Хрущевки дизайн проект: Дизайн маленькой хрущевки (59 фото)

Несколько лет назад я опубликовал очерк под названием Беляево навсегда , посвященный сохранению типовой модернистской архитектуры. Я сосредоточился на микрорайонах Москвы — огромных, финансируемых государством жилых массивах, построенных в советское время. В эссе я объяснил пространственную и культурную ценность этих сборных ландшафтов. Я также размышлял о том, как можно было бы сохранить архитектуру, в которой полностью отсутствует уникальность. Эссе заканчивалось провокационным заявлением: мы должны внести Беляево — самую родовую из всех советских усадеб — в список наследия ЮНЕСКО.

+ 13

Многих тревожила мысль добавить что-то, казалось бы, бесполезное в список самых ценных артефактов человечества. Но это также вызвало волнующие дискуссии. Как можно определить ценность архитектуры, полностью лишенной уникальности? Как консервация должна справиться с беспрецедентным масштабом модернизма? Какие элементы этих обширных жилых комплексов стоит сохранить, а какие можно убрать? Хотя Беляево Навсегда был ориентирован на Россию, я намеревался придать своему эссе универсальный тон. Мне казалось, что ответы на эти непростые вопросы в масштабе одного микрорайона помогут лучше понять ценности модернистской архитектуры в целом.

Ранее в этом году мой призыв сохранить микрорайон неожиданно стал очень актуальным. 21 февраля мэр Москвы Сергей Собянин и президент России Владимир Путин начали крупнейшую в истории кампанию по сносу модернистской архитектуры. Они согласились снести бульдозером все московских хрущевок — 5-этажных жилых домов, являющихся базовыми единицами микрорайонов, которые я предлагал сохранить. Масштабы этого запланированного разрушения беспрецедентны. В списке под снос 8 тысяч жилых домов общей площадью 25 миллионов квадратных метров жилья. Десятки целых жилых массивов будут снесены и заменены новыми. Но этот российский прецедент имеет универсальное значение для модернистской архитектуры, поэтому предложенный план — очень плохая идея.

Почему началась кампания по сносу?

Мэр Москвы представил последовательное и аргументированное обоснование плана сноса, представив аргументы из двух областей: технологии строительства и социального аспекта сноса. Технологические аргументы сосредоточены на крайне плохом физическом состоянии хрущевок сегодня. Текут трубы, рушатся балконы. Бетонные стены не соответствуют современным нормам изоляции. Несмотря на то, что в 50-х годах апартаменты были самыми современными, сегодня уровень жизни в них намного ниже ожидаемого. Жилища тоже очень маленькие — необычайно крошечный санузел — визитная карточка хрущевки. Самое главное, что хрущевкам не хватает гибкости, необходимой для улучшения этих стандартов. Жесткая система параллельных несущих стен делает практически невозможным заметное улучшение планировок квартир. Сломанные сборные элементы также нуждаются в замене, а не в ремонте. Это делает любой ремонт очень дорогим.

Социальная линия рассуждений дополняет технологическую. Если хрущевки не спасти, давайте использовать снос, чтобы хотя бы улучшить уровень жизни их нынешних жильцов. С 1999 года в Москве уже снесено 1650 хрущевок и около 400 000 человек переехали в новые дома. В ходе этой «пилотной программы» правительство Москвы разработало метод сноса, снижающий негативное социальное воздействие. Как это ни парадоксально, снос начинается со строительства нового здания — как правило, высотного, возведенного частным застройщиком. После того, как башня будет готова, жители соседней хрущевки получают квартиры в новостройке — чуть больше прежних и построенной по более высокому стандарту. Остальные квартиры продаются на свободном рынке, а старое здание сносят, чтобы освободить место для новой многоэтажки.

Согласно новой программе, 1,6 миллиона человек будут переселены из своих домов, что равно всему населению Барселоны или вдвое превышает население Сан-Франциско. Многие семьи с нетерпением ждут сноса, надеясь на радикальное повышение уровня своего жилья. Многие другие этого опасаются, но масштабы протестов невелики. В силу приведенных аргументов жители, эксперты и журналисты, похоже, сходятся во мнении, что снос и замена хрущевок — печальная необходимость.

