Проекты мис ван дер роэ – Книга: «Великие архитекторы. Том 25. Людвиг Мис Ван дер Роэ» — В. Русева. Купить книгу, читать рецензии | ISBN 4620016293386
Мис ван дер Роэ, Людвиг — Википедия
| Людвиг Мис ван дер Роэ | |
|---|---|
| нем. Ludwig Mies van der Rohe | |
 | |
| Страна | |
| Дата рождения | 27 марта 1886(1886-03-27)[1][2][…] |
| Место рождения | |
| Дата смерти | 17 августа 1969(1969-08-17)[1][2][…](83 года) |
| Место смерти | |
| Учёба | |
| Работал в городах | Берлин, Барселона, Брно, Нью-Йорк, Санкт-Петербург, Торонто, Чикаго |
| Архитектурный стиль | Модернизм |
| Важнейшие постройки | |
| Награды | |
| Премии | Премия Фельтринелли (1953) |
 Медиафайлы на Викискладе | |
Людвиг Мис ван дер Роэ (нем. Ludwig Mies van der Rohe, настоящее имя нем. Maria Ludwig Michael Mies — Мария Людвиг Михаэль Мис; 27 марта 1886, Ахен — 17 августа 1969, Чикаго) — немецкий архитектор-модернист, ведущий представитель «интернационального стиля», один из художников, определивших облик городской архитектуры в XX веке.
Ранние годы[править | править код]
Людвиг Мис родился 27 марта 1886 года в немецком городе Ахене. С 1900 по 1902 год учился в ремесленной школе, затем работал каменотёсом в семейном предприятии отца в Ахене, после чего устроился на работу в мастерскую Бруно Пауля в Берлине. В 1908 году перешёл в мастерскую Петера Беренса, где проработал до 1912 года. Под влиянием Беренса у Миса выработался его «универсальный» подход к проектированию зданий, который он затем развивал до конца жизни. Заметное влияние на него оказали такие направления, как конструктивизм и нидерландская школа De Stijl.
Работа в Германии и России[править | править код]
Первоначальный (авторский) вид немецкого посольства в Петербурге
В 1911—1912 годах руководит строительством здания немецкого посольства на Исаакиевской площади в Санкт-Петербурге по проекту архитектора Петера Беренса.
С 1912 по 1930 год Мис работает как независимый архитектор в Берлине. В начале самостоятельной карьеры он изменил свою фамилию, объединив с помощью «аристократического» сочетания ван дер унаследованное от отца имя Мис с материнской фамилией
В 1927 году Мис ван дер Роэ руководил Международной выставкой жилища в Штутгарте, где разработал генеральный план образцового посёлка Вайсенхоф. Основным вкладом Миса в проект стал трёхэтажный жилой дом, отличавшийся от стандартных домов линейной застройки тем, что внутри него можно было образовывать квартиры разного размера и формы. Кухни и ванные комнаты помещались в фиксированном ядре квартиры, а всё остальное пространство делилось подвижными перегородками (так называемая «свободная планировка»).
В 1929 году Мис ван дер Роэ возглавлял строительство павильона Германии на международной выставке в Барселоне, представлявшего собой не только павильон, но и собственно выставочный экспонат. Отказавшись от использования орнамента, в качестве декора Мис использовал чёткие геометрические конструкции и отражающие свойства природных материалов — полированного травертина, оникса и стекла, а также поверхности воды. В павильоне Мис создал свободно перетекающее пространство, перенеся тяжесть конструкции с несущих стен на отдельно стоящие стальные стойки. Благодаря этому появилась возможность выполнить внешние стены из тонких декоративных материалов. Помимо проекта павильона, Мис создал для него коллекцию мебели «Барселона». Проект павильона принёс Мису мировую известность.
В 1930 году Мис ван дер Роэ построил виллу Тугендгат в Брно, в которой продолжил развивать идеи, заложенные в павильоне Германии, но применительно к жилому дому. Построенная на уклоне, вилла спроектирована на двух уровнях и разделена на четыре функциональные зоны, причём свободный план использован только в светской зоне. Освобожденные от нагрузки стеклянные стены автоматически убирались, объединяя тем самым интерьер с окружающим ландшафтом. В интерьере снова широко использован полированный оникс. Вилла Тугендхата считается венцом немецкого периода творчества Миса ван дер Роэ. Для виллы Тугендхата Мис ван дер Роэ также спроектировал коллекцию мебели «Брно».
С 1930 по 1933 год Мис по просьбе его друга и конкурента Вальтера Гропиуса был директором школы Баухауз — сначала в Дессау, потом в Берлине.
Работа в США[править | править код]
В 1938 году Мис ван дер Роэ уезжает в США, не желая оставаться в нацистской Германии. Мис становится натурализованным гражданином США. Обосновавшись в Чикаго, архитектор вскоре получает приглашение возглавить Иллинойсский технологический институт. На новой должности он организовал перестройку кампуса. Многие здания, построенные им — например, Краун Холл, здание факультета архитектуры — функционируют до сих пор.
Руководствуясь принципом «Меньше — значит больше» (Less is more), в американский период Мис развивает концепцию «универсального» здания — предельно простого по форме стеклянного параллелепипеда, поверхность которого расчленена равномерно повторяющимися стойками.
Благодаря широкому использованию стекла его дома получаются как бы пронизанными солнечным светом — в соответствии с философией неотомизма, последователем которой являлся Мис.
В погоне за абсолютной абстракцией и геометризацией формы Мис начинает пренебрегать привычными бытовыми требованиями, что противоречит раннему требованию функционализма «Функция определяет форму». Таким образом, Мис постепенно отходит от принципов, которые он сам же и разрабатывал в Германии в начале своей карьеры.
Малоэтажные дома[править | править код]
«Стеклянный дом»В 1946-51 годах в местечке Плейно (Иллинойс) Мис строит «Стеклянный дом» для доктора Эдит Фарнсуорт, известной в Чикаго женщины-хирурга. Дом представляет собой полностью остеклённый белый каркас, стоящий на приподнятой на стойках над уровнем разлива воды плите. Дом как будто парит в пространстве. Стеклянные стены отделены от несущих стоек, подчёркивая тем самым эфемерность конструкции. В доме нет внутренних перегородок, он состоит из единственной комнаты, полностью раскрытой в окружающий его пейзаж. Единственным замкнутым объёмом является стойка, содержащая санузел и подсобное помещение. Дом одновременно контрастирует и сливается в единое целое с природой. Дом Фарнсуорт объявлен памятником архитектуры штата Иллинойс, в доме функционирует музей. Среди многочисленных подражаний, реплик и клонов «Стеклянного дома» можно отметить дом ученика Миса — архитектора и художественного критика Филипа Джонсона — дом которого построен по принципу «слияния с природой»: те же стеклянные стены, но зато присутствуют тёмные опоры здания, расположенные в углах-гранях периметра несущей конструкции.
Чикагские небоскребы[править | править код]
Сигрэм БилдингВторым значительным направлением в архитектурной деятельности Миса было строительство небоскрёбов в Чикаго. Наиболее известным является построенный в 1958 году небоскрёб Сигрэм Билдинг в Нью-Йорке, ставший прототипом многочисленных корпоративных офисов по всему миру. Одним из новаторских предложений Миса было отодвинуть небоскрёб с общей линии застройки вглубь квартала, оставив место для площади с фонтаном перед зданием. Ещё на шаг отступив от принципов функционализма, для создания ритма Мис навешивает на здание внешние профили, использующиеся здесь в качестве элемента декора и не несущие особой функциональной нагрузки. В действительности основные несущие конструкции по технологическим причинам скрыты внутри здания.
После Сигрэма в конторе Миса создают ещё несколько офисных небоскрёбов, среди которых IBM Плаза в Чикаго и небоскрёбы в Торонто (Канада).
Верный своей идее универсальной абстрактной формы, Мис строит свои высотные жилые дома внешне неотличимыми от офисных зданий — и резко отличавшимися от традиционной кирпичной застройки жилых районов. Наиболее известными жилыми многоквартирными домами Миса являются здания на Лейк Шор Драйв 860/880, занесённые в число официальных достопримечательностей города Чикаго.
