План вуазен: «План Вуазен» (Plan Voisin). Проект реконструкции центра Парижа. 1925 | Градостроительство | Проекты | Архитектура | Ле Корбюзье
«План Вуазен» (Plan Voisin). Проект реконструкции центра Парижа. 1925 | Градостроительство | Проекты | Архитектура | Ле Корбюзье
«План Вуазен»*, предусматривающий реконструкцию центра Парижа, включает в себя два существенно новых элемента: деловой центр и жилой центр.
* Автомобиль подорвал вековые основы градостроительства. У меня возник план привлечь автомобильных фабрикантов к постройке павильона «Эспри нуво» для Международной выставки декоративных искусств, поскольку этот павильон должен был быть посвящен жилищу и градостроительству.
Я встретился с руководителями компаний «Пежо», «Ситроен», «Вуазен» и сказал им:
«Автомобиль убил большой город.
Автомобиль должен спасти его.
Не хотели бы вы финансировать план перестройки Парижа, который назывался бы «План Пежо, Ситроен и Вуазен»,— план, единственной целью которого было бы привлечь внимание публики к настоящей архитектурной проблеме эпохи? Проблема эта не имеет отношения к декоративному искусству, это вопрос архитектуры и градостроительства: создание здорового крова и городского организма, отвечающего новым условиям жизни, порожденным механизацией».
Компания «Пежо» не рискнула вывести свое имя на борту нашей чересчур отважной галеры.
Г-н Ситроен весьма любезно ответил мне, что он совершенно не понимает смысла моего вопроса и не видит никакой связи между автомобилем и проблемой парижского центра.
Г-н Монжермон, представитель правления компании «Аэропланы Г. Вуазен (Автомобиль)» не колеблясь согласился взять шефство над исследованиями и над составлением плана, каковой, таким образом, и получил название «План Вуазен».
Деловой центр расположен на территории площадью 240 гектаров, в том самом месте, где теперь находятся особенно ветхие и нездоровые кварталы Парижа: от площади Республики до улицы Лувра и от Восточного вокзала до улицы Риволи.
Жилой центр занимает территорию от площади Пирамид до площади Елисейских полей и от вокзала Сен-Лазар до улицы Риволи, что предусматривает снос кварталов, ныне по большей части перенаселенных. По плану на месте жилых домов с буржуазным по преимуществу населением должны появиться учреждения.
Центральный вокзал находится между деловыми и центральными кварталами. Это подземное сооружение.
Главная ось нового плана парижского центра проходит с востока на запад от Венсена до Левалуа-Перре. Она восстанавливает существовавшую некогда и совершенно необходимую городу сквозную магистраль. Главная транспортная артерия имеет в ширину 120 метров и снабжена автомобильной эстакадой с односторонним движением и без перекрестков. Основная магистраль должна разгрузить Елисейские ноля, которые, по существу, не могут обеспечить бесперебойное движение больших масс транспорта, поскольку они заканчиваются тупиком — садом Тюильри *.
* Последний проект продолжения Елисейских полей через сад до улицы Тюильри совершенно нелеп, поскольку улица Тюильри с одной стороны сообщается с улицей Риволи и улицей Пирамид, и без того ныне запруженными, а с другой стороны выходит к Королевскому мосту, где постоянно происходят заторы. Королевский мост питает улицу Бак, которая имеет 11 или 13 метров в ширину и которую следует перевести на одностороннее движение.
«План Вуазен» возвращает городу его древний центр. В предыдущей главе я доказал, что практически невозможно заменить издавна сложившийся центр большого города и целиком построить новый город по соседству со старым *.
* Во времена Возрождения новые города строились рядом со старыми. Это делалось из чисто военных соображений. Старый город был маленьким, и перемещение старого центра не могло повести к увеличению его населения.