Технократический аргумент г-на Собянина кажется убедительным и окончательным. Но совершенно упущен важный момент: архитектурная ценность жилых массивов, в которых расположены хрущевки. Ключом к полному пониманию исчезающей ценности московских модернистских усадеб является понимание связи между хрущевкой и микрорайоном .

Что такое

Хрущевка — самая элементарная единица советского жилья. Существует множество подтипов (так называемая «серия домов»), но все они имеют очень схожие черты. Все хрущевки представляют собой пятиэтажки, в которых около 40-50 крошечных квартир. В квартирах есть туалеты, кухни и балконы, но нет лифтов и подвалов. Хрущевки должны были быть предельно простыми и дешевыми, поскольку их основной задачей было быстрое удовлетворение острой потребности в жилье. Вот почему они также были чрезвычайно просты в сборке: первая серия, К-7, была рассчитана на сборку на месте всего из примерно двух десятков различных компонентов, привезенных туда прямо с завода. По эффективности в обеспечении жилой площади, простоте и дешевизне хрущевка была автоматом массового жилищного строительства.

Начало производства хрущевок относится к середине пятидесятых годов. Сразу после смены Иосифа Сталина на посту лидера Советского Союза Никите Хрущеву пришлось столкнуться с ужасным дефицитом жилья. Русские города были перенаселены, и миллионы людей жили в деревянных казармах или примитивных землянках. В декабре 1954 года г-н Хрущев выступил с бескомпромиссной речью, в которой приказал провести полную индустриализацию строительства. Идея заключалась в том, чтобы задействовать тяжелую советскую промышленность для работы над жилищным строительством и быстро покончить с жилищным кризисом. В последующие десятилетия советские фабрики работали 24 часа в сутки и семь дней в неделю, производя миллионы квадратных метров жилья. К концу 60-х годов по всему СССР было построено 400 миллионов квадратных метров квартир в виде хрущевок — беспрецедентный в мировой истории масштаб.

Хрущевский разворот произвел революцию в советской архитектуре. Сразу после выступления 1954 года масштабы проектов стали расти, а вместе с ними и масштабы ответственности архитекторов. Существующие архитектурные практики были быстро объединены в огромные конструкторские бюро и подчинены советской промышленности. Как следствие, архитекторы потеряли контроль над проектированием отдельных зданий. Их поле деятельности расширилось от проектирования отдельных зданий до разработки генеральных планов целых кварталов. Родилась совершенно новая типология архитектурного проекта: микрорайон .

Микрорайон (по-русски «микрорайон») был просто модернистским жилым массивом и самой базовой единицей советского городского планирования. Обычно он занимал площадь от нескольких десятков до нескольких сотен гектаров. Помимо квартир, в него входили такие услуги, как школы и детские сады, кинотеатры, культурно-медицинские центры. В нем были тщательно спроектированные зеленые зоны и система передвижения — пешеходный и общественный транспорт. Структура пространства микрорайона была иерархической и основывалась на рациональных расчетах. Другими словами: микрорайон был настолько целостным и самодостаточным, насколько это вообще возможно для жилого массива.

+ 13

Микрорайон также был базовым проектом, над которым работали архитекторы того времени. Лишившись возможности проектировать отдельные здания, архитекторы вкладывали свою творческую энергию и талант в разработку совершенных генеральных планов. Вместо того, чтобы составлять фасады, они планировали идеальные композиции зданий. Они продуманно сопоставили готовые здания разной этажности, чтобы создать динамичные композиции и обеспечить оптимальное количество солнечного света и свежего воздуха. Они умело дополнили эти композиции деревьями, фруктовыми садами и водоемами, чтобы создать максимальное положительное влияние созданного пространства на повседневную жизнь. В своей новой роли архитекторы также разработали невидимое: удобные траектории для повседневной жизни жильцов. Они скрупулезно просчитали оптимальные расстояния между домами, службами и узлами общественного транспорта и проложили между ними наиболее удобные пути. Создавая эти огромные проекты, архитекторы исходили из логики использования пространства: они предлагали оптимальную интенсивность использования земли для каждого пространства. Они адаптировали размеры различных услуг к размеру ожидаемого населения. Отдельная хрущевка может и не впечатляет, но вся пространственная система, в которую она встроена, сложна и чрезвычайно продумана. Дизайнеры микрорайонов изучали их со всех возможных сторон: визуальная композиция, общественный транспорт, функциональность, здоровье. Ясно, что исключительную ценность представляет архитектура всей пространственной системы, а не архитектура отдельных зданий.