Последние годы жизни и творческое наследие[править | править код]
Последней крупной работой Миса ван дер Роэ стало здание Новой национальной галереи в Западном Берлине, построенное в 1968 году. Архитектор умер 17 августа 1969 года в Чикаго. Похоронен на кладбище Грейсленд.
Работа Миса породила в США целое архитектурное течение, известное как «стиль Миса». Однако ещё при жизни Мис достиг почти полной абстракции своей любимой геометрической формы, и дальше развиваться его идеям оказалось сложно. Полностью стеклянные стены породили проблемы с избыточной инсоляцией, а застроенные одинаковыми блоками кварталы стали казаться многим унылыми. После смерти Миса его стиль постепенно начал сходить с архитектурной арены и в 1980-е годы был практически вытеснен другими стилями, такими как постмодернизм.
- На родине Мис ван дер Роэ, в Ахене, есть улица, названная в его честь[5] .
- Мачульский Г. К. Мис ван дер Роэ. Москва, 1969
- Всеобщая история архитектуры, т. 11. Москва, 1973
- Cohen Jean-Louis. Mies van der Rohe. — Paris: Hazan, 1994. — 143 p. — (Architecture). — ISBN 2-85025-3340, 978-2-85025-334-8.
- Иконников А. В. «Архитектура XX века. Утопии и реальность». Т1, Т2 М.: Прогресс-традиция, 2002.
5 проектов Миса ван дер Роэ, доказывающих, что «истина в стекле» :: Статьи
Непрофессиональное большинство знает Людвига Миса ван дер Роэ как автора немецкого павильона в Барселоне. В крайнем случае — афоризма «Бог в деталях». Между тем, до павильона в 1929 году, к которому мы еще вернемся, было, к примеру, здание совсем другого «павильона» — посольства Германии в Санкт-Петербурге.
Неоклассический «дворец» на Исакиевской площади, символом гипертрофированной весомости которого стали конные статуи на фронтоне, Людвиг строил вместе со своим наставником Петером Беренсом (1911-1912). Кони, впрочем, со временем были утрачены, но еще раньше пропала вера ван дер Роэ в неоклассицизм. Изучив его в теории и на практике, но так и не найдя ответа на главный волновавший Миса вопрос, — в чем же задача архитектуры — сразу после начала Первой мировой ван дер Роэ открывает свое бюро и начинает собственные изыскания.
Стеклянный небоскреб, кирпичный дом, бетонный дом, 1921-1924
Сразу оговоримся, что несколько проектов, разработанных Мисом в этот период, реализованы так и не были. Однако в них оказались сформулированы — а в дальнейшем неизбежно применены — основные принципы архитектурного метода и подхода ван дер Роэ.
Яркий представитель модернизма, которым постепенно становился Мис, мечтал найти средства универсального высказывания в архитектуре — такие, чтобы не зависели ни от функции здания, ни от его географического положения.
«Я фактически ярый противник идеи, что специфика здания должна иметь индивидуальный характер, — скорее, характер должен быть универсальным, определяемым общей проблемой, которую архитектура должна стремиться решить», — писал Мис. И универсальное архитектурное решение для конструктива здания придумал как раз в проекте «стеклянного небоскреба».
Итак, у здания есть «кости» (каркас) и «кожа» — например, стекло. Если кости, как им и положено, будут находиться под кожей, то нет нужды использовать отдельные оконные конструкции.
И, придя к такому выводу, Мис легким движением руки нарисовал башню со сплошным остеклением, хотя технологии того времени могли предложить лишь ленточное остекление в чередовании со сплошными поверхностями.
В двух других проектах — жилых домов из бетона и из кирпича соответственно — ван дер Роэ руководствовался как раз реалиями: на сохранившихся эскизах стеклянные участки фасада обеих построек соседствуют с полностью глухими.
Но новизна их как минимум в том, что мы видим опять-таки «кости и кожу». Стены «выгнали на улицу» и они перестали быть конструктивными элементами. Ну, а внутри — продолжение эксперимента с разработкой универсальной формы проектирования.
Что же такое универсальная, то есть многофункциональная планировка? Оказывается, гибкая и мобильная, что на практике означает фактическое отсутствие перегородок и зонирования.
Тем не менее, именно в концепциях кирпичного и бетонного дома — в тот период, когда никакой особой доктрины проектирования частных домов не существовало, — Мис ван дер Роэ сформулировал принцип деления внутреннего пространства на приватную и общественную части.
Для Миса это деление было скорее вынужденной мерой: он понимал, что ряд помещений — вроде санузлов и спален — возле стеклянных стен размещать нельзя, а нужно концентрировать ближе к композиционной середине дома. Однако принцип впоследствии так всем полюбился, что его до сих пор охотно берут на вооружение. Просто не знают, что его придумали почти 100 лет назад.
Павильон Германии на Всемирной выставке в Барселоне, 1929
Разумеется, мы не можем не упомянуть самую знаковую постройку ван дер Роэ, ставшую реальным воплощением его многолетних идей и замыслов. Под плоской крышей установлены тонкие, но прочные стальные опоры — и вот уже отпадает необходимость устанавливать массивные стены. Стекло, плиты декоративного камня (оникса и полированного травертина) — Мис получил возможность играть с фактурами и теми самыми «деталями», в которых он видел бога.
Кстати, самое божественное, что, с точки зрения ван дер Роэ, доступно человеку, — это природа. Потому стеклянные стены, стирающие границы между человеком и природой, человеком и космосом, — краеугольный камень «мисовской» философии.
Будучи последователем Фомы Аквинского, Людвиг верил в гармоничный союз разумного и божественного, человеческого и природного, причем не банальное их мирное сосуществование, а глубокое и плодотворное взаимопроникновение.
Находящийся в павильоне не просто наблюдает за природой из окна — она сама приходит к нему в дом, пространства перетекают одно в другое: нет ни дверей, ни замкнутых помещений. Только несколько предметов мебели — ван дер Роэ разработал их специально для проекта павильона, и коллекция Barcelona по его чертежам выпускается по сей день, хотя придумана была в 1929 году.
Кресла, шезлонги и банкетки и X-образных опорах, действительно, шедевральны — в том смысле, что очень ясно выражают философию своего автора, который убежден, что «ценность вещи — в ее использовании». Позже он скажет, что проектировать мебель, пожалуй, сложнее, чем небоскреб, и теперь понятно, почему Чиппендейл так знаменит.
«Стеклянный дом» Фэрнсуорт-Хаус, 1946-1950
Дом для женщины-хирурга из Чикаго (Farnsworth House) стал квитэссенцией еще нескольких лет исследовательской работы Миса в области малоэтажного домостроения. Постепенно развивая идеи, заложенные в Барселонском павильоне, архитектор пришел к очень чистому решению — простому прямоугольному в плане объему, размещенному на подиуме и от этого кажущемуся зависнувшим в воздухе.
Опоры и плиты перекрытий выкрашены в белый цвет, стены полностью стеклянные, почти без членения, так что и внешние, и внутренние перегородки едва угадываются — за исключением тех, что ограничивают санузел.
При том, что лаконичные формы постройки далеки от природных биоморфных. она как будто растворяется в окружающем ландшафте. Так и должны, по мнению ван дер Роэ, соотноситься человеческое и божественное: проникать и дополнять друг друга, сохраняя свою изначальную сущность.
«Природа должна жить своей собственной жизнью, нам не следует разрушать ее красками своих домов и интерьеров. Но мы должны стремиться к тому, чтобы придать природе, домам и людям высшее единство. Когда вы смотрите на пейзаж сквозь стеклянные стены Фэрнсуорт-хауc, он приобретает более глубокое значение, чем в том случае, когда вы созерцаете его, находясь вне здания. К пейзажу предъявляются большие требования, когда он становится частью более обширного целого», — объяснял архитектор свою точку зрения в одном из интервью.
Мис уже приехал из фашистской Германии в США и готовится к триумфальному шествию своих небоскребов и их прямых «потомков» по всем крупным американским городам.