Этот план посягает на самые смрадные кварталы, на самые узкие улочки; ему совершенно не свойствен «оппортунизм», мелкие уступки каких-то пядей земли под напором перегруженных артерий. Нет, он открывает в стратегически важном пункте Парижа блестящую сеть транспортных коммуникаций. Там, где ныне улицы 7—9—11-метровой ширины пересекаются через каждые 20—30 или 50 метров, он устанавливает квадратную сетку артерий шириной 50, 80 и 120 метров, пересекающихся через 350 или 400 метров. Он возводит крестообразные в плане небоскребы в центре квадратных застроенных участков, он строит город вверх, он подбирает распластанные на земле жилые ячейки и располагает их наверху, в окружении воздуха и света.
Отныне на месте сплюснутого и стиснутого города (когда мы впервые видим его снимки с самолета, они производят пугающее впечатление) появляется новый город, устремленный ввысь, доступный воздуху и свету, ясный и лучезарный. Территория, покрытая раньше на 70—80 процентов постройками, теперь застроена всего на 5 процентов. Остальные 95 процентов занимают крупные транспортные магистрали, стоянки автомобилей и парки. Тенистые аллеи образованы из двух или четырех рядов деревьев; парки, разбитые у подножия небоскребов, превращают территорию этого нового города в гигантский сад.
Высокая плотность населения кварталов, принесенных в жертву «Плану Вуазен», отнюдь не сокращена. Она возросла вчетверо.
Вместо чудовищных кварталов (которые мы так плохо знаем — Читатель, совершите, пожалуйста, одну дневную и одну ночную прогулку по сектору, предусмотренному «Планом Вуазен». Эта экскурсия будет весьма поучительной.) с плотностью населения 800 человек на гектар план предлагает кварталы, плотность которых можно довести до 3500 человек на гектар.
Мне хотелось бы, чтобы читатель силой воображения постиг, что представляет собой этот новый тип города, построенного в высоту; чтобы он представил себе, как теперешний город, наросший на земле, словно сухая корка, соскабливается, удаляется и на его месте встают чистые, как кристалл, стеклянные призмы 200-метровой высоты, далеко отстоящие одна от другой и окруженные зеленым массивом парков. Город, который прежде стлался по земле, вдруг поднимается и приобретает невиданную доселе гармонию и непринужденность. Все это превосходит наше воображение, ограниченное привычными представлениями вековой давности. Я написал для павильона «Эспри нуво» на Международной выставке декоративных искусств в Париже, в котором экспонировался «План Вуазен», диораму, целью которой было воочию представить эту будущую реальность, к постижению которой наш разум еще не подготовлен. На этой тщательно прорисованной диораме представлен старый Париж от Нотр-Дам до площади Звезды и все памятники, являющиеся неотъемлемым достоянием Парижа.
Город вновь утверждается на своих осях, как это свойственно всякому творению архитектуры. Градостроительство входит в архитектуру, архитектура входит в градостроительство. Если взглянуть на «План Вуазен», то на западе и на юго-западе можно увидеть черты, оставленные Людовиком XIV, Людовиком XV, Наполеоном: Дворец инвалидов, Тюильри, площадь Согласия, Марсово поле, площадь Звезды. Мы можем оценить по достоинству творческую силу, разум, восторжествовавший в них над сумятицей и беспорядком. Новый городской центр не выглядит здесь чем-то инородным; он продолжает традицию и является ее закономерным развитием.
Для деловых учреждений после войны в Париже стало не хватать свободного места.
Мало- помалу для них начали строить «билдинги», против чего я в свое время резко возражал. Учреждение — это вполне определенный организм, не имеющий ничего общего с жильем. Место работы — это орудие труда. Деловой центр «Плана Вуазен» является вполне конкретным, четким, уместным предложением, осуществив которое страна получит настоящий административный центр. По логике событий Париж как столица Франции должен иметь в XX веке свой командный пункт. Представляется, что проделанный нами анализ стал основой вполне разумного предложения. Каждый небоскреб может принять одновременно от 20 до 40 тысяч служащих. В предусмотренных планом 18 небоскребах будет, следовательно, размещено от 500 до 700 тысяч служащих, целая армия управления страной.
