План квартиры хрущевки: Хрущевки. Описание и типовые планировки

Планировка хрущевки — лучшие дизайнерские решения (75 фото-идей)

Как правило, после приобретения жилья возникает проблема планировки комнат, особенно, если такая жилая площадь является Хрущевкой.

В данном случае квартиры не очень-то отличаются крупногабаритностью, однако распределить имеющееся пространство и создать максимальный уют для жилья в ней все-таки придется.

В данной статье мы рассмотрим, каким образом осуществляется планировка квартир в хрущевках.

Несколько удачных вариантов планировки Хрущевки

Такого типа дома в основном имеют пять этажей и их построение относится к далеким 50-ым годам. Те времена отличались нехваткой жилых помещений.

Поэтому была создана особенная система постройки многоквартирных типовых зданий. В основном для этого использовались специальные готовые блоки, так как это значительно сокращало временные рамки, выделяемые непосредственно на строительство.

Сама квартира имела очень маленькое кухонное помещение (не более 6 квадратных метров), смежные комнаты и общий (совмещенный) санузел.

Еще одной отличительной особенностью является наличие низких потолков. Однако и такое жилье можно без особого труда преобразовать и сделать очень уютным.

Что касается однокомнатной хрущевки, планировка здесь сразу же исключает создание отдельной спальни. Здесь скорее комната будет выполнять сразу несколько важных и полезных функций. Главное грамотно подойти к разделению пространства на зоны.

Предметы мебели для планировки хрущевки лучше приобретать из класса трансформеров, причем к такой конструкции следует отнести даже двери.

Очень часто люди прибегают к увеличению комнатного пространства за счет коридора. Следует отметить, что имеет очень неплохая возможность застеклить и утеплить балкон, а при желании и возможности даже увеличить его площадь.

Таким образом появляется отличная возможность приобрести место для установки кресла-кровати.

Особенности облагораживания многокомнатных хрущевок

В планировка двухкомнатной хрущевки появляется уникальная возможность создать отдельную спальную комнату, что будет являться своего рода персональной территорией.

Балконную часть также стоит по возможности задействовать, оборудовав на нем небольшой кабинет для работы, причем его площадь также по желанию можно увеличить.

Такая процедура потребует затраты сил и времени, так как предварительно необходимо создать проект по увеличению балкона и поучить согласие на его осуществление в соответствующих инстанциях.

Помимо дополнительного рабочего места можно в итоге поучить еще и отдельный выход на него со стороны кухонной части.

Существует несколько наиболее востребованных вариантов планировки хрущевок:

«Трамвай». В данном случае существует только один способ расстановки мебели (по периметру помещения), что представлено на фото планировки хрущевки, причем наличие балконного пространства будет крайне необходимо.

«Распашонка». Лучше воспользоваться созданием подиума небольшого размера. Который будет включать в себя ящики выдвижного характера.

В данном случае отлично впишутся напольные светильники и шкаф-купе. При желании можно увеличить размеры стандартного подоконника и тогда он без особого труда сможет заменить традиционный туалетный столик. Это даст возможность разместить все необходимые вещи в пространстве вашей комнаты.

Что касается трехкомнатных апартаментов, то в данном случае одна из комнат будет в обязательном порядке находиться по соседству с кладовкой, это связано все с той же типовой планировкой хрущевки.

Именно она и должна быть спальной, а вот пространство кладовки можно переделать, например, в гардеробную.

Так комната получится менее нагруженной в плане предметов мебели, соответственно, свободного пространства будет намного больше.

Несколько общих рекомендаций

Для удобства создания идеального дизайна планировки хрущевки в однокомнатной квартире рекомендуется установить шкаф, наделенный относительно легкими фасадами из стекла или зеркала.

Это необходимо для того, чтобы он не выглядел слишком уж громоздко. Элементы мебели лучше выбирать легкие.

Стилистическим решением в данном случае окажется минимализм. Зонирование небольшого плана спальни лучше посредством цвета и фактуры.

А вот от чего стоит в обязательном порядке отказаться, так это от потолков различного уровня, созданного из гипсокартона.

Фото идей планировки хрущевки

Планировки 1,2,3,4-х комнатной квартиры в хрущевках

При покупке квартиры следует обращать внимание не только на её цену, но и на планировку. Особое внимание требуется уделить спальной комнате – хорошо, если она  будет максимально удалённой от входной двери. При таком расположении все посторонние звуки, которые исходят с коридорной подъездной лестницы, не будут беспокоить владельцев жилья. Кроме этого, хорошим решением для спальни будет ниша, где можно сделать гардеробную (при глубине меньше чем 120 см удобнее будет сделать шкаф-купе). Сейчас мы подробно рассмотрим типовые планировки квартир в хрущёвках и варианты их оформления.

Одна из типовых планировок квартиры в хрущёвках

Пятиэтажные проектные дома, называемые «хрущёвки», впервые появились в середине 1960-ых годов. В то время в городах стояла  острая проблема нехватки жилья, но благодаря разработанному методу быстровозводимых  зданий, этот вопрос был решён. Всего несколько месяцев – и дом в несколько этажей готов! Его строили уже из готовых блоков, поэтому они и назывались быстровозводимыми. С новым видом строительства пришли изменения и в проекты городских кварталов. Одновременно планировалась целая инфраструктура. В каждом микрорайоне строились сразу свои детские учреждения (школы, детские сады, магазины и т.д.).

Стандартный 5-этажный дом советской эпохи

Вернуться к оглавлению

Содержание материала

• 1 Планировка однокомнатной квартиры в хрущёвке
• 2 Планировка двухкомнатной квартиры в хрущёвках
• 3 Планировка трёхкомнатной квартиры в хрущёвках
• 4 Общие рекомендации

Планировка однокомнатной квартиры в хрущёвке

В квартирах 60-х годов, конечно, было не всё удобно: маленькие кухни- 6-7 кв. м, смежные комнаты, совмещённый санузел. Ко всему этому ещё и довольно низкие потолки, высотой от 2.45 м до 2.55 м. Если вы всё-таки стали обладателем такого раритета, то особого повода для беспокойства нет, так как на сегодняшний день есть вполне доступные способы превратить минусы этой квартиры в плюсы.

При помощи практичных идей можно преобразить «бабушкино наследство» в удобный и уютный уголок. Рассмотрим самую простую однокомнатную квартиру.

Стандартная планировка однокомнатной квартиры в хрущёвке

В квартире-хрущёвке с одной комнатой не удастся обустроить отдельную спальню. К сожалению, комната будет многофункциональной: и гостиной, и кабинетом, и спальной комнатой, и даже детской. От кроватей и прикроватных тумбочек тоже лучше отказаться. Но как тогда  сделать такую комнату уютной и хоть более-менее удобной?

Незаменимыми помощниками  в таком жилище послужат трансформеры, которые были широко распространены всё в тех же 60-х.

Наиболее популярной считается диван-кровать, которая обладает самыми различными формами: «книжка», «раскладушка», диван-кровати, имеющие выдвижной механизм и с откидывающимися боковушками. Но, безусловное лидерство нужно отдать дивану гипертрансформеру. В нём отгибается почти всё, что есть – с лёгкостью можно убирать спинку, подлокотники, подушки и т.п.

Диван-трансформер

Кроме таких многофункциональных диванов, не обойтись и без раздвижных столов, стеллажей и лёгких полочек разных  видов. Удачным решением будут и раздвижные двери.  Вот, пожалуй, и весь основной ассортимент мебели для квартир подобной планировки.

Простой раздвижной стол

Сравнительно небольшая площадь вызывает нехватку пространства в квартирах с одной комнатой, а уж тем более в наших хрущёвках. Придётся приложить усилия для высвобождения каждого сантиметра  жилого пространства. Можно прибегнуть к такому приёму, как увеличение площади комнаты или санузла и кухни за счёт расширения коридора.

Остеклив и утеплив балкон, вы можете создать очень  удобное место. Еще лучше, если  эта зона станет жилой по заранее разработанному и утверждённому проекту. Можно поместить там, например, кресло-кровать.

Пример дизайна однокомнатной хрущёвки

Вернуться к оглавлению

Планировка двухкомнатной квартиры в хрущёвках

Обладателям «хрущёвок» с двумя комнатами в доме повезло больше. Там уже есть персональная территория, которая может быть полноценной спальней.

Балкон можно приспособить под кабинет, и если денежные средства позволяют, то площадь лучше увеличить (не забывая о необходимости  разработки архитекторского проекта для увеличения балкона и согласования его в нужных инстанциях). Благодаря такому способу можно получить дополнительный метраж рабочей зоны. Если балкон оставить незастеклённым, то можно сделать отдельный выход с кухни.