Иллинойский технологический институт, 1946-1952
Впрочем, первый американский заказ ван дер Роэ — институт в Чикаго, в котором, кстати, архитектор впоследствии преподавал.
Объемно-планировочное решение полностью определяется функцией: единую форму с возможными перегородками заменяет сеть сообщающихся и перетекающих друг в друга модулей-параллелепипедов.
Уже знакомая тема открытого павильона, опробованная в Барселоне, воплощена в здании архитектурной школы Краун-Холл (Crown Hall): на заглубленном в землю и замаскированном первом этаже покоится полностью остекленный второй — с мощным каркасом, вынесенным вовне.
Сталь и стекло — палитра художника становится все лаконичнее. Однако «универсальность» именно это и подразумевает — никаких излишеств и украшательств. «Чем меньше, тем больше» — это еще одна знаменитая формула от ван дер Роэ. Только «железная логика» (стальной каркас) и божественная матушка-природа — лучшее, кстати, украшение для любой архитектуры.
Чикагские и нью-йоркские небоскребы, 1950-е
«Чтобы действительно понять, чем является архитектура, мне понадобилось пятьдесят лет — полстолетия», — писал в эти годы Мис ван дер Роэ. Идею стеклянных небоскребов, которую он вынашивал с 1920-х годов, наконец-то удается осуществить.
Первой ласточкой становятся жилые высотки на Лейк-Шор-Драйв (Lake Shore Drive, 1951) — хотя, по большому счету, от последовавших вскоре «Коммонуэлс променад» (Commonwells Promenade, 1957) и офисного здания Сигрэм-билдинг в Нью-Йорке (Seagram Building, 1958) они отличаются не слишком сильно. Несмотря на то, что для последнего использовалось особое стекло — сиреневое, с добавлением сплава золота, в то время как перемычки каркаса изготовлены из меди.
«Моя концепция и подход к работе над Сигрэм-билдинг не отличались от работы над другими зданиями, которые я построил. Моя идея, или, лучше, „направление“, которым я иду к ясной структуре и конструкции, приложимы не только к какой-либо одной проблеме, но ко всем архитектурным проблемам, которыми я занимаюсь», — пояснял Мис свои идеи универсализма. И пусть спустя годы его обвинят чуть ли не в «типовом проектировании», изначальная идеология мастера была от этого бесконечно далека.
Уже упоминавшийся Фома Аквинский и развившееся из его трудов философское направление неотомизма говорили о «высшей гармонии» и «абсолютной идее» — их и пытался воплотить ван дер Роэ, аккуратно сведя абсолют к универсуму, невыразимого бога — к осязаемым и формирующим наше окружение деталям.
Другие ключевые понятия томизма и неотомизма — лучезарность и светлость. «Определение истины по Фоме Аквинскому — „Истина есть сущность факта“. Я никогда не забываю этого. Это обнадеживающий и направляющий свет», — делился архитектор своими мыслями в дневниках. И, чтобы наполнить свои постройки этим светом и символической истиной — делал стеклянные стены.
Юлия Шишалова
Людвиг Мис ван дер Роэ: гений универсального пространства
27 марта 2019- Маслова Дарья
27 марта родился выдающийся архитектор и дизайнер Людвиг Мис ван дер Роэ (1886 — 1969). Его любовь к стеклу и стали, простая геометрия и принцип «Меньше — значит больше» определили архитектурный облик современных городов
Архитектор и дизайнер Людвиг Мис ван дер Роэ27 марта исполняется 133 года со дня рождения легендарного Людвига Мис ван дер Роэ (Ludwig Mies van der Rohe 27.03.1886 — 17.08.1969) — знаменитого немецкого архитектора-модерниста, одного из основателей и ведущего представителя «интернационального стиля», дизайнера и автора культовой коллекции мебели Barcelona, неподражаемого директора Баухауса, ярого поклонника стекла и стали.
Главной темой его творчества всегда был и оставался непреложный функционализм, отказ от погони за голым формализмом и желание ответить на вопрос, что есть главная задача архитектуры.
Вилла Тугендгат в Брно, Чехия, 1930: свободная планировка, большое количество естественного света. 
Сложный ландшафт с крутым склоном лишь сыграл Мису на руку: с одной стороны здание выглядит одноэтажным, а с другой — двухэтажным, как и положено.Людвиг Мис ван дер Роэ родился в 1886 году в Аахене. Первые уроки строительного искусства получил благодаря своему отцу — простому тесальщику камня. После трудного периода ремесленной школы и различных мастерских в 1905 году он переезжает в Берлин, где поступает на работу в архитектурное бюро немецкого классициста Петера Беренса (Peter Behrens). Именно здесь закладываются истоки его философии во главе с конструктивизмом, как первоосновой архитектуры. Благодаря службе в бюро также происходит его знакомство с молодыми Вальтером Гропиусом (Walter Gropius) и Ле Корбюзье (Le Corbusier).
«Стеклянный дом» для доктора Эдит Фарнсуорт в местечке Плейно (Иллинойс), 1946-1951. С помощью полностью стеклянных стен архитектор выстраивает диалог с окружающей природой. Проект поддерживает главенствующий принцип творчества Миса: «Less is more» («Меньше – значит больше»).В 1911–1912 Людвиг Мис руководил возведением здания немецкого посольства в Санкт-Петербурге по проекту Беренса. Тогда же, из желания приблизиться к немецкой знати, молодой архитектор создает себе новую фамилию. К своему имени он добавляет девичью фамилию матери «Роэ» и голландскую аристократическую приставку «ван дер» (воспользоваться традиционным немецким «фон» было невозможно из-за юридических нюансов).
Первоначальный вид немецкого посольства на Исаакиевской площади в Санкт-Петербурге.В 1913 году Людвиг Мис ван дер Роэ открывает собственное бюро, а в конце 1920-х его приглашают принять участие в проектировании поселка Вайсенхоф. Вниманию общественности немецкий архитектор представляет трехэтажный жилой дом со свободной планировкой. Основные секции, лестничные клетки, кухни и санузлы внутри помещений были зафиксированы, для всего остального оставались подвижные перегородки. Т.е. внутри каждой отдельной квартиры оставалась возможность образования новых произвольных форм.
Поселок Вайсенхоф (1927) создавался под девизом рациональности, доступности, качества и комфорта в ответ на дефицит жилья после окончания Первой мировой войны. Доказательством качественного проектирования и строительства является тот факт, что даже спустя почти сто лет существования, комплекс до сих пор остается заселенным.Как это ни печально, самая знаковая постройка немецкого архитектора не сохранилась до наших дней в изначальном виде. Речь идет о павильоне Германии на Всемирной выставке в Барселоне 1929 года. «Интернациональный стиль» Миса ван дер Роэ достиг апогея: плоская крыша символизировала отказ от национальных культурных особенностей архитектуры и излишнего украшательства в пользу чистого функционализма и рационализма.
Павильон в Барселоне с его роскошными материалами не создан для постоянного навязчивого человеческого присутствия. Царственные умиротворенные помещения свободны от всех сдерживающих факторов архитектуры.
Простые линии прочных стальных опор, большое количество черного и дымчатого стекла, разнообразие поверхностей из мрамора, оникса, травертина. Все здесь подчинялось одной лишь «мисовской» фантазии и строилось на принципе сквозного движения пространства, которое свободно перетекает через полупрозрачные перегородки и растворяется в контрастной окружающей среде. После окончания выставки павильон был разобран и отправлен в Германию, воссозданием занялись лишь в 1980-х годах несколько каталонских архитекторов. Исключительная точность и тщательность реконструкции позволила современным поклонникам архитектуры буквально прикоснуться к шедевру.
Единственный постоянный житель пространства — скульптура девушки «Утро», работы немецкого художника Георга Кольбе.Кстати, именно для павильона Германия был разработан культовый предмет мебели кресло Barcelona. Силуэт объекта был основан на курульном кресле древнеримской знати, хотя от старого образа остались лишь Х-образные ножки. Каркас был выполнен из излюбленного материала немецкого гения — хромированной стали.