Линии метро, образующие квадратную сетку, проходят под небоскребами; улицы и автодромы позволят огромной массе народа легко перемещаться в пределах города.
Над железнодорожными путями проходит бетонная эстакада. Эта новая основная артерия, ведущая на север, проложена на участках территории, имевших пустыри.
Сквозная магистраль южного направления может брать свое начало от нового центрального вокзала, расположенного между деловой и жилой зонами центра.
Автострада восток — запад, ныне не существующая, станет своего рода желобом, который будет принимать и сортировать потоки транспорта, запертые в теперешней многоугольной системе. Автострада освобождает нас от этот замкнутой системы и открывает въездные ворота города в его крайней восточной и крайней западной точках.
Жилой центр, расположенный к западу оп нового вокзала, будет состоять из просторных кварталов, в которых будут находиться новые административные здания министерств высотой 30—40 метров, залы для конференций и совещаний, концертные залы и гостиницы для приезжих.
Центральный вокзал обеспечит значительное усовершенствование транспортной системы, предусмотренной планом 1922 года, где железнодорожные линии дальнего сообщения завершались тупиками. В новом плане эти линии связаны в единую кольцевую систему. У четырех главных платформ — Восток, Запад, Север и Юг — поезда ныне существующих (или новых) железнодорожных компаний будут останавливаться только затем, чтобы доставить пассажиров на вокзал и принять новых; ни стоянок, ни формирования составов на вокзале практиковаться не будет; поезда будут прибывать уже полностью готовыми к очередному рейсу и, приняв пассажиров и грузы, продолжат свой маршрут, двигаясь при этом в одном направлении.
«План Вуазен» не посягает на историческое прошлое города, являющееся всеобщим достоянием. Больше того, он спасает его. Дальнейшее развитие нынешнего кризиса очень скоро привело бы к уничтожению этого прошлого.
В этом смысле уже произошло одно важное нарушение психологического порядка: сегодня история Парижа поблекла в нашем сознании, так как новый жизненный уклад навязал памятникам этой истории совершенно не свойственные им функции. Я мечтаю увидеть площадь Согласия спокойной, тихой и безлюдной, а Елисейские поля — местом неторопливых прогулок. «План Вуазен» высвобождает весь старый город от Сен-Жерве до площади Звезды и возвращает ему тишину и спокойствие.
Кварталы Марэ, Аршив, Тампль и им подобные должны быть разрушены. Но старые церкви останутся (это будет сделано не с какой-то особой целью, а просто в соответствии с архитектурной композицией) и будут смотреться на фоне зелени. Это будет чарующее зрелище! Конечно, их первоначальное окружение было совсем иным, но нельзя не признать, что нынешнее их обрамление, ни в коей мере не соответствуя первоначальному, выглядит весьма жалким и безобразным.
На «Плане Вуазен» среди древесной листвы можно то здесь, то там заметить какой-нибудь отдельный старый камень, аркаду или портик. Они заботливо сохраняются, потому что это либо страницы истории, либо произведения искусства.
В центре зеленого газона возвышается опрятный и кокетливый особняк эпохи Возрождения. Это один из особняков квартала Марэ, который сохранили или перенесли на новое место; теперь в нем библиотека, либо читальни, либо конференц-зал, либо что-нибудь еще в том же роде.
«План Вуазен», покрывая строениями всего лишь 5 процентов городской территории, сохраняет памятники прошлого и создает им гармоничное обрамление: деревья, рощи. Разумеется, вещи тоже смертны, и эти парки будут всего лишь красивым и ухоженным кладбищем. Прогулка по нему будет весьма поучительной, она настроит человека на философский лад, но прошлое перестанет портить людям жизнь, оно займет подобающее ему место.
«План Вуазен» не претендует на исчерпывающее решение проблемы центра Парижа.