Двухкомнатные  «хрущёвки» имеют разные типы планировки: «распашонка» и «трамвай».

Планировка двухкомнатной хрущёвки по типу «распашонка»

На чертеже показана наиболее выгодная по удобству расстановка мебели, хотя и в таком виде свободного пространства остаётся очень мало. Как раз по этой причине балкон может  существенно облегчить проблему нехватки пространства. Если он будет утеплён, то появятся ещё и недостающие метры жилья, на которых при желании можно разместить еще что-нибудь (туалетный столик, место для работы и т. д.).

Вроект дизайна интерьера 2-х комнатной хрущёвки

При размере спальной комнаты 2,40х5.50 по типу «трамвай» вполне можно разместить двуспальную кровать. Только всё это доставит некоторые трудности при уборке и лёгком передвижении. Отличным решением с таким видом планировки станет сооружённый подиум с полноценными выдвижными ящиками для хранения белья и постельных принадлежностей. На полу по сторонам матраса удачно будут смотреться светильники.

Планировка 2-х комнатной хрущёвки по типу «трамвай»

Напротив кровати можно обустроить шкаф-купе или оборудованную гардеробную, где удобнее всего хранить одежду и прочие принадлежности: гладильную доску, пылесос и прочие необходимые вещи. Кроме этого, можно сделать и туалетный столик – нужно всего лишь произвести замену старого стандартного подоконника, увеличив при этом ширину нового. И перед вами уже – уютная, комфортная спальная зона.

Вернуться к оглавлению

Планировка трёхкомнатной квартиры в хрущёвках

Как правило, трёхкомнатная хрущёвка всегда имеет кладовку, которая находится по соседству с комнатой. Этот момент нужно учитывать при выборе спальни, так как смежный чулан отлично подойдёт для гардеробной. Не стоит волноваться, если не останется места для хранения белья и постельных принадлежностей – для этих целей отлично подойдёт простой комод.

Планировка 3-х комнатной квартиры в хрущёвке

Вернуться к оглавлению

Общие рекомендации

Если большой вместительный шкаф со стеклянным или зеркальным оформлением поставить в однокомнатную квартиру, то можно визуально немного расширить пространство. Выбирать следует лёгкую, нетяжёлую мебель. Лучший стиль для такого жилья – минимализм, который, кстати, тоже из 1960-х. Ознакомьтесь с дизайном скандинавской мебели. Эта мебель очень хорошо впишется в интерьер небольших квартир.

Немаловажное значение имеет также зонирование малогабаритных спален, хотя бы по цвету и фактуре. А вот  многоуровневый гипсокартонный потолок делать не следует, он «украдёт» и без того не хватающую высоту.

На видео можете посмотреть, как был сделан дизайн интерьера в маленькой хрущёвке.

Хрущевка: планировка квартир Челябинск

Агентство Недвижимости Альфа

Челябинск, ул. Косарева, 56
пн-пт: 9:00 — 18:00
сб-вс: выходной

+7 (922) 704-08-80
Заказать звонок

Быстрые и выгодные сделки с недвижимостью!

Оставить заявку

1-комнатная квартира	2-комнатная квартира	2-комнатная квартира
3-комнатная квартира	4-комнатная квартира

Серия панельных или кирпичных домов под названием «Хрущевки» строились в СССР в периоды правления Никиты Сергеевича Хрущева. Эти дома предназначались для временного решения жилищного вопроса и были рассчитаны на 25 лет, некоторые серии на 50 лет. Но согласно последним исследованиям срок их эксплуатации может составлять до 150 лет.

Плюсы хрущевок:

• Низкая стоимость квартир.
  
• Имеют удобное расположение, развитая инфраструктура.
  

Минусы:

• Слабая звукоизоляция внутренних стен.
• Отсутствие лифтов.
• Плохая герметичность квартир, наличие щелей на стыках плит.
  
• Высокая степень изношенности.
  
• Неудобный санузел.
• Маленькие комнаты и узкие коридоры.

Возврат к списку

Найдено: 9

ул. Керамиков, 3

Коркино

узнать больше

40 м²

2-комн.

1 из 2

750 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

ул.

Новоселов, 4

Томинский

узнать больше

45.1 м²

2-комн.

1 из 2

850 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

ул. Социалистическая, 58

Челябинск, Металлургический район

узнать больше

46.2 м²

2-комн.

3 из 5

2 150 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

ул.

Цвиллинга, 25

Коркино

узнать больше

56.3 м²

3-комн.

2 из 5

1 850 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

ул. Сони Кривой, 13

Коркино

узнать больше

41 м²

2-комн.

5 из 5

1 350 000 Р

1 380 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

ул.

Кирова, 2

Челябинск, Калининский район

узнать больше

43 м²

2-комн.

2 из 5

2 490 000 Р

2 520 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

ул. Мира, 50

Коркино

узнать больше

42 м²

2-комн.

1 из 3

1 200 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

ул.

Мира, 27

Первомайский

узнать больше

41 м²

2-комн.

1 из 4

580 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

ул. Сони Кривой, 15

Коркино

узнать больше

43.9 м²

2-комн.

5 из 5

1 450 000 Р

рассчитать платеж по кредиту

Пятиэтажная история | Wilson Center

До 1,6 миллиона москвичей проживают в ветхих и не подлежащих ремонту домах, заявил мэр Москвы Сергей Собянин президенту Владимиру Путину во время их телевизионной встречи на прошлой неделе. «Ну, эти дома надо снести, а вместо них построить новое жилье», — как ни в чем не бывало предложил Путин, как будто двое мужчин обсуждали старую дачу Собянина.

Рассматриваемые дома, пятиэтажные панельные дома, построенные при Никите Хрущеве 50-60 лет назад, давно изжили свой временный статус. Они никогда не должны были служить так долго. Проблемы, во-первых, в том, что их невероятно много, а во-вторых, они были построены социалистическим государством в правовой среде, разительно отличающейся от сегодняшней. Даже в России люди сегодня имеют право на частную собственность.

Но прежде чем попасть в затруднительное положение политика, которому поручено изменить путь, проторенный поколениями его предшественников, нужно понять важность пути.

Недофинансирование, острая нехватка строительных материалов и отсутствие политической воли для мелкобуржуазного решения проблемы жилья — все это способствовало возникновению человеческой катастрофы, доставшейся Никите Хрущеву в наследство от Иосифа Сталина.

В 1956–1957 годах советский архитектор Натан Остерман с рядом единомышленников построил экспериментальный квартал многоквартирных домов в Юго-Западном округе Москвы. В новообразованном районе Черемушки были дома кирпичные, сборные и крупнопанельные, в большинстве своем строгие пятиэтажки, лишенные всякого декора и балконов. Они стояли среди зеленых полей, в то время еще усеянных деревнями. Сегодня эта часть города считается одной из самых престижных и дорогих; он чувствует себя центральным и может похвастаться хорошими школами.

Еще в 1956 году это был проект государственной важности для страны с 200-миллионным населением, большинству из которых негде было жить. Соединенные Штаты, вероятно, никогда не сталкивались с жилищным кризисом таких масштабов. Послевоенная Европа знала это в определенной степени. Но Советский Союз 1940-х и 1950-х годов был другим. Это было место, где последствия головокружительной индустриализации, ускоренной урбанизации и жестокой войны столкнулись, что привело к огромному дефициту не только жилья, но и любого вида жилья.

Хотя революция 1917 года началась в преимущественно сельской стране, где в городах проживало лишь 15 процентов населения, Советский Союз во второй половине 1950-х годов находился на пороге превращения в урбанизированное общество. К 1960 г. 50% населения составляли городские жители. Одна только Москва увеличилась в три-четыре раза, в зависимости от того, какой год брать за отправную точку, 1917 или 1920 г., когда население Москвы сократилось с 1,8 млн. до 1 млн. человек. Во всяком случае, в конце 19В 50-е годы пятимиллионной Москве приходилось довольствоваться количеством жилья, рассчитанного менее чем на 2 миллиона человек.

Рост в 10 раз не был чем-то необычным: и Екатеринбург, и Новосибирск выросли в 10 раз с 1917 по конец 1950-х годов. И все же в 1930–1940-е годы для заводских рабочих и инженеров было построено лишь ограниченное количество «социалистических жилищ». Недостаточное финансирование, острая нехватка строительных материалов и отсутствие политической воли для решения такой мелкобуржуазной темы, как жилье, — все это способствовало возникновению человеческой катастрофы, унаследованной Никитой Хрущевым от Иосифа Сталина.