Два присутствующих в павильоне кресла Barcelona символизируют трон для короля и королевы Испании.В начале 1930-х годов Людвиг Мис ван дер Роэ недолгое время возглавлял школу Баухаус, а позднее был вынужден эмигрировать в США. В 1938 году архитектор обосновался в Чикаго и получил предложение возглавить Иллинойсский технологический институт. Не упуская возможности, Мис инициировал перестройку местного кампуса; многие здания его авторства функционируют до сих пор.
Кампус Иллинойсского технологического института в Чикаго признан памятником американской архитектуры.В Америке архитектор отходит от принципов функционализма в погоне за чистой формой — конструкционным идеалом становится простой стеклянный параллепипед. Мастер продолжает работу, проектируя идеальные геометрические высотные здания под девизом универсальности пространства.
Сигрэм билдинг, Нью-Йорк — принципиально новый небоскреб для США. Фирменная решетка на окнах реализована из бронзы (на такое затратное эстетическое решение ушло около полутора тысяч тонн материала).Среди них — Сигрэм билдинг в Нью-Йорке, IBM плаза в Чикаго, небоскребы в Торонто. Последней масштабной работой Миса стала Новая национальная галерея в родной Германии (Западный Берлин), построенная в 1968 году. Спустя год архитектор умер в Чикаго.
Большое открытое пространство Национальной галереи в Берлине разделено на два уровня: на нижнем расположена экспозиция скульптур и административные помещения, а главный выставочный зал организован на верхнем ярусе.Elle Decoration
Хёрст Шкулёв Паблишинг
Москва, ул. Шаболовка, дом 31б, 6-й подъезд (вход с Конного переулка)
11 фактов о Людвиге Мисе ван дер Роэ • Интерьер+Дизайн
Людвига Миса ван дер Роэ (Ludwig Mies van der Rohe) называют самым влиятельным архитектором ХХ века. Его проекты и общее мировоззрение определило то, как выглядят современные города сегодня.
По теме: Тадао Андо: «простые дома» для миллиардеров
Людвиг Мис (27.03.1886, Ахен — 17.09.1969, Чикаго) — модернист и основоположник интернационального стиля. Общие принципы, которые он использовал в своих постройках: свободный план, каркасная структура, облегченные конструкции, модульная система, новые материалы, простая геометрия.
1. Здание как решение проблемы В молодости, работая в мастерской немецкого архитектора Петера Беренса, Мис ван дер Роэ выработал универсальный подход к проектированию зданий. Он называл себя ярым противником идеи о том, что специфика зданий должна иметь индивидуальный характер: характер постройки должен определяться общей проблемой, решаемой с помощью архитектуры.
2. «Меньше — значит больше» — принцип, сформулированный Мисом ван дер Роэ, надолго овладел умами всех архитекторов, исповедовавших предельный функционализм. Как и God is in the details, выражение Less is more стало афоризмом и слоганом современной архитектуры.
Романтики не любят мои здания. Для них они холодные и строгие. Но мы не строим для удовольствия. Мы строим ради определенной цели.
3. Свободная планировка «Многие думают, что свободный план означает абсолютную свободу, но это не так. Свободный план требует от архитектора такой же дисциплины и вдумчивости, как и традиционный план», — писал Мис ван дер Роэ в 1953 году. Концепция свободной планировки впервые была реализована в проекте трехэтажного жилого дома поселка Вайсенхоф, построенного в пригороде Штутгарта для выставки «Жилье».
4. Ясная конструкция Архитектора интересовала ясность и понятность конструкции. «Если вы станете сначала разрабатывать план и внутренние пространства, все застопорится и будет невозможно создать ясную конструкцию. Конструкция — это становой хребет здания, благодаря ей и возможен свободный план. Без этого станового хребта план был бы не свободным, а хаотическим и потому затрудняющим использование здания», — писал Людвиг в 1953 году.
Кресла Barcelona, 1929. Knoll.
5. Кресло Barcelona В 1929 году Мис ван дер Роэ спроектировал павильон Германии для Международной выставки в Барселоне. Шедевр из стали, оникса, травертина и стекла. Архитектор отказался от декора, а интерьер объединил с окружающим ландшафом. Зная, что павильон посетит король Испании Альфонсо XII с супругой, Мис ван дер Роэ разработал вариант модернистских тронов — так появились кресла Barcelona, которые потом стала выпускать американская компания Knoll.
6. Просто Мис С 1912 по 1930 год сын ремесленника Людвиг работает как независимый архитектор в Берлине и меняет свою фамилию на более претенциозную, объединив с помощью аристократического сочетания «ван дер» унаследованную от отца фамилию Мис с материнской Роэ.
7. Директор Баухауса Мис ван дер Роэ стал третьим и последним директором немецкого Баухауса. В 1930 году основатель школы Вальтер Гропиус попросил Миса ван дер Роэ занять этот пост. Второй директор, возглавлявший школу с 1928 по 1930, Ханнес Мейер, который был марксистом, передав бразды правления Мису ван дер Роэ, уехал с несколькими учениками в СССР — строить города при крупных заводах и проектировать город Биробиджан.
Людвиг Мис ван дер Роэ, 1934. Баухаус. Фото: Werner Rohde.
8. Петербург Людвиг Мис ван дер Роэ строил в Санкт-Петербурге. Незадолго до Первой мировой войны в 1911-1912 году он руководил строительством здания немецкого посольства на Исаакиевской площади, которое возводилось по проекту его шефа Петера Беренса.
9. Бекман, Кандинский и Клее В 1938 году Мис ван дер Роэ уехал в США, бежав от нацистов, и стал натурализированным американцем. «Я несколько лет жил в гостинице в Чикаго, — вспоминал архитектор. — У меня было только три потребности — мартини, сигары Dunhill и дорогая одежда. При себе я имел три ценности — работу Макса Бекмана, Василия Кандинского и Пауля Клее».
Фарнсуорт-хауc. 1946-1951.
10. Стеклянные стены Дом, спроектированный для чикагского хирурга Эдит Фарнсуорт, — стеклянный каркасный параллелепипед, поднятый на опорах, стал самой копируемой и цитируемой жилой постройкой архитектора. Дом как будто парит в пространстве. Стены отделены от несущих опор, подчеркивая эфемерность конструкции. В доме нет внутренних перегородок, он состоит из единственной комнаты, раскрытой в окружающий ландшафт. «Когда вы смотрите на пейзаж сквозь стеклянные стены Фарнсуорт-хауcа, он приобретает более глубокое значение, чем в том случае, когда вы созерцаете его, находясь вне здания».
По теме: Альберт Леднер: последний американский модернист
Seagram Building. Нью-Йорк. Проект Мис ван дер Роэ при участии Филиппа Джонсона. 38 этажей. Здание предназначалось под офисы канадской фирмы Joseph E. Seagram’s & Sons по производству спиртных напитков.
11. Небоскребы Мис ван дер Роэ спроектировал целый ряд известных небоскребов в Чикаго, но образцовой и самой знаменитой постройкой стал Сигрем-билдинг в Нью-Йорке, завершенный в 1958 году — прототип многих офисных зданий, построенных по всему миру. Именно Сигрем-билдинг определил характер зданий деловых центров от Лондона до Сингапура.
По теме: В Нью-Йорке разрушат небоскреб
«Архитектура зависит от эпохи, это не мода, но она и не вечна — она часть эпохи, — писал архитектор в 1961 году за восемь лет до смерти. — Понять средства эпохи, понять её сущность, а не нечто видимое, внешнее. Но найти существенное для эпохи очень трудно, и процесс раскрытия большой формы протекает очень медленно. Эта большая форма не может быть введена вами или мною, но мы работаем над нею, не осознавая этого. И когда большая форма становится понятной до конца, то эпоха завершается, наступает нечто новое… Моя концепция не выйдет из моды по двум причинам. Она прогрессивна, так как использует научные и технические достижения и основные возможности нашего времени».
Архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ
Людвиг Мис ван дер Роэ
Людвиг Мис ван дер Роэ появился на свет 27 марта 1886 г. в Германии. Сначала проходил обучение в ремесленной школе. Его отец был каменщик и резчик по камню, поэтому свое обучение будущий архитектор продолжил на практической работе – постройках отца. После нескольких лет практики Людвиг поступил в профессиональную школу. Особенности его профессиональной подготовки в значительной степени определили тот глубокий интерес к материалу, к разработке деталей, к реальному процессу строительства, который отличает этого мастера на всем протяжении его творческого пути. Его первым наставником в столице стал Б. Пауль. Поработав с ним некоторое время Людвиг переходит к П. Беренсу, который существенно повлиял на дальнейшую творческую судьбу Мис ван дер Роэ. Его учеба у Беренса способствовала формированию универсального подхода к проектированию зданий. В период с 1911 года по 1912 годы Мисс является руководителем реализации проекта П. Беренса – посольства Германии на Исаакиевской площади в Санкт-Петербурге. С 1912 года Людвиг принимает решение работать независимо.
Здание Германского посольства в Санкт-Петербурге арх. Петер Беренс
В конце 20-х годов прошлого века помимо руководства Международной выставкой жилища Мис ван дер Роэ принимает участие в проектировании поселка Вайсенхоф. Его главное детище – проект дома из трех этажей в технике «свободная планировка». Основным отличием проекта была возможность образования внутри квартир различной величины, произвольных форм. Кухни, санузлы были зафиксированы. Остальное пространство было разделено свободно двигающимися перегородками.
Дом в посёлке Вайсенхоф
В 1929 г. Мисом был спроектирован павильон Германии для участия в выставке в г. Барселона, который сам стал экспонатом. Отказ от украшений был компенсирован геометрией конструкции, выгодно подчеркивающей красоту материалов природного происхождения и свойства стекла и водной глади отражать свет. Тяжелая конструкция перенесена на обособленные металлические подпорки, освобождая, таким образом, тонкие стены. Проект сделал архитектора известным на весь мир.
Павильон Германии в Барселоне
Концепция проекта павильона Германии имела продолжение и была применена к проектированию жилых домов. В частности в тридцатом году Мис создает проект виллы Тугенгат. Возведенное на склоне здание выполнено в 2 уровня и поделено на 4 области функциональности. Стоит отметить, что в проекте применяется идея свободной планировки для светской зоны. Стены, выполненные из стекла и освобожденные от несущей функции, могут быть убраны. Так интерьер может быть объединен с природой.
Вилла Тугенгат
В тридцатые годы архитектор возглавлял Баухауз, который первоначально располагался в Дессау, затем – в Столице.
В конце тридцатых Людвиг покидает Германию и перебирается в Америку, где ему предлагают возглавить технологический институт Иллинойса.
Развивая идеи философии неотомизма Мис разрабатывал идею «универсального» строения. В эскизе архитектора выражена совершенно новая идея сплошь остекленного вертикального объема, произвольной в плане формы со стальным каркасом. Новизна и смелость проекта Мис ван дер Роэ – не только в ликвидации несущих стен, но и в предложенной им системе гибкой планировки здания, при которой стабильными являются лишь только шахты лестничных клеток, лифтов, санитарные узлы, а внутренняя планировка может изменяться в зависимости от изменяющихся функций путем перестановки легких передвижных перегородок. За счет использования стекла, дома, спроектированные в таком ключе, наполнялись светом.
Абстрактные и правильные геометрические формы, которые стремился проектировать Людвиг в этот период, вступают в противоречие с основной идеей функционализма, где определяющим фактором формы является функция здания. Так Людвиг постепенно стал отходить от той концепции, что развивал ранее у себя на Родине.
Стеклянный дом в местечке Плейно, штат Иллинойс
В конце сороковых архитектор строит Стеклянный дом. Эффект «парения» постройки в пространстве достигается полным остеклением белого каркаса и помещением его на плиту и на стойки. В замкнутый объем заключены лишь санузел и подсобка. Остальное – комната, открытая в окружающее пространство, олицетворяет контраст и единение с природой. В настоящее время дом является архитектурным памятником штата Иллинойс.
Стеклянный дом в местечке Плейно, штат Иллинойс
Еще одним из крупных направлений в творчестве архитектора — возведение высоток. Самой известной постройкой является постройка Сигрэм Билдинг. Здание было построено в Нью-Йорке в 1958 г. и стало прототипом более поздних построек самых разных корпораций в разных уголках земного шара. Новизной, предложенной Людвигом было отнесение высотки вглубь, с высвобождением, таким образом, места для площади с фонтаном. После реализации проекта Сигрэма, в мастерской известного архитектора проектируется еще несколько офисов-небоскребов — IBM Плаза в Чикаго и небоскрёбы в Торонто (Канада).
Сигрэм Билдинг в Нью-Йорке
IBM Плаза в Чикаго, 1951 г.
Доминион-сентр, г. Торонто, 1967-1969 гг.
Жилые дома Людвиг проектирует в том же ключе – внешне они не отличаются от офисов, резко контрастируют с кирпичными жилыми кварталами. Самым известным проектом в этой области можно назвать Лейк-Шор-драйв.
Жилые дома на Лейк-Шор-драйв, Чикаго, 1951 г.
Последним детищем архитектора является Новая национальная галерея в Западной Европе.
Новая национальная галерея в Западной Европе, 1967 г.
Людвиг Мис ван дер Роэ ушел из жизни 17 августа 1969 года.
Мис ван дер Роэ – жизнь и творчество | Деловой квартал
Есть имена, без которых невозможно рассказать историю современной архитектуры. Имя Людвига Миса ван дер Роэ принадлежит к их числу. Он создал легкоузнаваемый образ архитектурного сооружения: высотное здание из стекла и металла. Образ этот так широко растиражирован последователями мастера, так обманчив в своей простоте и универсален, что не потерял актуальности и сегодня, спустя почти век после появления.
Архитектор, влюбленный в свет и пространство, в поисках абсолюта раздвинул границы архитектуры, чтобы оставить только самое главное — «почти ничего», по его собственным словам. Автор выражений, ставших афоризмами: «бог — в деталях!» и «меньше значит больше», он изобрел, как говорил сам; «новую грамматику архитектуры — то, что вы не можете создавать заново утром каждого понедельника…»
Начало карьеры
Людвиг Мис ван дер Роэ (Мария Людвиг Михаэль Мис) появился на свет 27 марта 1886 года в Аахене — немецком городе на границе с Голландией, бывшей столице Германской империи, на родине Карла Великого. Людвиг был самым младшим, пятым ребенком в семье мастера-каменщика Якоба Миса и Амалии Роэ (позже он прибавит к фамилии отца фамилию матери).
Его отец содержал свою мастерскую, где изготавливались мраморные надгробия, кухонные столешницы и каминные порталы из камня. С 14 лет он работал в мастерской отца, здесь и познакомился с красотой камня. Сопричастность к ремеслу приучила к жесткой дисциплине, последовательности в работе, уважению к традиции. Затем Людвиг учился в народной, а позднее в ремесленной школе, одновременно подрабатывая чертежником-рисовальщиком в мастерской гипсовой орнаментики. В конце XIX века в архитектуре господствовала эклектика, и орнаменты всех стилей и эпох были востребованы. «Людовик XIV — до обеда, Ренессанс — после обеда», — шутил об этих годах Людвиг Мис ван дер Роэ.
В 1905 году Мис уехал в Берлин, где работал сначала у малоизвестного архитектора, специализирующегося на деревянном строительстве, а позже перешел в бюро Бруно Пауля, одного из лучших в то время специалистов по архитектуре и оборудованию интерьеров.
Первый проект – дом Риля
Свой первый дом — дом Риля в Потсдаме — Людвиг построил, когда ему был всего 21 год. Он ничем не отличается от других частных домов тех лет и внешне выдержан в традициях местного строительства.
В 1908 году Мис поступил в молодое проектное бюро Питера Беренса. Беренс был в числе первых архитекторов, начавших проектировать промышленные здания в соответствии с требованием времени. Он писал: «Искусство не должно больше рассматриваться как личное дело, служащее прихоти. Мы не хотим эстетики, которая находит свои законы в романтических мечтаниях, а стремимся к эстетике, все закономерности которой возникают из шумной жизни». А жизнь в начале века была действительно шумной и стремительной. Искусство будто предчувствовало грядущие глобальные изменения, появилось большое количество разных художественных направлений.