Но он может способствовать тому, чтобы дискуссия по этому поводу была поднята на уровень современных требований, чтобы вопрос рассматривался с более здравых позиций. Часто выдвигаемым бесполезным полумерам он противопоставляет твердые принципы.
Градостроительные принципы Ле Корбюзье. Лучезарный город
Шарль-Эдуар Жаннере-Гри, прославившийся как Ле Корбюзье, создавал не просто отдельные дома, он хотел проектировать города.
Планирование города начинается с решения жилого дома как первичной архитектурно-пространственной ячейки. Все слагаемые жилых домов подчинены главной задаче: удобному и рациональному укладу жизни человека. Так же и все составляющие города – транспорт, общественные зоны и рабочие пространства – призваны сделать жизнь человека комфортной, считал Ле Корбюзье. В противоположность более раннему подходу, когда зоны приложения труда создавались без учета местожительства людей, архитектор планировал город, беря за основу композицию жилого дома, и создавая условия для работы, жизни и отдыха человека.
Говоря о творчестве Ле Корбюзье, нельзя не сказать о концепции «линейного города». Знаменитый архитектор объяснял ее так: «линейный город» — не прямая на плоскости, а линия, положенная на реальный рельеф и использующая его элементы для удобного расположения составляющих города. Таким образом, Корбюзье не пытался подчинить природу абстрактным идеям, а наоборот, вписывал природный ландшафт в организм города.
Идеальный город будущего Ле КорбюзьеПервым масштабным проектом, отразившим главные градостроительные идеи Мастера, стал «Лучезарный город» («La ville radieuse»). Этот проект архитектурное бюро Ле Корбюзье представило в 1922 году на Парижском «Осеннем Салоне» — известнейшей художественной выставке, задающей тренды в области живописи и архитектуры. И несмотря на то, что «La ville radieuse»так и не был реализован, он являлся одним из ярких образцов идей урбанизма.
Первое, что бросается в глаза при рассмотрении проекта Лучезарного города, — это обилие света, воздуха, зелени.
В центре, на равном расстоянии друг от друга, расположены несколько одинаковых стеклянных небоскребов. Эти башни-великаны сложной конфигурации поддерживаются многоэтажными строениями, расположенными в форме греческого орнамента меандра. Противопоставляя свой лучезарный город тесному и разномастному Нью-Йорку, Ле Корбюзье расставил дома свободно, геометрически правильно, уделяя большое внимание пешеходным зонам и скверам. Город на 3 миллиона жителей занимал площадь около 70 квадратных километров, что в 11 раз меньше площади кольца МКАД. Площадь жилой застройки составляла примерно 40 квадратных километров. Но несмотря на высокую плотность населения и компактность застройки, проект был настолько проработан, что гарантировал каждому из 3 миллионов человек все блага цивилизации: собственную квартиру на семью, необходимые для жизни сервисы, достаточно света и воздуха. В эпицентре города находился вокзал.
La ville radieuse (Лучезарный город)
В 1925 году была опубликована книга Ле Корбюзье «Градостроительство».
Труд оказал влияние на многие поколения архитекторов, и по сей день вызывает отклик профессионалов. В книге он писал: «В современном городе должна господствовать прямая линия. Жилые дома, водопроводные и канализационные линии, шоссе, тротуары – всё должно строиться по прямой. Прямая линия оздоравливает город. Кривая несёт ему разорение, всякого рода опасности и осложнения, парализует жизнь».
В том же 1925 году Ле Корбюзье представляет «План Вуазен» — масштабный проект реконструкции Парижа. Во многом этот план напоминал «Лучезарный город». «Plan Voisin» обсуждался газетчиками и общественниками как сенсация: Ле Корбюзье предлагал очистить более 200 гектаров старой городской застройки. Прежде всего это кварталы, где ютились бедняки. Санируя переуплотненные районы, архитектор оставлял нетронутым остров Ситэ, многие важные объекты (в частности, соборы). На смену тесной застройке с ее социальными проблемами приходил простор свободного человека. Застраиваемая площадь по проекту составляла всего 5 %, остальная территория отводилась под магистрали, скверы и пешеходные зоны.