9-й микрорайон Черемушек стал образцом для той застройки, которую Хрущев решил использовать для смягчения проблемы. По всему Советскому Союзу воспроизводились так называемые «микрорайоны» (микрорайоны, или микрорайоны, рассчитанные на десятки тысяч жителей каждый). Подавляющее большинство россиян, в том числе и я, выросли в таком микрорайоне. В микрорайонах, как правило, есть зеленые насаждения, многоквартирные дома, разбросанные на расстоянии 50–200 метров друг от друга, станция метро где-то поблизости, а большинство объектов инфраструктуры — в шаговой доступности.

Можно было бы прекрасно жить, если бы многоквартирные дома были немного лучше и если бы в магазинах была лучшая еда, а иногда и вообще еда. Но нам все равно понравилось. Нам было не с чем сравнивать. И, конечно же, мы ценили чистый воздух, прогулки по лесу, катание на лыжах зимой, катание на велосипеде летом.

Разрушение и переделка всего этого — поистине немыслимое усилие, которое даже не рассматривается. Только Москва может позволить себе решить эту проблему, и только частично.

Первоначально эти кварталы были заполнены сборными пятиэтажными многоквартирными домами. В конце 1960-х годов были введены в эксплуатацию аналогичные быстровозводимые многоэтажки от девяти до 16 этажей, чтобы вместить больше людей в пределах той же схемы микрорайона. Застройки такого типа охватывают до 80 процентов городских территорий на постсоветском пространстве. Снести и перепроектировать все это — поистине немыслимое усилие, которое даже не рассматривается. Только Москва может позволить себе решить эту проблему, и только частично.

Многие дома советской постройки находятся в аварийном состоянии. Многоквартирные дома, которые планируют снести в Москве, — это в основном пятиэтажки, которые давно вышли из первоначально назначенного срока эксплуатации в 25 лет. Несмотря на более раннюю и гораздо меньшую программу сноса, большая часть из них все еще стоит. План состоит в том, чтобы снести и построить не менее 25 миллионов квадратных метров жилья. Это много. Это более 10% всего жилого фонда Москвы; Там проживает 1,6 млн человек. Советской стройиндустрии (а она могла работать быстро) понадобилось около 10 лет, чтобы построить столько.

Таким образом, план действительно амбициозный, мягко говоря. Заметную встречу Путина и мэра Собянина многие объясняют инсценировкой предвыборной рутины. Многие говорили, что такой огромный строительный проект станет золотым дном для строительных фирм, принадлежащих друзьям мэра.

Правда в том, что для победы на выборах в России не обязательно восстанавливать десятую часть крупнейшего города России. При нынешнем положении вещей нет оппозиции, которая могла бы составить реальную конкуренцию Путину или Собянину. Кремль позаботился об этом. Проект займет более 10 лет, возможно, десятилетий, и будет невероятно дорогостоящим. Диапазон, который котируется сейчас, составляет от 4 триллионов рублей (68 миллиардов долларов) до 6 триллионов (103 миллиарда долларов). На этом самом предварительном этапе цифры являются просто абстракциями и, вероятно, слишком малы.

На самом деле эта история значит для меня то, что сегодняшняя Россия является заложницей советской политики. Даже если бы Москве удалось очеловечить свое жилье, большая часть России просто не смогла бы себе этого позволить. Придется ждать, пока все сборные блоки просто постепенно распадутся и освободит место для чего-то, что придумают наши дети.

Мнения, высказанные здесь, принадлежат исключительно автору.

Жилье для нового советского человека

«Мы не против красоты, но мы против излишеств», — заявил премьер-министр СССР Никита Хрущев в 1954 речи, ставшей поворотным пунктом в советской архитектуре. По его словам, сталинским архитекторам должно быть стыдно за то, что они уделяют внимание индивидуализации и украшению, а не стандартизации и прагматизму. «У некоторых архитекторов есть страсть добавлять шпили к вершинам зданий, что придает этой архитектуре церковный вид. Вам нравятся силуэты церквей?»

Речь была произнесена в начале хрущевского проекта массового жилищного строительства, который обещал частное жилье советским семьям, ранее вынужденным делить переполненные квартиры под названием коммуналки . Его план отверг ленинскую коммуналку и сталинскую барочную потемкинскую архитектуру, отдав предпочтение полезности и количеству, а не форме. Он заявил, что среднему советскому гражданину не нужен его город, украшенный декадентскими дорическими колоннами, и уж точно не нужен его дом, наполненный вычурной мебелью. Ему просто нужно было собственное место, где можно было есть, спать и работать, ибо это были главные занятия советского гражданина. Так появилась хрущевка , созданная для людей, а не для наследия архитектора.

Хрущевки были практичными, массовыми, монструозными бетонными комплексами, построенными для взращивания продуктивных граждан. Как таковые, они отражали образ жизни советского гражданина при коммунистическом режиме. Советская архитектура, как и советская литература или изобразительное искусство, говорили и говорят что-то о «духе» или культуре советского политического режима, точно так же, как архитектура Древней Греции говорила и говорит что-то об афинской демократии.

Советский жилой дом

В своей книге Пейзажи коммунизма, Оуэн Хазерли пытается понять СССР, исследуя «особые» пространства в советском блоке — пространства, утверждает он, которые не могут существовать в «обществе, ориентированном на прибыль». В каждой главе Хазерли описывает разные черты коммунистической архитектуры: бульвары, многоквартирные дома, московское метро. Он рассматривает «зигзаги официального стиля» при Советском Союзе и убедительно опровергает распространенное представление о том, что советская архитектура монолитно модернистская.

Другая цель Хазерли — исследовать многоликость архитектуры СССР и открыть «что-то новое об исчезнувшем обществе, которое она вмещала» — остается невыполненной. В своем путешествии по бывшему советскому блоку Хазерли стремится продвигать идеализированное видение социализма, которое препятствует любым попыткам понять влияние коммунистических зданий на души живших в них граждан. Его преданность делу «реального социализма» заставляет его мыслить с точки зрения социальных и экономических факторов, а не моральных или духовных. Вместо того, чтобы думать об одиночестве, которое может возникнуть в результате жизни в плохо сделанном хрущевка , он, как и Хрущев, считает эти квартиры поразительными экономическими достижениями.

Хазерли предпочитает широту глубине, изучая десятки мест на поверхностном уровне, описывая их внешний вид и архитектурное происхождение. Каждая глава наполнена длинными физическими описаниями и тангентами — например, личной вендеттой против отдельных лиц как слева, так и справа: Томас Фридман — «шутовской имперский эксперт», а П. Дж. О’Рурк — «правый халтурщик». Книга читается как записи из ностальгического путевого дневника, переплетенного с апологией тоталитаризма.

Платформа Московского метрополитена

Хазерли действительно беспокоится о том, что «трудно не беспокоиться о том, что вы будете звучать как апологет», когда пишете шестьсот страниц о коммунистической архитектуре. К его чести, он последовательно указывает на лицемерие СССР, особенно при Сталине, где грандиозные здания строились в основном для бюрократов так называемого прорабочего режима. «В этих структурах очень мало эгалитарного или демократического», — пишет Хазерли о «московской семерке» — богато украшенных небоскребах в барочно-готическом стиле, которые служат «наиболее очевидным… наследием сталинского деспотизма».

Хазерли также раскрывает два интересных аспекта коммунистической архитектуры, которые, вероятно, станут новостью для неспециалистов. Во-первых, он не был монолитным. В то время как архитектура из СССР обычно ассоциируется с серыми многоквартирными домами хрущевок, прагматичный стиль советского лидера был реакцией на предшествующий декадентский сталинский стиль. Получается какое-то сумбурное метание из одной крайности в другую — от минимальных хрущевок до чрезмерной орнаментации сталинизма и московского метро. Хазерли также показывает читателю, что общественные пространства оказались наиболее индивидуализированными, богато украшенными пространствами в Советском Союзе, потому что они предназначались для общественного потребления и, следовательно, не могли быть коммерциализированы.

Тем не менее, трудно игнорировать влияние, которое преданность Хазерли социализму оказывает на его анализ. Например, он идеализирует «социальные конденсаторы»: здания, в которых квартиры, библиотеки, фабрики и кафетерии размещались под одной крышей, чтобы навязать коллективистский образ жизни. Это были «великие пространства нестандартизации», «предназначенные для установления специфически общинного образа жизни и мышления». Социальные конденсаторы, продолжает он, должны были выйти за пределы «мест собраний» в буржуазном обществе, таких как «театр и церковь», которые для Хазерли кажутся неразличимыми. Без осуждения он пишет, что церкви были превращены в «современные здания для коммунистического самовоспитания», и что советский режим заменил «коллективный религиозный опыт» чем-то «равноценным», без всех этих надоедливых «эстетических и духовных подпорок». религиозных ритуалов.