Старый Свет начала XX века все еще находится под влиянием эклектики, традиции классицизма, но модерн, несмотря на недолговечность, ясно продемонстрировал новые пути для развития архитектурной мысли, став своеобразным катализатором к созданию чего-то принципиально нового. Позднее Мис ван дер Роэ писал:
«В 1900 году в Европе была группа очень талантливых людей, которая основала движение ар-нуво. Они стремились создать все по-новому: новые дома, новые костюмы, новые ложки, новую жизнь — все новое. Они думали, однако, что это вопрос формы. В целом движение осталось типичной модой и никогда не выходило за ее пределы. Они были очень талантливыми людьми, возможно, самыми талантливыми во всем мире, и все-таки они не смогли осуществить задуманное в полной мере».
Интернациональный стиль
Современная архитектору эпоха требовала принципиально нового подхода к архитектуре, который бы не отражал близость тому или иному историческому стилю, а представлял собой художественно-композиционную систему, лежащую в основе нового искусства. Мастера новых направлений ориентировались на «левое» изобразительное искусство (супрематизм, кубизм, футуризм) и вдохновлялись достижениями научно-технического прогресса (современнейшие строительные материалы, конструкции и технологии, рациональный подход к решению внутренних пространств, функциональность). Они извлекли из ордерной системы конструктивные первоэлементы форм, отказались от исторических реминисценций в облике здания и традиционных декоративных элементов, которые отражают причастность архитектуры к той или иной конфессиональной, этнической или исторической зоне. Таким образом, стерильность и абстрактность форм нового стиля вывели его на универсальный, общемировой уровень, позволили легко интегрироваться практически в любую культуру, поэтому он получил название «интернациональный стиль». Именно в русле интернационального стиля будет развиваться зрелое творчество Людвига Миса ван дер Роэ.
Обучение у Беренса
Возвращаясь к проектному бюро Питера Беренса, следует сказать, что Беренс также отдал дань стилю модерн. Собственный дом он создал как тотальное произведение искусства (Gesamtkunstwerk): кроме самого здания он спроектировал и сделал своими руками мебель и разработал дизайн тканей. После успеха постройки в вреде профессионалов Беренса пригласили для создания единого стиля компании по выпуску турбин AEG. Отношение к конструкции выдвинуло Беренса в новаторы, у которого многие хотели учиться. В 1907 году он основал архитектурное бюро в Берлине, где в числе прочих обучались трое молодых людей, которые позже напишут историю современной архитектуры: Вальтер Гропиус, Ле Корбюзье и Мис ван дер Роэ.
Мис ван дер Роэ перенял у Беренса его подход к конструкциям как первооснове архитектуры. При этом его не удовлетворяло ограниченное представление учителя об архитектурном проектировании как о процессе нахождения форм: «Я понял тогда, что архитектура — это не только новые формы… Чтобы понять, что же является строительным искусством, я потратил 50 лет — половину столетия!» За время ученичества у Беренса Мис ван дер Роэ перенял у него и отношение к технике как части современной культуры, прямому источнику новой эстетики. Там же он познакомился с прусским классицизмом (влияние творчества Карла Шинкеля особенно заметно в первых работах Людвига), но устоявшиеся классицистические приемы формообразования не устраивают молодого человека.
Так и не получив профильного архитектурного образования, он всему учился на практике и всегда очень много читал. Пока шло накопление знаний, Мис выполнял частные заказы, строил дома в богатых пригородах Берлина.
Открытие собственного бюро
С помощью своего первого заказчика, господина Риля, Мис вошел в общество, где познакомился с будущей супругой Адой Брун. Они поженились в апреле 1913 года, в этом же году архитектор открыл свое проектное бюро в Берлине. В браке у них родились три девочки: Доротея, Марианна и Вальтраут. Несмотря на то что семья жены была богата и обладала связями, Людвига призвали в армию в октябре 1915 года. Служил он рядовым в Румынии, где не участвовал в боевых действиях, и в 1919 году вернулся к родным. Отношения с женой были очень эмоциональными, и в 1921-м супруги расстались; в этом же году Мария Людвиг Михаэль Мис присоединяет к своему имени фамилию матери и становится Людвигом Мисом ван дер Роэ. Немного времени спустя, в 1925 году, Мис познакомился с дизайнером текстиля Лили Рейх. Она стала его спутницей, менеджером и соратником вплоть до его отъезда из Германии в 1938 году, а после отъезда через нее архитектор поддерживал финансовые отношения со своими дочерьми и женой.
Проекты Миса ван дер Роэ
Время после открытия бюро было очень насыщенным, Мис активно взаимодействовал с другими новаторами в архитектуре. Свои собственные идеи Мис воплощает в серии проектов. Особенного внимания заслуживают три проекта: во-первых, потому что в них ясно видны ключевые точки в формировании творческой концепции мастера, а во-вторых, они представляют собой своеобразный манифест новой европейской архитектуры. Это стеклянный небоскреб 1921 года, кирпичный и бетонный дома, 1921-1923 годов.
Стеклянное административное здание на Фридрихштрассе представляет собой сооружение из трех симметричных башен с острыми углами, с планом в виде трехчастного кленового листа, где центр — транспортное ядро. Однако новизна этого проекта не в плане: это была одна из попыток исследовать стекло как новый строительный материал.
В классической архитектуре одним из средств выражения пластики сооружения всегда была светотень. В современных прозрачных зданиях этот эффект отсутствует, потому что плоскости остекленных стен, расположенные под различными углами друг к другу, отражают на своей поверхности соседние дома и природное окружение и таким образом становятся гигантскими зеркалами, отчего архитектура здания как бы растворяется и отступает на второй план.
Миса чрезвычайно заинтересовал этот эффект и, сделав макет своего проекта, он написал: «Я решил, что форма призмы наилучшим образом подходит для треугольной строительной площадки. Я разместил стеклянные стены под такими острыми углами, чтобы разрушить монотонность огромной стеклянной поверхности. Работая с реальными стеклянными моделями, я обнаружил, что важной является игра отражений, а не эффекты света и тени, как в обычных зданиях. При сплошном остеклении нет нужды использовать обычные оконные конструкции, так как нет стены как таковой». Архитектор, по его собственным словам, считал, что стекло — это «кожа», а каркас — это «кости». Так он создал свою архитектуру «кожи и костей».
Также важными стали два проекта сельских домов: один из железобетона, другой из кирпича. В них архитектор использует супрематическую идею так называемого свободного плана, открывшего перед ним широчайшие композиционные возможности. Что же такое универсальная, многофункциональная планировка, то есть свободный план? Оказывается, гибкая и мобильная, что на практике означает фактическое отсутствие перегородок и зонирования. Эти ранние проекты содержат в себе главные принципы архитектурного мышления Миса ван дер Роэ: свободный план, каркасное строительство (архитектура «кожи и костей») и внимание к материалу.
Авангардное течение
Дом Ланге и дом Эстер 1930 года — виллы, основанием на проекте кирпичного дома 1923 года. Стена уже не рассматривается как подчиненный элемент замкнутый со всех сторон коробки здания — она приобретает самостоятельное значение, выведена за пределы внутреннего пространства, связывая его с окружающей средой. Вместо отдельных, вставленных в стены окон применены сплошные остекленные поверхности, контрастирующие с глухими участками стен. Авангардисты — современники Миса ван дер Роэ стремились питать стены гладкими и таким образом подчеркивали их геометрию.
В отличие от коллег Мис оставался приверженцем выразительности натуральных материалов, в данном случае кирпича, видя в нем носителя структуры. Он точно вымерял кирпичную кладку, подчиняя все размеры сооружения модулю кирпича. Кирпич при этом заказывался в Голландии, и Мис лично занимался отбором каждой партии, чтобы они не отличались по цвету, ведь «сооружение — это единое целое от вершины до подножия, а его мельчайшие детали выражают те же идеи…» или «бог — в деталях!».