«Урбанизация прибыльна! Урбанизация не убыточна, писал Ле Корбюзье, — Урбанизировать значит повышать доходность участка. Урбанизировать не значит обесценивать землю».
Тем не менее, в буржуазно – демократическом Париже воплотить проект в таком виде было почти нереально, и архитектор осознавал это.
Зато в Союзе, куда его пригласили на рубеже 1930-х, он планировал торжество свободного человека и победу коллективного блага над личной выгодой. Основные принципы парижского проекта он перенес и на Москву. Корбюзианский план как нельзя лучше отвечал идее зарождающегося социалистического общества: разрушить старый и построить новый мир.
Но строить не стали. Страна была бедна. Москва 1920-х гг представляла собой кучу разваливающихся деревянных малоэтажек. Без канализации, электричества, с водяными колонками на улицах, с редкими брусчатыми мостовыми лишь кое-где в центре города. Не было не только стройматериалов, но даже и дров. Церкви разбирали на кирпичи, деревянные особняки шли на «растопку».
Даже пятиэтажный дом был для Москвы сродни чуду. Что говорить о небоскребах! Проект Ле Корбюзье оказался слишком передовым для того времени. Однако, свой след в СССР архитектор все же оставил. В 1928 году его бюро выиграло конкурс на проектирование комплекса «Центросоюза» на Мясницкой. Этот масштабный проект вместил в себя тысячи метров помещений различного назначения: административных, торговых, хозяйственных, рекреационных (клуб, библиотека, гимнастический зал и тп).
Позднее Ле Корбюзье редко использовал в своих проектах небоскребы. На какое-то время однотипные жилые блоки, выстроенные в строгой геометрии, становятся отличительной чертой его работ. В проектах небольших городов Злин (Чехия), Немур (Франция) нашла отражение мысль Ле Корбюзье: «Всё вокруг — геометрия!». Эти работы стали классикой и долгие годы являлись примером для подражания зодчих по всему миру.
План Ле Корбюзье Voisin для Парижа
План Ле Корбюзье Voisin для ПарижаПерейти к
- Основное содержание
- Поиск
- Счет
Это означает: «Нажмите, чтобы выполнить поиск».
Логотип InsiderСлово «Инсайдер».Рынки США Загрузка… ЧАС М С В новостях
Значок шеврона указывает на расширяемый раздел или меню, а иногда и на предыдущие/следующие варианты навигации. ДОМАШНЯЯ СТРАНИЦАПредставительский образ жизни
Значок «Сохранить статью» Значок «Закладка» Значок «Поделиться» Изогнутая стрелка, указывающая вправо. Читать в приложении АП Прогуливаясь по выставке Ле Корбюзье в Музее современного искусства, я был удивлен тем, как много проектов великого модернистского архитектора так и не были построены.
Они были просто слишком радикальными, и не более того, чем его предложение 1925 года о сносе двух квадратных миль в центре Парижа.
Наверное, хорошо, что архитектор, урожденный Шарль-Эдуар Жаннере-Гри, не заполучил Париж. Район, который он бы разрушил, включая 3-й и 4-й округа на правом берегу Сены, сегодня является одним из самых красивых, модных и архитектурно значимых районов города. Более того, замена органических городских территорий огромными новостройками подвергалась критике с XIX века.60-е за подрыв жизненной силы городов.
После всего сказанного давайте оценим, насколько крутым был бы «План Вуазен» Ле Корбюзье.
Начнем с того, что снос центра Парижа имел большой смысл в 1920-х годах. Бывший аристократический район Марэ превратился в нищету, характеризующуюся плохими санитарными условиями, болезнями и перенаселенностью, как описано Мэрибет Шоу в «Продвижении городского видения: Ле Корбюзье и план Вуазен». К 1921 г. в районе Бобура 250 из 276 домов были признаны непригодными для проживания из-за заражения туберкулезом.