В главе о социальных конденсаторах он рассказывает о странном рабочем клубе в Москве, в котором есть «три консольных тома, гигантские многоугольники, пронзающие воздух», разделенные «полосами зеркального стекла», все «вырываются из треугольный узел, выступающий наружу из точки, которую можно найти только вокруг спины». Когда он попытался войти в здание, Хазерли обнаружил, что оно «закрыто на ремонт», что в переводе с русского означает заброшенное.

Русаковский рабочий клуб в 1931 году

Неудивительно, что такое неприглядное здание, как и многие другие представленные здания, не используется ни для чего конструктивного. Тем не менее, Хазерли слеп к ограничениям его очарования и сетует на то, что с ним «так небрежно обращаются». Возможно, современные русские не пользуются этим зданием потому, что, как выразился британский философ Роджер Скратон, описывая заброшенный офис в Англии, «это здание заколочено, потому что оно никому не нужно, оно никому не нужно, потому что никто не хочет быть в этом, никто не хочет быть в этом, потому что это чертовски уродливо».

Рабочий клуб безобразен, потому что режим, при котором он был создан, за , при котором он был создан, был безобразен. Трудно отделить внешний вид этих зданий — хорошо или плохо спроектированных — от воздействия, которое они должны были оказывать на граждан, для которых они были построены. Рабочие клубы часто строились в заброшенных церквях, чтобы символизировать мессианство советского режима, который заменил все, что было до него, «новым общественным порядком, новым набором экономических механизмов, новым политическим образованием, новым типом человека. » Коммунизм стремился имманентизировать спасение. Зачем ждать до загробной жизни, когда человек может добиться удовлетворения в этой жизни своими собственными руками?

Соответственно, советская архитектура — будь то эгалитарный, функциональный отказ от классических форм или их грандиозное и неуклюжее факсимиле — использовала современные материалы, чтобы отразить способность человека подчинять себе природу. Архитектура в СССР была памятником человеку, сродни Вавилонской башне, тогда как классическая или буржуазная архитектура часто была данью какому-то принципу или силе, считавшейся выше человека. Советские проекты также были сознательной попыткой навязать определенные модели поведения, а не подгонять архитектуру под шаблоны, по которым люди действительно хотят жить.

К сожалению, большая часть Пейзажей Коммунизма — это поиски добра социализма на руинах советского блока, а не рассмотрение взаимосвязи между унылой архитектурой режима и соответственно унылым характером самого режима. Однако Хазерли не будет обескуражен. Он предполагает, что, возможно, при достаточном количестве работы и правильных условиях «социалистический город, находящийся в общественной собственности, демократически управляемый, сознательно созданный, созданный его жителями» однажды появится.

«Осталось построить его на будущее», — пишет он.

Stories of House and Home Кристин Варга-Харрис — Электронная книга

Наслаждайтесь миллионами электронных книг, аудиокниг, журналов и многого другого с бесплатной пробной версией

Всего 10,99 евро в месяц после пробной версии. Отменить в любое время.

Электронная книга532 страницы9 часов

Рейтинг: 0 из 5 звезд

()

Об этой электронной книге

Истории дома и дома — это социальная и культурная история масштабной строительной кампании, начатой ​​Хрущевым в 1957 для решения жилищного кризиса в Советском Союзе и обеспечения каждой семьи собственной квартирой. Достойное жилье считалось залогом здоровой и продуктивной семейной жизни, необходимой для реализации социалистического коллективизма. Опираясь на архивные материалы, а также мемуары, художественную литературу и советскую прессу, Кристин Варга-Харрис показывает, как многие аспекты этой огромной государственной инициативы — от планировки кварталов до дизайна интерьеров — были направлены на облегчение скученности, недостойных условий жизни и скульптуры жителей. в идеальных советских граждан. Она также подробно описывает, как личные интересы пересекались с официальными целями советского общества во время «оттепели», периода, характеризовавшегося как либерализацией, так и бдительностью в повседневной жизни.

На фоне повсеместного перехода от коммунального проживания к односемейному, « Истории дома и дома » исследует повседневный опыт и чаяния советских граждан, получивших новые квартиры, и тех, кто продолжал жить в старом жилом фонде из-за к хроническим проблемам, которые преследуют жилищную программу. Варга-Харрис анализирует противоречия, проявляющиеся в героических подвигах и, казалось бы, необъяснимых задержках строительства, в образцовых благоустроенных квартирах и ветхих жилищах, счастливых новосельях и неутешительных переездах, в новых жильцах и частных лицах, просящих обменять старые квартиры. Она также показывает, как советские граждане отождествляли себя с государством и с более широким проектом построения социализма.

Skip Carousel

Связанные категории

Skip Carousel

Обзоры для рассказов о доме и доме

Рейтинг: 0 из 5 звезд

0 Рейтинги

0 Оценки 0,0003

. Предварительные книги

9999999999999 гг. Главная — Кристин Варга-Харрис

РАССКАЗЫ

ДОМ И ДОМ

Советская квартирная жизнь

Хрущевские годы

КРИСТИН ВАРГА-ХАРРИС

Cornell University Press

Ithaca and London

For my parents, Gizella and Jozsef

CONTENTS

List of Illustrations

Acknowledgments

Glossary

Note on Transliteration

Введение

1. Строительство социалистического дома, достойного космической эры

2. Фундаменты

3. Внутренние пространства

4. Liminal Plates

5. Поиск Normalcy

.

Библиография

Индекс

ИЛЛЮСТРАЦИИ

I.1 План отдельной квартиры, рассчитанной на семью из трех человек

1.1 Celebrating Builders’ Day

1.2 Conveyor-belt-style construction

1.3 Nikita Khrushchev visiting Shchemilovka Street in Leningrad

1.4 A typical five-story khrushchëvka

1.5 Convertible furniture

1.6 Безвкусный предметы декора

1.7 Модельная мебель и декоративные изделия

1.8 Уютное рабочее место

2.1 Новое жилье, завершенное вовремя для сорока пятого юбилея октябрьской революции

2.2. Счастливое домохозяева для строителей Metro

2. 3. Семейство в новом квартире

2.3. Семейство в новую квартиру
2.3. Семейство в новом квартире

2.3. Семейство в новой квартире

2.3. Семейство в новой квартире

2,3. 2,3 2,3. 2,3. новостройка

2.5 Постоянная задержка строительства

2.6 Ожидание нового жилья

3.1 Современные конструкции абажуров

3.2 Krokodil’s recommendation for repurposing outdated lampshades

3.3 Overly adorned dormitory rooms

3.4 New décor and hospitality

3.5 Shortcomings in furniture production

4.1 Popular initiatives

4.2 Привлечение к общественному контролю нарушителей общественного порядка

5.1 Семейные махинации с целью увеличения жилой площади

5.2 Испытания совместного пользования общей ванной

БЛАГОДАРНОСТЬ

ЭЙФОРИЯ ЗАПОЛНЕНИЯ ЭТОЙ КНИГИ сопровождается потоком благодарности за огромную поддержку, советы, терпение и веру, которые оказывают семья, друзья, коллеги и наставники показали мне путь. Идея этой работы родилась в Университете Иллинойса в Урбана-Шампейн под руководством Дайаны Кенкер, которая помогла мне концептуализировать исследовательский проект, на основе которого он развился, и на каждом шагу предлагала своевременную, проницательную критику и предложения. Ее непоколебимый энтузиазм и поддержка, не говоря уже о ее доверии ко мне, были неоценимы для реализации этой книги.

Диана — не единственный выдающийся ученый, с которым мне выпала честь работать: Марк Стейнберг был еще одним активным и активным сторонником, как и Антуанетта Бертон и Жужа Гилле. Всегда щедрый на их время и мысли в качестве наставников, теперь я смотрю на них как на образцы для подражания в своей академической карьере, продолжая восхищаться их интеллектуальной любознательностью и строгостью, их оригинальными подходами к исследованиям в соответствующих областях знаний и их творческой энергией. .

Для меня также важны товарищеские отношения, которыми я наслаждался в Университете Иллинойса во время встреч русского кружка и группы восточноевропейского чтения. Последнее было закреплено Китом Хитчинсом, еще одним ученым, дорогим и вдохновляющим меня. В каждой из этих сред я нашел хороших друзей, включая Теодору Драгостинову, Ирину Гигову, Кристофера Скарборо и Грегори Страуда; вместе с Робином Бридингом Грег наполнил наше исследование в России яркими моментами, которые помогли подавить мою тоску по дому.