Мис ван дер Роэ принимал активное участие в авангардном движении в Германии в период после Первой мировой войны, состоял в немецком «Веркбунде».
Для того чтобы продемонстрировать широкой публике эстетические и функциональные преимущества новых материалов и возможностей строительства, и даже шире — «нового образа жизни», в рамках устроенной «Веркбундом» международной выставки «Современная квартира» (Штутгарт, 1927) был построен образцовый поселок Вайсенхоф. Мис руководил проектом, в создании которого участвовали молодые архитекторы-новаторы Бруно Таут, Ле Корбюзье, Вальтер Гропиус, Ганс Шарун, а также представители старшего поколения Питер Беренс и Ганс Пёльциг.
Всего поселок строили и оформляли 17 архитекторов и 55 дизайнеров интерьеров из пяти европейских стран. Вайсенхоф был не только демонстрацией передовых архитектурных идей 1920-х годов, но еще и следствием глобальности и близоости различных направлений современного движения. Создатель генерального плана поселка и руководитель всего проекта Мис ван дер Роэ, по его словам, «отказался от того, чтобы устанавливать жесткую программу, обеспечивая каждому как можно больше свободы для отражения своих идей».
Например, здание Ле Корбюзье иллюстрировало его тезис «дом — машина для жилья», Вальтер Гропиус своим проектом хотел показать эффективность сбора целых домов в заводских условиях. Дом, построенный Мисом, представляет собой самый крупный жилой дом, состоящий из четырех секций и являющийся центральной точкой в плане всего поселка. Неподвижными в доме оставались только стены, разделяющие секции, лестничные клетки и санузлы. В квартирах возможно было менять планировку с помощью выдвижных перегородок, что показывало, таким образом, преимущества мобильного пространства.
Павильон на выставке в Барселоне
После успеха Вайсенхофа, в 1929 году, Мис был избран для строительства павильона Германии на международной выставке в Барселоне. Если в Вайсенхофе архитектор продемонстрировал свои идеи применительно к утилитарному пространству, то павильон в Барселоне идеально воплощал концепцию «свободного плана» и наглядно объяснял тезис о «боге в деталях» (весьма, надо заметить, дорогостоящих деталях), потому что выставочный павильон давал такую возможность — он сам по себе экспонат, архитектура только для архитектуры.
Несмотря на кризис, который охватил всю Европу, в 1930 году Мис строит в Брно (тогда Чехословакия) виллу для семьи известных чешских промышленников Тугендхатов. В 1932 году он создает последнюю свою постройку в Германии — дом семьи Лемке. Главная уникальная особенность дома — две стеклянные стены, которые своей прозрачностью соединяют внутреннее пространство дома с природной средой своеобразного дворика.
“Баухауз”
В июне 1930 года Мис заменил Ханнеса Мейера на посту директора школы «Баухауз», основанной архитектором Вальтером Гропиусом в 1919 году. «Баухауз» символизировал саму сущность современного дизайна и был очень левым по своим политическим настроениям. Мис пытался деполитизировать школу, но ему это не удалось. В 1932 году правительство отозвало финансовую поддержку, однако Мис вновь открыл школу — уже на собственные средства. В середине марта 1933 года в Германии начали работу первые концентрационные лагеря, и 11 апреля нацисты закрыли «Баухауз».
К 1935 году современное искусство в Германии почти под запретом. Многие прогрессивные художники и ученые покидают страну (и вообще Европу), эмигрируя в США, но Мис пытается остаться на родине. В 1933 году он участвует в конкурсе на здание Рейхсбанка, в котором попытался разработать высотное каркасное сооружение. Его стиль был отвергнут как «не немецкий».
Переезд в США
Большую часть 1937 года Мис провел в США, где встретился с американским архитектором-новатором Фрэнком Ллойдом Райтом. В их эстетике много общего: концепция пространства и использование самых лучших отделочных материалов никогда не приносятся в угоду функциональности. В 1938 году Мис ван дер Роэ принял приглашение стать директором архитектурной школы Чикагского технологического института вооружений, который вскоре станет Иллинойским технологическим институтом. Впоследствии маэстро назначили главным проектировщиком новых зданий и генерального плана университетской территории.
Все его постройки сохранились здесь до сих пор, среди них Зал выпускников, часовня и настоящий шедевр — «Краун-холл», построенный для факультета архитектуры. Также Мис получил возможность создать свою систему образования архитекторов, соединив все лучшие достижения европейской авангардной школы и так называемой первой Чикагской школы конца XIX века. Его ученики стали работать в стиле, который считают второй Чикагской школой.
В 1944 году Мис ван дер Роэ получил американское гражданство. Творческая система архитектора к тому времени в целом уже сложилась. В американский период он развивал два типа зданий: первый — горизонтальный параллелепипед с нерасчлененным пространством, перекрытым без промежуточных опор, здание — хрустальный ларец, идущее от виллы Фарнсворт; второй — вертикальный параллелепипед, каркасное здание, образованное суммой равноценных ячеек, «упакованной» в единый объем прозрачными экранами навешенных на каркас стеклянных стен.
В 1946 году архитектурное бюро процветало, Мис тогда считался одной из авторитетнейших фигур мировой архитектуры. На одной из светских вечеринок он познакомился с известным чикагским доктором Эдит Фарнсворт и принимает ее предложение построить небольшой загородный дом на реке Фокс, на участке более 40 гектаров.
Это здание, по сути, является манифестом концепции архитектуры «кожи и костей», сооружением, ставшим символом новой американской архитектуры. Пожалуй, ни одно творение Миса ван лер Роэ не вызвало столько ожесточенных споров, как возведенная в 1950 году вилла Фарнсворт. Несмотря на небольшие размеры — 23×9 метров, она поднялась до статуса монумента.
Сама постройка представляет собой предельно простую структуру из восьми двутавровых стоек, которые держат две одинаковые по площади горизонтальные плоскости — потолок и подиум. При этом нижняя плоскость приподнята над землей на высоту в 1,6 метра, что создает эффект подвешенной стены, которая в данном случае сделана из стекла. Стойки, расставленные по периметру вытянутых сторон здания на расстоянии 7 метров одна от другой, не доходят до углов, оставляя их свободными, что усиливает эффект приподнятости всей конструкции.
С одной из сторон к зданию примыкает третья плоскость — меньшая по площади терраса, опирающаяся на шесть невысоких стоек. Призматический объем здания и плоская терраса образуют асимметричную ком-позицию, состоящую из двух симметричных элементов, и целых три разных пространства: застекленный основной объем, крытую террасу и открытую террасу.
Подиум, терраса и ступени отделаны травертином, а открытые металлические элементы после тщательной шлифовки швов выкрашены белой эмалью. Внутреннее пространство никак не разграничено, только в центре выделено сантехническое ядро (душевая и туалет), скрытое фанерными стенами.
Притом что лаконичные формы постройки далеки от природных биоморфных, она как будто растворяется в окружающем ландшафте. Так и должны, по мнению ван дер Роэ, соотноситься человеческое и Божественное: проникать друг в друга и дополнять, сохраняя свою изначальную сущность. Будучи живым воплощением принципа «кожи и костей», вилла предлагала ничем не защищенную, открытую форму проживания в своеобразном аквариуме.
Несмотря на то что на начальном этапе Эдит Фарнсворт предоставила архитектору абсолютную свободу, к концу строительства их отношения заметно разладились, они даже устроили взаимную судебную тяжбу по поводу возросшей стоимости работ. В профессиональной среде мнения разделились на «за» и «против» довольно радикально, однако вся эта шумиха только прибавила заказов архитектурному бюро Миса ван дер Роэ.
Высотные постройки
Свое первое высотное здание в США Мис построил в 1949 году. Жилой комплекс «Промонтори» в Чикаго стал отправной точкой для второй важнейшей линии творческой деятельности Миса ван дер Роэ в Новом Свете — строительства высотных жилых и общественных зданий со сложной функциональной программой, выполненных из стекла и металла. В 1951 году Мис возвел одно из самых значительных своих сооружений — жилой комплекс «Лейк-Шор-драйв, 860-880».