Ле Корбюзье хотел заменить этот городской упадок чем-то невероятным.
План Voisin предусматривал 18 крестообразных стеклянных офисных башен, расположенных на прямоугольной сетке в огромной парковой зеленой зоне, с трехъярусными пешеходными аллеями со ступенчатыми террасами между ними. Перпендикулярно к западу будет примыкающий прямоугольник малоэтажных жилых, правительственных и культурных зданий среди большего количества зеленых насаждений.
Новый комплекс будет интегрирован с автомагистралями, железнодорожными линиями и линиями метро, а также с аэропортом, что сделает этот район первым, что увидит большинство посетителей города.
Дизайн звучит красиво, как описано архитектором:
Я попрошу своих читателей представить, что они гуляют по этому новому городу и начали привыкать к его нетрадиционным преимуществам. Вы находитесь в тени деревьев, вокруг вас раскинулись обширные лужайки. Воздух ясен и чист; шума почти нет. Что, не видно, где здания? Взгляните сквозь чарующие узорчатые арабески ветвей в небо на эти широко расставленные хрустальные башни, возвышающиеся над любой вершиной на земле.
Эти полупрозрачные призмы, которые, кажется, парят в воздухе, не привязанные к земле, сверкают в лучах летнего солнца, мягко мерцают под серым зимним небом, волшебно переливаются в сумерках — огромные офисные блоки. Под каждым из них находится станция метро (что дает меру интервала между ними). Поскольку этот Город имеет в три или четыре раза большую плотность, чем наши существующие города, расстояния, которые необходимо преодолеть в нем (а также связанная с этим усталость), в три или четыре раза меньше. Ведь только 5-10 процентов площади его бизнес-центра застроены. Вот почему вы оказываетесь на прогулке среди просторных парков, удаленных от оживленного шума автострады.
Новый офисный район станет деловым центром города, страны и всего мира, но при этом не будет похож на «ужасающий кошмар» центральных улиц Нью-Йорка. Прилегающий жилой район станет домом для мировой бизнес-элиты.
«Париж завтрашнего дня мог бы великолепно соответствовать ходу событий, который день за днем приближает нас к заре нового общественного договора», — писал Ле Корбюзье.
Для оплаты проекта Ле Корбюзье рассчитывал на инвестиции французской бизнес-элиты, обещая пятикратное увеличение стоимости земли. Что касается жителей области, которую он хотел уничтожить, архитектор сказал, что этих «троглодитов» можно переселить в города-сады на окраинах Парижа.
Что касается опасений по поводу выравнивания такого исторического района, Ле Корбюзье настаивал на сохранении лучшей архитектуры района, включая Пале-Рояль, площадь Вогезов и некоторые таунхаусы и церкви. Они будут, как описал Шоу, «сохраняться, как музейные экспонаты на зеленом ковре небоскребов и малоэтажек, на которые можно натолкнуться, прогуливаясь по извилистым дорожкам парков».
А теперь, любезно предоставленный Фондом Ле Корбюзье, вот набросок зеленого делового района:
© 2013 Общество прав художников (ARS), Нью-Йорк / ADAGP, Париж / F.
L.C.Вот крупный план, показывающий зеленые насаждения между зданиями с намеками на наземную торговлю и доступ к транспорту:
© 2013 Общество прав художников (ARS), Нью-Йорк / ADAGP, Париж / F.L.C.Вот модель, показывающая деловой район и часть жилого, культурного и правительственного района, простирающегося на запад вдоль Сены:
© 2013 Общество прав художников (ARS), Нью-Йорк / ADAGP, Париж / F.L.C.А вот как этот район выглядит сегодня:
Карты Гугл У Фонда Ле Корбюзье есть больше изображений Plan Voisin.
Ле Корбюзье: Атлас модернизма находится в Музее современного искусства до 23 сентября.