Наряду с читательскими кружками академическая среда, созданная Русским, Восточноевропейским и Евразийским центром при Университете Иллинойса, отточила мой интерес к междисциплинарным исследованиям. На протяжении многих лет уютные встречи Среднезападного семинара по истории России и массовые съезды Ассоциации славянских, восточноевропейских и евразийских исследований давали мне конструктивные комментарии к моим исследованиям, а также интеллектуальную стимуляцию. То же самое можно сказать и о следующих тематических конференциях, в которых я имел честь участвовать: Жалобы (Принтон, 2013 г.), Социалистические шестидесятые (Урбана, 2010 г. ), После войны, после Сталина (Санкт-Петербург, 2010 г.) и Разделенные миры грез (Утрехт, 2008 г.). Поскольку участников этих различных семинаров и конференций слишком много, чтобы их перечислить, я благодарю их всех вместе.

Я также благодарен друзьям и коллегам, которые обсуждали со мной части этой книги, читали черновики глав или отвечали на насущные исследовательские вопросы: Теодора Драгостинова, Дебора Филд, Стивен Харрис, Марджори Хилтон, Сьюзен Рид и Рошана Сильвестр. Стивен Харрис, который, как оказалось, приступил к изучению хрущевки незадолго до меня, тепло приветствовал меня в блоке, любезно поделившись со мной обзором своего проекта, чтобы я мог, пока я приступлю к своему собственному, уникальная ниша для себя.

Я также в долгу перед двумя анонимными читателями, привлеченными издательством Корнеллского университета для рецензирования рукописи, за их проницательные оценки, вопросы и рекомендации. Джон Акерман, как директор, оказал сильную поддержку этой книге с самого начала, а затем обеспечил ценное руководство на протяжении большей части процесса публикации; его помощнику Майклу Моррису следует отдать должное за то, что он быстро ответил на бесчисленное количество запросов, которыми я засыпал его за последние пару лет. Я также благодарю Роджера Хейдона, исполнительного редактора прессы, который, хотя и был относительным новичком в этом проекте, своим интересом и вкладом поднял мой моральный дух на последних критических этапах публикации; они были необходимы, чтобы принести эту книгу домой, так сказать.

Исследования для этого проекта стали возможными благодаря ресурсам и финансовой поддержке нескольких учреждений. Славянский справочный персонал в Университете Иллинойса был кладезем знаний, сначала помогая мне найти источники, а затем помогая мне в вопросах авторского права и сканировании изображений для книги. Я также благодарен за возможность работать в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге, Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга и Центральном государственном архиве кинодокументов, фотографий и звукозаписей Санкт-Петербурга. Время, которое я провел в России, было бы невозможно без финансирования, и за это я благодарю исторический факультет и аспирантуру Университета Иллинойса за субсидию на мое исследование, а впоследствии за семестр непрерывного письма. С тех пор, как я поступил на факультет Иллинойского государственного университета в 2007 году, я также смаковал периоды писательской деятельности, не обремененные другими обязанностями, благодаря летним стипендиям Колледжа искусств и наук и доверию, оказанное мне моими коллегами с исторического факультета, которые номинировали меня за эти награды.

Я написал большую часть этой книги в Университете штата Иллинойс, и мне действительно повезло находиться в компании разношерстной группы ученых, среди которых я также нашел друзей и суррогатную семью. Среди них я выделяю двух коллег, которые оказали непосредственное влияние на завершение этой работы: Эми Вуд, наставника и друга, которая руководила мной на каждом этапе процесса публикации, давая практически немедленные и всегда мудрые советы, и Катрин Пэлер, которая постоянно был готов подбодрить меня и заверить, что мой исследовательский проект такой классный в те моменты когда я сам этого не видел. Потрясающая группа коллег с исторического факультета Университета Св. Томаса во Фредериктоне, Нью-Брансуик, поддерживала меня таким же образом во время моего пребывания там в качестве приглашенного преподавателя с 2005 по 2007 год. Я благодарю их за то, что они поделились со мной своим увлекательным исследованием. о материальной и потребительской культуре, а также за предоставленную мне возможность включить в мои преподавательские задания ряд актуальных курсов, в которые я мог бы легко вставить свою научную программу и тем самым начать наброски этой книги.

В основе моих исследований лежит глубокий интерес к живому коммунизму. В этом отношении эта книга также прошла окольный путь в личном плане — а именно, от любопытства к коммунистической повседневной жизни, взращенной опытом сельской Венгрии в 1970-х и 1980-х годах, к исследованию городской России 1950-х и 1960-х годов. Оглядываясь назад, я понимаю, что источником этой озабоченности были долгие летние каникулы, проведенные с родственниками в родных местах моих матери и отца: в сельскохозяйственной деревне Гава и шахтерском городке Четены, где я впервые встретил русских, влюбился в них. их язык, и неизлечимо (хотя сначала неосознанно) заинтересоваться Советским Союзом. Учитывая, что мои родители иммигрировали в Канаду, и, кроме того, мой отец был 56er — надо признать, странно, что из всех стран меня так тянуло к изучению России. Столкнувшись с моей манией, мои родители никогда не сомневались в этом, восхищаясь моими занятиями, веря в мои способности и предлагая бесконечную моральную и финансовую поддержку от аспирантуры до публикации этой книги. Слова не могут полностью передать мою признательность за все, что они с любовью дали мне, или мое восхищение жизнью, которую они построили для себя. Именно им, Гизелле и Йожефу Варга, я посвящаю эту работу.

Я также благодарна своим родственникам, Кэтрин и Артуру Харрисам, которые стали для меня второй парой родителей — воодушевляющими, любящими и щедрыми во всех отношениях. Мой самый большой подарок в жизни, мое средство к существованию — мой муж, Глен Харрис. Он никогда не спрашивал меня, когда книга, наконец, будет завершена, признавая, что на это уйдет столько времени, сколько потребуется — проявление его собственного стремления к совершенству и страсти к обучению. С практической точки зрения, без его неутомимого редакционного вклада моя проза была бы чрезмерно громоздкой, а без его искреннего участия в моих исследованиях некоторые из моих интерпретаций остались бы совершенно непрозрачными. Что еще более важно, я благодарю его за то, что он не раз вырвался с корнем, чтобы сопровождать меня, когда я защищал докторскую диссертацию. а затем карьера в академических кругах и за то, что обогатил мою жизнь своим добрым сердцем, открытым умом, обширными интересами и многочисленными талантами, а также радостью жизни, которая приносит радость в каждый мой день.

Ранние версии или части глав этой книги впервые появились в следующем: Формирование гражданства в тылу: возрождение социалистического договора и построение советской идентичности во время оттепели, в Дилеммы десталинизации: социальный и культурный История реформ в хрущевскую эпоху, изд. Полли Джонс (Лондон, 2006 г.), 101–116; Домашнее хозяйство и эстетические и нравственные границы советского дома в хрущевскую эпоху, Журнал социальной истории 41, вып. 3 (весна 2008 г.): 561–589.; и Движение к утопии: советское жилье в атомный век, в разделенных мирах грез? Культурная холодная война на Востоке и Западе, изд. Питер Ромейн, Джайлз Скотт-Смит и Джос Сигал (Амстердам, 2012 г.), 133–153. Я благодарю соответственно Taylor and Francis Group, Oxford University Press и Amsterdam University Press за разрешение перепечатать материалы из этих публикаций.

ГЛОССАРИЙ

Термины

байт — быт, образ жизни

КПСС — аббревиатура от Коммунистическая партия Советского Союза

дружинники — члены добровольного народного патруля охраны общественного порядка

инвалид — инвалид в русском обороте словосочетания

исполком — исполнительный комитет

хрущевка — разговорное название типовой пятиэтажной хрущевки -эпоха квартира

Комсомол — аббревиатура молодежной организации Коммунистической партии

коммуналка (пл. коммуналки) — коммунальная квартира

культурность — культурность

личность — самость

мещанка — женское прозвище для человека с мелкобуржуазным мировоззрением подражательный, жадный или обывательский

микрорайон (мн. микрорайоны) — микрорайон; по существу тип микрорайона

новоселье — новоселье

новосель (мн. новоселы) — новосел ; срок, связанный с вселением в новый дом

новостройка-новостройка

область-район

приказ-приказ (например, на новую квартиру)

отдельная квартира- отдельная квартира в смысле бытия предназначен для одной семьи

письмо (мн. письмо) заявления — письмо-просьба

письмо (мн. письмо) жалоба — жалоба непристойность

прописка-вид на жительство

район — городской округ

красный угол — место для отдыха, а также для привития коммунистических ценностей

рейд — рейд или осмотр социальной группой ; обозначает тип государственного органа, существующего на различных уровнях

субботники — субботние волонтерские кампании

воскресники — воскресные волонтерские кампании

Сокращения для часто используемых опубликованных источников

A i s Leningrada—Arkhitektura i stroitel′stvo Leningrada

D i SSSR—Dekorativnoe iskusstvo SSSR

S i a Leningrada—Stroitel′stvo i arkhitektura Leningrada

VL—Vechernii Leningrad

Abbreviations for Archival References

d. — дело (файл)

изд. хр.—единица хранения (дело)

ф.—фонд (сборник документов)

л. (мн. лл.)—список (мн. листы) (лист/лист/стр.)