Если сместить акцент с архитектурного на урбанистический масштаб, то московский план сноса кажется катастрофическим. Общего генерального плана будущих кварталов нет. Нет и последовательного видения того, как они должны выглядеть и как должны функционировать. Все работы по сносу-реконструкции выполняются отдельно и не координируются архитекторами. В результате в каждом пострадавшем микрорайоне его последовательный общий состав сменится совершенно случайным. В то же время вновь построенные башни будут намного выше первоначальных, что увеличит плотность этих кварталов. Следовательно, все кропотливые расчеты за размерами школ, детских садов и зеленых зон мгновенно станут бессмысленными. То же самое произойдет и с оформлением внутреннего оборота: расчеты по общественному транспорту или парковочным местам. Когда невидимая часть архитектурного проекта будет потеряна, вся система будет работать контрэффективно.

Если мы сосредоточимся на масштабе города, мы сможем увидеть параллельную логику, стоящую за сносом — одной из грандиозных операций с недвижимостью. 8000 зданий, приговоренных к сносу, расположены на окраине центра Москвы. Они образуют пояс шириной в несколько километров. На внутренней стороне пояс встречается с центром города; снаружи — новые жилые комплексы, состоящие из гораздо более высоких зданий. Другими словами, хрущевки занимают относительно центральную землю и используют ее с относительно низкой плотностью. Они занимают чрезвычайно ценную землю в городе с большим экономическим давлением. Сложное и многослойное мышление о городском планировании было сведено к бизнес-логике, основанной на стоимости земли. Архитектура была заменена землеустройством.

Что мы должны помнить о модернизме?

Советский эксперимент с массовой застройкой имел исключительный размах, но логика, стоявшая за советским модернизмом и европейской архитектурой того времени, не сильно отличалась. Во всех странах послевоенной Европы модернистская архитектура представляла собой нечто большее, чем просто здания — за ней стояла богатая социальная повестка. Континент нужно было быстро восстановить после войны. Архитекторы и политики работали рука об руку, используя недавнюю катастрофу как возможность улучшить условия жизни в европейских городах. Эта смесь прагматизма и идеализма проявляется в модернистской архитектуре как простота формы и скромность, именно те черты, которые делают модернизм сегодня таким уязвимым для критики. Уродливую сборную жилую плиту легко осудить , если ее не рассматривать как часть системы массового жилищного строительства, которая решила проблему дефицита жилья. Архитектуру простой начальной школы легко критиковать , если только она не рассматривается как часть системы школ, помогающих бороться с неграмотностью и так далее.

Работая на стыке между архитектурными масштабами и масштабами большой пространственной политики, архитекторы-модернисты смогли привнести в свои проекты дополнительные ценности. Одним из их приоритетов было создание здоровых пространств, наполненных светом, свежим воздухом и зеленью. Другой, чтобы эффективно использовать имеющееся пространство и скудные строительные ресурсы. Случай с новым планом сноса Москвы показывает, как легко манипулировать дискуссией о модернистском наследии, фокусируясь на недостатках отдельных зданий и игнорируя ценности гораздо более крупных объектов. Я не думаю, что все модернистское наследие должно быть сохранено — может быть, большая часть этих зданий действительно должна исчезнуть. Но прежде чем она будет разрушена, эта идеалистическая архитектура заслуживает справедливого суда.

Куба Снопек (1985 г.р.) — градостроитель и исследователь. Куба окончил факультет городского планирования Вроцлавского технологического университета и Института «Стрелка» в Москве. Он работал над архитектурными, градостроительными и исследовательскими проектами в Польше, России и Дании. В 2011-2015 годах преподавал в институте «Стрелка» в Москве. Является одним из авторов исследовательского проекта «Архитектура VII дня». Его книга «Беляево навсегда» о сохранении нематериального наследия вышла на английском, польском и русском языках.

Беляево навсегда: как советские микрорайоны середины века ставят под сомнение наши представления о сохранении

Прочитайте отрывок из книги Кубы Снопек «Беляево навсегда» здесь.