Подпишитесь на уведомления от Insider! Будьте в курсе того, что вы хотите знать.
Подписаться на push-уведомления
Читать далее
LoadingЧто-то загружается.Спасибо за регистрацию!
Получайте доступ к своим любимым темам в персонализированной ленте, пока вы в пути.
Париж Франция МоМА Подробнее.
..
Париж завтрашнего дня, которого, к счастью, никогда не было
Plan Voisin Макет Парижа © Clemens GritlЧто вам больше всего нравится в Париже? Возможно, он смотрит вверх на все известняковые детали больших бульваров Османа или заблудился на мощеной улице, ведущей к скрытому пасторальному двору. Эти классические серые цинковые крыши, которые идеально отражают знаменитые городские закаты, тоже неплохи. Или, может быть, это просто удовольствие от потягивания в кафе на террасе и принять все это. Эти моменты кажутся еще более священными, когда вы узнаете, что сегодняшний Париж со всеми его типичными причудами почти ушел в прошлое после опасного короткого бритья с разрушительным шаром в 1920-х годах. В случае успеха Сена теперь будет окружена морем небоскребов. Ужас! Давайте вернемся к чертежной доске вместе со скандальным архитектором Ле Корбюзье, чтобы увидеть, какой могла бы быть наша любимая французская столица…
Мокап Plan Voisin © Clemens Gritl Городской планировщик в очках Ле Корбюзье был таким же смелым, как и его здания, одни считали его злом, а другие — гением.
Все могут согласиться с тем, что у него не было недостатка в амбициях, и это правильно. Он один из прадедов модернизма и несет ответственность за привнесение брутализма.
Его новаторские проекты были сосредоточены на функциональности и эстетике, а его письменные работы служили манифестом нового образа жизни. Дома — это больше, чем дома, это «машины для жизни». Некоторые из его современных шедевров сегодня открыты для посетителей, например, Villa Savoye на окраине Парижа и брутальный Unité d’Habitation в Марселе.
Вилла Савойя Вилла Савойя Нотр-Дам-дю-О © Дункан Стандридж Ле Корбюзье был дальновидным парнем, стремившимся создать идеальный утопический «Город завтрашнего дня». Он очень критически относился к своей области, называя архитектуру профессией, в которой «прогресс не считается необходимым, где воцаряется лень и в которой всегда есть ссылка на вчерашний день». Готов полностью изменить игру, в 1925 швейцарско-французский архитектор нацелился на Париж; холст мечты, чтобы воплотить его видение футуристического города и буквально воплотить его в конкретную форму.
РЕКЛАМА
Ле Корбюзье © Вилли Риццо Ле Корбюзье, обложка журнала L’Architecture d’Aujourd’hui, 1934Во-первых, давайте отдадим должное этому человеку за его добрые намерения, прежде чем все станет ужасно. Обоснование его парижского плана соседства, известного как «План Вуазен», казалось довольно убедительным, с социальной реформой в основе плана. Сработало бы это на самом деле или закончилось бы антиутопическим кошмаром, мы, к счастью, никогда не узнаем.
© FLC/ADAGPВ начале 20 -го -го века Париж, наконец, близился к завершению реконструкции Османа, которая включала удвоение размера города, строительство красивых парков и создание сети бульваров. По сути, нанесение последних штрихов на идеальный Париж, который мы знаем и любим сегодня.
© Charles Marville Ле Корбюзье утверждал, что новая городская планировка усугубляет экономическую сегрегацию; разделяя кварталы широкими проспектами и вытесняя более бедных парижан в охваченные болезнями трущобы.
РЕКЛАМА
Plan Voisin viaМежду возвышающимися монолитами вы найдете обширные зеленые насаждения и усаженные деревьями дорожки, ведущие к кафе, офисам и магазинам, расположенным в нижней части каждого блока со стеклянным фасадом. Это была механическая установка, которую можно было приспособить к любому городу. О, и в середине этого тоже есть аэропорт. Звучит… очаровательно?