оп.—опись (опись/список дел в фонде)

ЦГА СПб — Центральный государственный архив Санкт-Петербурга

ЦГА КФФД СПб — Центральный государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга Санкт-Петербурга)

ПРИМЕЧАНИЕ О ТРАНСЛИТЕРАЦИИ

В этой книге, если не указано иное, переводы с русского на английский и транслитерации с русской кириллицы на латиницу являются моими собственными. Для последнего я пытался последовательно использовать систему Библиотеки Конгресса (LOC). Однако при транслитерации имен людей и мест я отдавал предпочтение общему использованию, а не схеме LOC, что иногда приводило к конфликту в написании (например, Наталья Баранская и Наталья Лебина).

ВВЕДЕНИЕ

КОММУНАЛКИ, ХРУЩЕВКИ

ПОСЛЕ ВОСЕМНАДЦАТИ ЛЕТ обращений в различные инстанции, влияющие на распределение жилья, и терпеливого ожидания казалось, что Серафим Александрович Колосов и его семья, наконец, переедут из своей крошечной комнатки2 в просторную новую квартиру. Обрадовавшись, Колосовы принялись планировать новоселье, составляя список всех на работе и в государственных учреждениях, кто неустанно заступался за них, чтобы обеспечить им новое жилье. По мере того как список рос, они беспокоились, что им не хватит места, чтобы приветствовать всех тех, кто оказал им помощь или поддержку. Тем не менее, приглашения, наконец, были отправлены. Но на новоселье никто не пришел — не из-за других обязательств, а потому, что на самом деле все оставалось именно так, как было годами, когда Серафим с семьей ютились в тесной квартире, а их жилищное челобитное переходило из рук в руки, растет толстый с резолюций. ¹

В этом сардоническом рассказе, опубликованном в сатирическом журнале «Крокодил», эта сардоническая повесть, опубликованная в сатирическом журнале «Крокодил», изображает получение хорошей квартиры как мечту о советском жилье: как и другие грандиозные политики социалистического государства, стремящегося улучшить жизнь своих граждан, мандат на обеспечение достаточного жизненного пространства, казалось, составил немногим более чем 90 245 блестящего провала. ² Обещание массового жилья было основано на Октябрьской революции 1917 года, и экспроприация и перераспределение частных домов, последовавшие в течение нескольких месяцев после победы большевиков, стали первой попыткой достичь этой цели. Но унаследованного от царского режима запаса жилой площади было далеко недостаточно, и имевший место на рубеже ХХ века подавляющий приток сельских жителей в городские центры продолжался и в 1920-е годы, обостряя тем самым жилищный кризис. Проще говоря, нужно было строить больше жилья. Тем не менее к 19В 30-е годы Иосиф Сталин перенаправлял капитал, ресурсы и человеческие силы с потребительских нужд, в том числе жилищного, на интенсивную индустриализацию, коллективизацию земли и подготовку к войне. Затем, во время Великой Отечественной войны, советский жилой фонд еще больше пришел в негодность или был истощен разрушением. Дефицит затянулся до 1950-х годов. Его конец, наконец, стал не за горами, когда в июле 1957 года Никита Хрущев сделал жилищное строительство приоритетом, объявив амбициозный указ о разрешении жилищного кризиса и обеспечении каждой семьи отдельная квартира (отдельная квартира). ³

Эта политика означала и перестройку жилого пространства советских граждан, а именно переход от коммунального жилья к односемейному. В коммуналке или коммуналке жильцы делили кухню, ванную (с отдельным туалетом) и кладовые. Коммуналки изначально создавались из домов дореволюционной элиты, которые были поделены в течение 1917–1918 годов, чтобы минимально обеспечить каждой семье отдельную комнату; 9Экспериментальной вариацией на эту тему были дома-коммуны 0245 (дома-коммуны) 1920–1930-х годов, предназначенные для снабжения отдельных комнат совместно с коммунальными хозяйствами. ⁴ Отдельная квартира, напротив, должна была состоять из одной основной комнаты (двух или трех для многодетных семей), служившей совмещенной спальней, гостиной и кабинетом, а также небольшой кухни и санузла.⁵ Такие квартиры имели были построены при Сталине для государственной и партийной элиты, а также награждены образцовыми работниками, но Хрущев был полон решимости сделать их нормой.⁶

В количественном отношении результаты указа 1957 г. были поразительны. По западным оценкам, за пятилетку 1956–1960 годов было построено больше жилья, чем за весь период с 1918 по 1946 год, что составило более 145 миллионов квадратных метров жилой площади, что почти на 8 процентов превышает запланированный показатель этого плана. около 140 миллионов квадратных метров. Строительство начало отставать в 1961 г., так как план на этот год был выполнен лишь примерно на 83% (примерно 52 из 62 млн квадратных метров жилой площади). ⁷ Общий рекорд за годы правления Хрущева поразителен: в течение двух пятилеток, совпавших с его руководством, охватывающих период с 1956 по 1965 год, было подсчитано, что только в Российской Советской Федеративной Социалистической Республике (РСФСР) более тринадцати было построено около 65 миллионов квартир, и около 65 миллионов человек улучшили свои жилищные условия.⁸ Охваченный эйфорией статистический справочник, рассчитанный на широкую аудиторию, подсчитал, что 90 245 м² площади жилых домов, построенных в XIX61–1965 Пятилетки должны были образовать единую линию шириной в один метр, ее длина простиралась бы от Земли до Луны и оставалось бы еще избыток в четырнадцать миллионов квадратных метров. ⁹

I.1. Этот план этажа представляет собой отдельную квартиру, предназначенную для нуклеарной семьи из трех человек. Слева главная общая комната (общая комната), справа вверху санузел, справа внизу кухня. Основное помещение разделено для оптимального использования на зоны для сна, учебы и отдыха. Д и СССР, 19 февраля59, 46.

Попытка обеспечить каждую семью отдельной квартирой с современными удобствами и изобилием бытовых услуг представляла собой инициативу, столь же символическую для Советского Союза 1950-х и 1960-х годов, как и осуждение сталинского террора и культ личности. Среди таких экстраординарных явлений, как освобождение миллионов людей из трудовых лагерей, реабилитация тех, кого раньше считали врагами народа, либерализация в области литературы, реорганизация административно-командной экономики, оживление сельского хозяйства и продвижение в космос, металлические краны, парящие над пылью и развалинами строек, где жилые дома строились практически на конвейерных лентах, представляли собой еще одно грандиозное предприятие, которое для многих, как свидетельствует статистика, делало получение хорошей квартиры реальностью. ¹⁰

Наряду с советскими гражданами, переселявшимися в отдельные квартиры в новостройках, были и лица, отчаянно просившие выселиться из тесных и неблагоустроенных коммуналок. Ведь несмотря на миллионы квартир, которые были построены при Хрущеве, спрос по-прежнему превышал предложение. Вторая мировая война нанесла огромный урон жилищному фонду. По одной официальной оценке, из 2,5 миллионов жилых домов, расположенных в оккупированных городах Советского Союза, более 1 миллиона были разрушены. ¹¹ Не менее мрачно другое заявление о том, что боевые действия военного времени сделали непригодным для проживания более трети всего жилого фонда крупных городов, таких как Ленинград, в то время как Новгород, Сталинград, Киев, Севастополь и Минск были полностью разрушены; это оставило без крыши над головой около двадцати пяти миллионов советских граждан. ¹²

Возвращение домой эвакуированных в годы войны создало дополнительную нагрузку на жилищный фонд. Как пример, когда заводской Прогресс был переведен в Ленинград после эвакуации в Омске, в нем было жилое помещение только для 745 из 5257 вернувшихся сотрудников; остальные впоследствии были размещены в других фабричных помещениях, включая мастерские, лаборатории и библиотеку. ¹³ Даже стремительная перестройка, заметно затмившая строительство за все 1930-е годы, не успевала за ненасытной потребностью в жилье. Например, за пятилетку 1946–1950 годов в Ленинграде было построено около двух миллионов квадратных метров жилой площади, восстановлено от 80 до 90 процентов довоенного жилого фонда и обеспечивает жилой площадью около 158 000 жителей. Однако количество ленинградцев, чьи дома были потеряны из-за разрушений во время войны, составляло более 700 000 человек.¹⁴ Хроническая перенаселенность и зависимость от жилья без элементарных удобств, таких как туалеты и водопровод, или даже от ранее необитаемых помещений, таких как подвалы, таким образом типичные послевоенные условия жизни в Ленинграде — как и в других местах Советского Союза.¹⁵

Хотя четыре года войны, безусловно, разрушили советское жилье,Указ № 57 был прямо подорван факторами, действовавшими в 1950-е, 1960-е и последующие годы. Наиболее очевидными среди них были демографические изменения, связанные с рождением, браком и разводом, каждый из которых приводил к увеличению числа домохозяйств по всему Советскому Союзу, а также миграция, которая затронула отдельные городские центры и районы. ¹⁶ Также следует отметить снос существующего жилья, который иногда сопровождал новое строительство и городскую застройку, — процесс, который ежегодно приводил к разрушению миллионов квадратных метров жилой площади. В 1964, например, было снесено около 9,5 миллионов квадратных метров жилья, что составило более 16 процентов от общего объема жилищного строительства в том году. и плохо — чтобы процитировать одну негативную фразу дня.