Ссылка: Куба Снопек. «Почему резня массового жилья в Москве — огромная ошибка» 12 апреля 2017 г. ArchDaily. Доступ .

Украинский «городок комфорта»

Столица Украины, Киев, осталась серой, многолюдной и унылой после того, как бывший лидер советских коммунистов Никита Хрущев предложил решение жилищного кризиса, поразившего страну. В 1954 году Хрущев поручил архитекторам спроектировать десятки тысяч одинаковых пятиэтажных, ничем не украшенных, типовых многоквартирных домов из сборных железобетонных конструкций. В то время как дома смягчали жилищный кризис, киевляне оказались в окружении бесцветных многоэтажек. Унылость и однообразие этого района советских времен стали чем-то вроде национальной шутки, пока архитекторы Архиматики не дали украинцам повод пошутить. В буквальном смысле противоположность ужасным и унылым высоткам, окружающим город, архитекторы Архиматики создали настоящий город из LEGO. Комфорт Таун строился с теми же намерениями, что и советское жилье Никиты Хрущева, однако на этот раз учитывался человеческий опыт. Благодаря этому архитектурному проекту было доставлено недорогое, комфортное жилье с веселой атмосферой. Город Комфорта напоминает сцену прямо из книги доктора Сьюза; здания странной формы, переливающиеся яркими цветами. Он словно издевается над бесцветным городом, который его окружает, и это определенно приносит радость пригородам Киева. В городе есть парки, магазины, кафе, офисы, пешеходные дорожки, дворы, 8500 квартир и большой открытый спортивный комплекс. Комфорт Таун — освежающее напоминание украинцам о том, что там, где ты живешь, не должно быть грустно и скучно. Мантра города – «счастливые жители и контролируемые расходы». Архиматика создала эклектичный город после экономического кризиса 2008 года, который оставил их с ограниченным бюджетом. Они хотели построить место, которое поднимало бы настроение жителям и было бы уютным, но оно должно было быть дешевым. Со-дизайнер Дмитрий Васильев сказал: «Единственным инструментом, с которым нам приходилось работать, был цвет, мы использовали самые простые материалы, самые простые техники. У нас действительно были только цвет и линии горизонта». Это оставило их с простыми геометрическими формами, плоскими фасадами и без декоративных элементов. К счастью, трудно заметить эти простые материалы и техники под насыщенными красными, синими, оранжевыми, желтыми и зелеными цветами, исходящими от зданий. Комфорт Таун занял первое место в категории «Использование цвета» на Всемирном архитектурном фестивале в 2019 году., и это правильно. Со всеми суровыми образами, окружающими Украину и особенно город Киев в последние месяцы, важно признать живучие духи, населяющие его. Несмотря на серое прошлое нации, украинцы наполнены цветом. Благодаря тому, что «Комфорт Таун» стал самым успешным жилым объектом в Украине, архитекторы «Архиматики» доказали, что жилье может быть не только привлекательным, но и доступным. Однако так думают не только они. AkzoNobel, самая экологичная в мире компания по производству красок, запустила программу преобразования сообщества «Let’s Colour». Цель этих программ — внести краски в жизнь людей и преобразовать сообщества по всему миру. Их проекты охватили более 2200 сообществ по всему миру и продолжают распространяться. Как и в случае с Comfort Town, одним из сообществ, преобразованных в рамках программы, стал Кушадасы, город на западе Турции. AkzoNobel и бренд красок Marshall использовали более 50 000 литров краски, чтобы преобразить 400 домов на холме, добавив оттенки синего, зеленого, оранжевого, желтого и фиолетового цвета к холмам небольшого курортного городка. Кушадасы и Комфорт Таун сделали местных жителей очень счастливыми и готовыми остаться в своих прежде серых общинах.

Источники: 

https://nypost.com/2021/11/08/inside-the-multi-colored-town-where-houses-look-like-lego-buildings/ 

https: //matadornetwork.com/read/colorful-places-kiev/ 

https://www.calvertjournal.com/articles/show/11507/kyiv-colourful-housing-blocks-comfort-town-win-world-architecture- фестиваль

https://www.latimes.com/world/europe/la-fg-ukraine-kiev-color-comfort-town-20190512-story.