Квартира на верхнем этаже на Елисейских полях, спроектированная Ле Корбюзье для частного клиента M. Charles de BeisteguiЛе Корбюзье изо всех сил пытался романтически представить свою версию полностью функциональной городской утопии. Он попросил потенциальных переселенцев представить себе огромные офисные здания, «сверкающие на летнем солнце, мягко блестящие под серым зимним небом и волшебным образом сверкающие в сумерках». Продано еще?
Можете ли вы представить себе Хемингуэя, Фицджеральда и других светлых умов Парижа 1920-х годов, бродящих вокруг стройки? Или как насчет Жюли Дельпи и Итана Хоука с кофе на вынос в руке на их 50-м круге в саду на крыше, когда они размышляют о жизни на фоне приземляющихся самолетов и заходящего солнца? Нет, я тоже.
«Эмили в Париж Восточный Блок, безусловно, был бы совсем другим телешоу.
Как вы могли догадаться, высотный ужас «Plan Voisin» был законсервирован до того, как последовал снос. Это было близкое решение, но, к счастью, предложение было отклонено, несмотря на неустанную рекламу Ле Корбюзье в журналах и на международных выставках. Возмущение любителей наследия усилило парижское движение за сохранение, но также помогло широко распространить принципы сборных домов Ле Корбюзье, посеяв семена для других городов, чтобы вместо этого рассмотреть его драматические проекты.
Le Corbusier © Life Может быть, мы полюбили бы или, по крайней мере, привыкли бы к грандиозному замыслу Ле Корбюзье, если бы он воплотился в конкретную форму? Осман также был противоречивой фигурой, которая, по его собственным словам, «вырвала живот старого Парижа», чтобы освободить место для современного нового мира. Его тоже встретили скептически, но вроде бы у него все обошлось? Сегодня мы воркуем над его творениями, которые являются неотъемлемой частью французской культуры и характера.
Его версия Парижа вызывает всеобщее обожание и яростную защиту. Например, гортанное вскидывание башни Монпарнас, торчащей, как больной палец, над городским пейзажем в самом сердце хемингуэевского Парижа, категорически считается серьезной ошибкой в градостроительстве, и в результате вводится строгий лимит высоты…
Парижскому Правому берегу повезло, но, увы, Ле Корбюзье все-таки удалось сделать свой модернистский мегапроект, пусть и далекий от своих европейских корней. В 1950-х годах молодая республика Чандигарх, «забытый бетонный город Оз в Индии», стремилась к новому облику, чтобы подвести черту под своим имперским прошлым и превратиться в «город завтрашнего дня». Наконец-то замазка в руках градостроителя…
Чандигарх Вернувшись в Париж, история не заканчивается после неудачного «Плана Вуазен». Хотя возвышенные взгляды Ле Корбюзье на монолитную жизнь одни считали тоталитарными, а другие вежливо надуманным, сегодня его радикальные идеи стали нормой во многих мегаполисах.
Только взгляните на возвышающиеся до неба вертикальные деревни Нью-Йорка, Токио и Лондона.
Даже в прекрасно сохранившемся Париже его влияние нависает над городом, как темная тень. Всмотритесь по прямой линии от Триумфальной арки, и вы увидите внушительный остров La Défense на расстоянии. Этот кластер корпоративных небоскребов был смоделирован непосредственно по «Плану Вуазен» и служит зловещим напоминанием о том, что могло бы быть для всего города. Прокравшись в черту города, на левом берегу можно найти мини-материализацию в виде 22-этажной Библиотеки Франсуа-Миттерана.
La Défense Bibliothèque François-Mitterrand © Getty Сохранение Парижа как Города Света, а не Города Высоты — это постоянная борьба. Проект «План Вуазен» закончился, не успев начаться, но призраки модернистского будущего бродят по историческому мегаполису. Любители ностальгии знают, что городская ткань — это гобелен, слишком драгоценный, чтобы разорвать его и начать заново.