По подобным причинам несостоявшееся новоселье вымышленных Колосовых, опубликованное всего за несколько месяцев до того, как Хрущев объявил о своей масштабной жилищной кампании, продолжало оставаться характерной чертой советской жизни еще долго после его свержения в 1919 г.64. На самом деле, хотя советская пресса провозгласила в том году, что каждый четвертый житель страны был новоселом (новосел), пятидесятая годовщина Октябрьской революции в 1967 г., примерно совпадала с десятой годовщиной декларации . Каждой семье отдельная квартира! № — прошел без решения жилищного кризиса. ¹⁸ Симптоматично неспособность политики удовлетворить непреодолимую потребность в жилье, к 1970-м годам выражение бесквартирье вошло в разговорный дискурс на состояние без квартиры. ¹⁹ Еще раз указывая на кажущуюся непреодолимой нехватку жилой площади, в начале этого десятилетия среднее ожидание квартиры составляло от полутора до трех лет, и хотя дефицит жилья уменьшился с 1950-х годов, все еще оставался 10-процентный дефицит доступных квартир.²⁰

Но история советского жилья — это не просто история триумфа или поражения. Об этом свидетельствует обширный официальный и народный дискурс, порожденный ею в пропаганде, агитации и предписывающих брошюрах; в газетах и ​​журналах; в журналах по архитектуре и дизайну; в мемуарах и художественной литературе; и в петициях, адресованных муниципальным и национальным правительственным и партийным чиновникам, жилищным властям и редакторам газет. Диалог о жилье между читателями и редакторами местных газет, например, создал общую систему взглядов, а также средство выражения как похвалы, так и недовольства режимом. Как заметил Джеффри Брукс, советская газета, хотя и сдерживаемая партийными директивами, также состояла из работа людей, которые вербализовали свой собственный опыт, лексику и наблюдения, стремясь сделать мир вокруг себя понятным в официально заданных пределах. ²¹ Неопубликованная переписка между гражданами и целым рядом властей раскрывает сходные социальные механизмы в более узком кругу. А именно, жилищные петиции подтверждают, что люди лично вкладывались в советскую систему, даже когда они критиковали местных бюрократов за неспособность удовлетворить их насущные материальные потребности. Между тем, расхождение между политикой и реальностью публично описывалось в фельетонах, появлявшихся в газетах и ​​журналах, в которых хвалились успехи жилищной программы и высмеивались ее недостатки.

Опираясь на представление о том, что эмпирическое является референциальным (то есть информированным контекстом), я утверждаю в этой книге, что даже небольших рассказов о жилье, появившихся в этих источниках, дают представление о жизни простых советских людей, охватывая их опыт и субъективность, не сбрасывая со счетов ни социальную структуру, в которой они жили, ни ее политические аспекты. ²² То, что они столь ощутимо передавали социальные черты, отчасти объясняется тем, что государственное выделение большей части жилой площади в Советском Союзе сделало жилье жизненно важной точкой контакта между гражданами и каналами власти, а также людьми, делящими жилище и соседство. пространства. Таким образом, жилье — обозначающее дизайн, строительство и отделку жилого пространства, а также способы, которыми люди маневрируют в нем, — было согласованным местом, где сходились вопросы политики, связанные с распределением и потреблением, нормы, связанные с материальной культурой, и социальные проблемы. .

Подходя к жилищу многогранно, эта книга описывает повседневную жизнь (быт) 1950-х и 1960-х годов и ее значение для государства, граждан и социалистического проекта. Таким образом, он смещает во времени и концептуально расширяет исследования советской повседневной жизни 1930-х годов, которые исследуют отношения власти между государством и обществом, примирение и сопротивление, а также интернализацию официальной риторики и норм. ²³ Он также занимается исследованиями различных аспектов быта – наряду с жильем – в послевоенный период²⁴ 9.0159

Начиная с 1950-х годов, западные политики и ученые в области политики, права, социологии, географии и городского планирования внесли большой вклад в разграничение материальных элементов, а также социологических, политических и экономических параметров жилья в Советский Союз. Среди них были первые ученые, ответившие на такие фундаментальные вопросы, как . Кто, что, когда и как получает? ²⁵ В 1990-х годах исследователи искусства, архитектуры и дизайна дополнили портрет советского жилья, сложившийся в течение предыдущих десятилетий, изучая его с точки зрения социальной и культурной истории, как видно из 19-го века.93 том «Российское жилище в современную эпоху».²⁶ Практически одновременная озабоченность материальной культурой была отражена в специальном выпуске Журнала истории дизайна 1997 года, Дизайн, Сталин и оттепель, , в котором освещался контраст между зданиями и кварталами сталинской эпохи. и хрущевской эпохи. Помимо сопоставления витиеватости зданий сталинского периода с эстетической простотой и ощущением легкости тех, что последовали в хрущевские годы, его авторы наметили аналогичное отклонение в более широком жилом ландшафте — от длинных, широких бульваров, обрамленных флангами. от монументальных сооружений, характерных для городской застройки при Сталине, до радиальных микрорайонов (микрорайонов), характерных для микрорайонов хрущевской эпохи. Они пришли к выводу, что эти архитектурные и городские формы обозначали режимы, которые их взращивали, с эстетическими украшениями сталинского периода, отражающими его иерархическую природу и политические крайности, а простота и современность хрущевского периода олицетворяли его популизм и намерение реализовать эгалитаристские принципы. идеалы коммунистической идеологии²⁷

С начала 2000-х годов Сьюзен Рейд опубликовала ряд влиятельных статей и глав о многочисленных аспектах советского жилья в 1950-х и 1960-х годах, уделяя особое внимание отдельной квартире. Ее работы, которые концептуализируют его как образец социалистической современности, представление соперничества времен холодной войны, выражение коммунистической потребительской культуры и место для проявления женской свободы воли, легли в основу конкретных пунктов анализа в этой книге. ²⁸ Другие недавние исторические монографии о жилье также основаны на выводах Рейда. Чтобы дать лишь беглый взгляд на эти исследования, Линн Эттвуд представила широкий обзор взаимосвязи между политикой, гендером и повседневной жизнью в жилищных программах, охватывающих период от 19 до 19 лет.17 до 1990-х годов; Марк Смит подробно рассказал о военных и сталинских предшественниках строительной кампании, приписываемой Хрущеву, а также о характере имущественных отношений и основах советских представлений о благосостоянии в отношении жилья; а Стивен Харрис проследил историю отдельной квартиры во взаимосвязи с критическими аспектами ее эволюции — от изменений в социальной политике с XIX века до преобразований в культуре потребления при Хрущеве. ²⁹

Представляя формы и смыслы перехода от коммунального к раздельному жилью, эта книга рассматривает новостройку 1950-х и 1960-х годов как материальный культурный артефакт десталинизации и основу отчетливо социалистической эстетики и образа жизни. жизнь. Это не означает, что массовое обеспечение жильем, даже с чисто идеологической точки зрения, было несложным занятием. Парадоксально, но декрет 1957 г. определил односемейную квартиру как якорь системы, ориентированной на коллективизм. В нем также показано, что эффективное функционирование отдельных квартир зависит от общественных услуг, таких как общественные столовые, а производительность на рабочем месте зависит от структуры и качества домашней жизни. Я утверждаю, что напряженность, присущая этим положениям, была смягчена сопутствующей риторикой, которая делала такие пары взаимодополняющими и связывала жилищную политику с прагматичными, долгосрочными национальными целями, такими как модернизация, эмансипация женщин и слияние различных народов советского Союз. Например, в контексте инноваций в области ракетостроения жилищное строительство рекламировалось за использование самых передовых промышленных, механизированных технологий в строительстве. Учитывая неизменную миссию по освобождению женщин от тягот домашнего хозяйства, отдельная квартира была объявлена ​​ключевым компонентом нового образа жизни, включающего в себя сеть бытового обслуживания. А в условиях зарождающейся наднациональной идентичности Советского Союза украшение народными изделиями со всей страны было связано с идеалом гармоничного этнического разнообразия. В целом благоустроенная отдельная квартира, обставленная современной мебелью и произведениями народного творчества и расположенная в районе с развитой хозяйственной и культурной базой, воплощала в себе более абстрактную сверхзадачу хрущевских лет — коммунизм.

