965 года. Самым крупным проектом итальянского неоготического движения стал объявленный в 1864 году конкурс на проектирование и возведение фасада величайшей сокровищницы чинквеченто — собора Санта-Мария-дель-Фьоре во Флоренции. Одновременно достраивались фасады других незавершённых храмов — флорентийской базилики Санта-Кроче и Неаполитанского собора.

Неоготика в России

Ранний пример русской готики — Владимирская церковь в Быково (1789, приписывается В. И. Баженову).

Русская псевдоготика конца XVIII — начала XIX вв. — это в значительной степени романтические фантазии на темы западного средневековья, которые отражают идеализированное представление заказчиков о средних веках как эпохе торжества христианства и рыцарских турниров. Первые в России попытки архитектурных стилизаций под готику относятся к 1770-м годам, когда Ю. М. Фельтен по заказу Екатерины II выстроил в диковинных для Петербурга формах Чесменский путевой дворец и церковь при нём, а В. И. Баженов по её заданию занялся проектированием обширной Царицынской усадьбы под Москвой.

В отличие от европейских коллег, русские стилизаторы, особенно в ранний период, редко перенимали каркасную системы готической архитектуры, ограничиваясь выборочным украшением фасада готическим декором вроде стрельчатых арок в сочетании с заимствованиями из репертуара нарышкинского барокко. В храмовом строительстве также преобладала традиционная для православия крестово-купольность. О глубоком понимании языка готических архитектурных форм говорить тут не приходится ввиду большой временной и пространственной дистанции, разделяющей новые постройки с их средневековыми прототипами.

Закат неоготики

Вслед за завершением в 1906 году мюнхенской Паульскирхе увлечение неоготикой в Германии и Австро-Венгрии резко пошло на спад. Помимо прочих, для этого были идеологические причины: после долгих дебатов стало ясно, что готический стиль берет своё начало во враждебной Франции и национальным германским стилем считаться не может. Дробному до избыточности готическому декору пришло на смену возрождение строгих форм романского стиля, лучшие образцы которого сохранились именно в Германии.

Литература

Dierk Lawrenz: Die Hamburger Speicherstadt. EK-Verlag, Freiburg, 2008 ISBN 3-88255-893-7 (нем.)

Ссылки

См. также

Ссылки

Wikimedia Foundation. 2010.

Неоготика — это… Что такое Неоготика?

В XIX веке англичане, французы и немцы оспаривали друг у друга право считаться родоначальниками готики, однако пальму первенства в возрождении интереса к средневековой архитектуре единодушно отдают Великобритании. В викторианскую эпоху Британская империя как в метрополии, так и в колониях вела огромное по размаху и функциональному разнообразию строительство в неоготическом стиле, плодами которого стали такие общеизвестные сооружения, как «Биг Бэн» и Тауэрский мост.