Эттвуд, Смит и Харрис подчеркивали идеологический смысл, а также напряжение, которым было пропитано советское жилье. Исследуя место и опыт женщин по отношению к мужчинам в советском доме, Эттвуд продемонстрировала, что, хотя предполагалось, что они будут главными бенефициарами государственной жилищной политики, поскольку они традиционно несут ответственность за домашние дела, женщин неоднократно вызывали на компенсировать недостатки в повседневной жизни (примерно по той же причине). Анализ положений об индивидуальном жилье, которое по-прежнему до некоторой степени допускалось наряду с государственным жильем, а также механизмов подтверждения владелец жилой площади в спорах между жильцами Смит определил, что революция 1917 года не смогла изгладить индивидуализм из советского общества. Изучение потребительской культуры, которая расцвела одновременно со строительством жилья, привело Харриса к аналогичному выводу: те, у кого есть привилегии, по-видимому, полны решимости защищать ее или добиваться большего отличия. Это было очевидно, например, среди специалистов, относительно более высокие доходы которых позволяли им приобретать жилую площадь выше обычных наделов, вступая в жилищно-строительные кооперативы, охотнее участвовать в покупке новых хозяйственных товаров.

Хотя борьба за массовое жилье не привела к созданию эгалитарного общества, как показал Эттвуд, каждая последующая жилищная схема по своей сути была предназначена для революционного изменения повседневной жизни. Точно так же Смит и Харрис утверждали, что напряженность, которую они заметили в жилищном и потребительском буме хрущевских лет, не свидетельствует об ослаблении приверженности коммунизму. По словам Смита, жилищный указ 1957 года увязал права индивидуальной собственности, популярными выражениями которых были строительные кооперативы и манипулирование официальными механизмами распределения жилья, с правами на социальное обеспечение для всех граждан. По его оценке, право на отдельную квартиру расширило советское социальное государство, а не подорвало его общинные устои. Между тем идеологически правильные представления о жилье как о продукте труда, предназначенном исключительно для потребления, а не для получения прибыли, давали противовес настроению индивидуализма. Харрис также указал на равновесие между вниманием государства к потребительским желаниям и упором на коммунистический подход к повседневной жизни.

Я стремлюсь еще больше обрисовать значение и последствия массового заселения в Советском Союзе, используя пару домов и домов , чтобы объединить окружающие их пространства, содержащиеся в них объекты и идеи, которые люди придерживаются в отношении них. ³⁰ Тем самым я демонстрирую не только то, как переход к односемейному жилью пересекался и усложнял коммунистические идеалы и задачи, но и то, как он отражал «оттепель», как условно называют хрущевский период. Оттепель обычно ассоциируется с неустойчивость, непостоянство, незавершенность,…колебания температуры в природе, когда трудно предугадать, какой поворот примет погода. ³¹ В этом ключе эпоха отличалась не только десталинизацией, но и такими нелиберальными мерами, как преследование религиозной веры и запрет на издание в Советском Союзе романа «Доктор Живаго». Годы Хрущева также были отмечены жесткими внешнеполитическими мерами, такими как советское вторжение в Венгрию в 1956 году и строительство Берлинской стены. Признавая ее неустойчивый характер, эта книга дополняет недавние исследования, которые восстановили нюансы Оттепели, которые были затемнены упрощенными обозначениями этого периода как одного из либерализация или как отдельный разрыв со сталинизмом. ³²

Жилищное строительство и идея оттепели в повседневной жизни переплетались в ряде вполне буквальных способов. Например, вездесущие жалобные письма и сатирические фельетоны часто изображали последствия весенних оттепелей вкупе с некачественным строительством или ремонтом: прохудившуюся крышу, признак жилищного кризиса. В метафорическом смысле жилье также означало строительство коммунизма. Они переплелись в новелле, от которой произошло название периода: Оттепель. Написанный Ильей Эренбургом, этот первоначальный обзор различных аспектов сталинских репрессий — от ограничений художественного творчества до послевоенных преследований евреев — был впервые опубликован серийно в 1919 г.54. В одной из сюжетных линий фигурирует Иван Журавлев, несимпатичный директор завода, который незаконно присваивает жилищный фонд, выделенный для его рабочих, для достижения своих производственных целей. ³³ Точно так же сталинский режим игнорировал основные человеческие потребности пролетариата в стремлении к социализму посредством интенсивной индустриализации и коллективизации, наряду с крестовыми походами по чистке предполагаемых врагов, тем самым фактически предав революцию. Во время «оттепели» — как и в художественной повести Эренбурга — была восстановлена ​​важность заботы о благосостоянии и развитии личности, восстановлена ​​связь между идеологическими целями и народными интересами.

Основываясь на этом предположении, я утверждаю, что взаимная забота о жилье составляла почву, на которой государство и население пытались построить жизнеспособное социалистическое общество. Хотя отдельная квартира была в центре этого предприятия, разговоры о доме и доме также вызвали более широкие дискуссии о коммунизме. Таким образом, переход от коммунальных квартир к односемейным нельзя просто отождествлять с потеплением в частной жизни. Тщательно исследуя напряженность, проявляющуюся в официальной политике и предписаниях, я бросаю вызов этой ассоциации, иллюстрируя бдительность, с которой жилищная программа хрущевских лет стремилась не только предоставить жилое пространство, но и возродить общество и создать образцовых личностей, иногда способами, напоминающими революционер 1920 с.

Рассматривая повседневную жизнь как в новом, так и в старом жилом фонде 1950-х и 1960-х годов, эта книга охватывает и анализирует противоречия, очевидные в героических достижениях и, казалось бы, необъяснимых задержках строительства, образцовых квартирах со всеми удобствами и ветхих коммуналках, счастливых новоселья и неутешительные переезды, а также новые жильцы и частные лица, ходатайствующие об обмене старой жилплощади. Он также концептуализирует дом таким образом, который строго включает в себя граничащие с ним пространства, исследуя место района в жилищной политике и внутреннем ландшафте, а также идеалы гармонии между внутренними и внешними пространствами с точки зрения дизайна, функции и потенциала. для социального общения. В целом он разъясняет более широкие параметры 9Дом 0245 и дом , поскольку они соответствовали трем официальным задачам: формирование советского человека, укрепление социалистического общества и достижение коммунизма. При этом он интегрирует с Оттепелью два дополнительных, пересекающихся контекста: послевоенное восстановление и соперничество времен холодной войны.

Формирование советского характера

Идея создания советского человека вызывает характер — еще одну тему, яркой метафорой которой в повести Эренбурга послужило жилье. Созерцая меняющиеся времена, думает про себя ее главный герой Дмитрий Коротеев, Чего можно было ожидать вначале? — Начинаешь строить дом, а вокруг обязательно остается много мусора; а теперь пора и нам привестись в порядок — в доме ведь живут. Его размышления вызваны тем, что он не смог защитить коллегу, выразившего точку зрения, противоречащую общепринятому мнению. Пытаясь осмыслить свой страх и конформизм, размышляя о состоянии советского гуманизма, он заявляет себе: Мы много потрудились над одной половиной человека, а другой половиной пренебрегаем. В результате половина дома превратилась в трущобы. ³⁴

После подозрений и доносов, омрачавших повседневную жизнь при Сталине, вопрос о влиянии репрессий на личное поведение является очень важным и начинает привлекать заслуженное внимание.

³⁵ Однако более важным для этой книги является намек на характер, сделанный в этом внутреннем монологе. Жилье и личность были вовлечены в великую миссию коммунистического строительства. Это проявлялось в государственной и партийной риторике, направленной на формирование страстных, честных коммунистов и призывавшей людей проявлять дисциплину и энтузиазм в борьбе за коммунистическую жизнь посредством приверженности коммунистическая мораль (коммунистическая нравственность) и участие в коллективной деятельности дома, как на работе.

По мере того как советские граждане миллионами переселялись в отдельные квартиры, официальный дискурс противопоставлял отношения, ценности и поведение, которые в идеале должны были бы процветать в них, характеру образцового домашнего интерьера. В частности, художники и архитекторы, занятые дизайном интерьеров, призывали к сдержанности в потреблении и следованию своим профессиональным предписаниям по созданию функционального быта, лишенного буржуазных знаков вроде кружевных салфеток, шелковых абажуров и резных комодов.