Благодаря этому проекту американский интернациональный стиль распространился по всему миру. Несмотря на множество недостатков и неудобств, выявившихся после заселения жильцов, рождение эталона состоялось.
Сигрэм-билдинг
В 1954 году Мис ван дер Роэ спроектировал здание, которое можно считать вершиной высотной модернистской архитектуры — «Сигрэм-билдинг» в Нью-Йорке. Здания жилого комплекса на Лэйк-Шор в Чикаго произвели впечатление на владельца фирмы «Бронфман и сыновья», производившей виски «Сигрэм». Фирма планировала открытие своей штаб-квартиры в Нью-Йорке. С «автором проекта выступил американский архитектор Филип Джонсон, очень влиятельная фигура не только с американской архитектуре, но и один из теоретиков интернационального стиля.
На небольшой квадратной в плане площадке, на знаменитой и престижной Парк-авеню, расположился невысокий по нью-йоркским меркам 38-этажный небоскреб высотой 157 метров. Однако он заметно выделяется среди других зданий Манхэттена.
Мис предложил простой прием: отодвинуть здание от красной линии метров на 20-30. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы открыть взгляду человека не нависающую стену небоскреба, а элегантный фасад с идеальными пропорциями и дорогими отделочными материалами, который предваряют два симметричных бассейна с фонтанами. Учитывая стоимость земли на Манхэттене и штраф за нерациональное использование строительного участка, эта небольшая площадь перед зданием едва ли не дороже всего строительства. Симметрия и строгое следование структурированной форме стали залогом успеха “черного кристалла”, как назвали высотку критики.
В структуре фасадов здания повторен метод, применявшийся в зданиях на Лейк-Шор-драйв, но здесь облицовка сделана не из стали, а из бронзы, а прозрачное стекло заменено затемненным дымчатым. Верхний объем небоскреба, выполненный в идеальном пропорциональном соотношении к основному объему, вообще не застеклен и не имеет горизонтального членения, как бы венчая башню сплошным коробом, что усложняет композицию и придает ей большую выразительность.
Благодаря вовсе не дешевым материалам внешней отделки здание выглядит торжественно. Отделка интерьеров подхватывает дорогостоящую элегантность фасадов — травертин, бронза, мозаики из разных видов натурального камня, обилие деревянных и стеклянных элементов. Совершенство исполнения всегда входило в эстетическую программу маэстро. На одном из верхних этажей расположен ресторан «Четыре сезона», который спроектировал Филип Джонсон. Это здание — ранний пример ускоренного строительства, когда сопутствующая документация создавалась одновременно с работами. Строительство «Сигрэм» закончилось, когда Мису было уже 72 года, тогда же он оставил руководство архитектурным факультетом. Так и не получив высшего профессионального образования, он состоялся как один из самых выдающихся архитекторов своего времени. Небоскреб «Сигрэм», вилла Фарнсворт и «Краун-холл» воплотили основные принципы и его философию понимания архитектуры.
Свою последнюю работу — здание Новой национальной галереи в Берлине Мис завершил в 1968 году. Архитектор умер 17 августа 1969 года — через год после окончания строительства галереи, которое курировал лично. После кремации его прах захоронен на чикагском кладбище Грэйслэнд.
Видимая простота форм зданий Миса обманчива, уникальность каждого достигается тонко модулированными ритмами и нюансами деталей, которые трудно выделить. Приемы, выработанные архитектором, стали стереотипами массовой культуры, они освобождены от сложных подтекстов и более удобны для тиражирования, чем исходные образцы. Сам архитектор в одном из поздних интервью сказал: «[Моя] концепция не выйдет из моды по двум причинам. Она прогрессивна, и она консервативна — в одно и то же время. Она прогрессивна, так как использует научные и технические достижения и основные возможности нашего времени. Она имеет научный характер, но она — не наука. Она использует технологические средства, но она — не технология. Она консервативна, так как сосредоточена не только на пользе, но связана и со смысловым значением, сосредоточена не только на функции, но и на выражении. Она консервативна, так как основана на вечных законах архитектуры: порядок, пространство, пропорции».
Читайте также:
Архитекторы
Смотрите также:
Мис архитектуры. Творческое кредо ван дер Роэ
9 июня 2016 г.
Людвиг Мис ван дер Роэ (1886–1969) – архитектор-модернист, представитель «интернационального стиля», полжизни отдавший сначала Германии, а затем – США. Его американские постройки, главное для которых – универсальность, стали знаковыми для Нью-Йорка и Чикаго и оказали огромное влияние на облик мегаполисов в XX веке. Мис, как коротко называли архитектора при жизни и в зарубежных исследованиях, был немногословным человеком и не «воевал» в печати или на трибуне за свои идеи, как это делали его современники Райт, Ле Корбюзье или Гропиус. Тем ценнее узнавать его соображения об архитектуре и творчестве, отражённые в немногих интервью и выступлениях.
Архитектура – поле боя для духа. Она пишет по-своему историю эпох и даёт им их имена. Архитектура зависит от своего времени. Она есть кристаллизация его внутренней структуры, постепенное раскрытие его формы. (1950)
Архитектура воплощает пространственное противостояние человеческого существа с его окружающей средой; архитектура выражает то, как человек утверждает себя в контексте и как овладевает им.
Павильон в Барселоне, 1929
Природа должна жить своей собственной жизнью, нам не следует разрушать её красками своих домов и интерьеров. Но мы должны стремиться к тому, чтобы придать природе, домам и людям высшее единство. Когда вы смотрите на пейзаж сквозь стеклянные стены Фэрнсуорт-хауc, он приобретает более глубокое значение, чем в том случае, когда вы созерцаете его, находясь вне здания. К пейзажу предъявляются большие требования, когда он становится частью более обширного целого. (1953)
Архитектура – воля времени, перенесённая в пространство. Живая. Развивающаяся. Новая. Не вчера. Не завтра. Только сегодня она обретает форму. (1923)
Бог – в деталях. (1959)
Меньше – значит больше.
Ясная конструкция – основа для свободного плана. То, что не имеет ясной структуры, нас вообще не интересует. Если вы станете сначала разрабатывать план и внутренние пространства, всё застопорится и будет невозможно создать ясную конструкцию. Конструкция – это становой хребет здания, благодаря ей и возможен свободный план. Без этого станового хребта план был бы не свободным, а хаотическим и потому затрудняющим использование здания. (1953)
Свободный план – новая концепция, и у него есть своя грамматика, как у нового языка. Многие думают, что свободный план означает абсолютную свободу, но это не так. Свободный план требует от архитектора такой же дисциплины и вдумчивости, что и традиционный план. (1953)
Мис и жилые высотки на Лейк-Шор-Драйв
Я фактически ярый противник идеи, что специфика здания должна иметь индивидуальный характер, – скорее, характер должен быть универсальным, определяемым общей проблемой, которую архитектура должна стремиться решить. (1961)
Наши утилитарные здания могут быть достойными имени творений архитектуры только в том случае, если они правильно интерпретируют наше время своей совершенной функциональностью. (1924)
Железобетонные здания по своей сущности – каркасные здания. Ни рыхлости, ни бронированных башен. При несущих конструкциях поясов – ненесущая стена. Здания из кожи и костей. (1923)
Федеральный центр Чикаго, 1974
Новая эра – это факт: она существует, независимо от того, нравится она нам или нет. Впрочем, она не лучше и не хуже всякой другой эры. Она – чистое данное, не содержащее в себе никакой оценки. <…>
Не будем придавать чрезмерного значения механизации и стандартизации. Признаем как факт изменение экономических и социальных условий. Все эти условия развиваются своим путём – слепо и фатально. (1930)
Наша эпоха – не время пафоса; мы не столько почитаем взлёты духа, сколько ценим разум и реализм. Нужно ответить на требование, которое предъявляет наше время, – требование реализма и функционализма. Только тогда наши здания будут выражать потенциальное величие нашей эпохи. (1924)
Мис и Филип Джонсон (слева) за обсуждением Сигрем-билдинг
Образец анонимности являют собой наши инженерные сооружения. Гигантские плотины, индустриальные комплексы и огромные мосты строятся как нечто обыденное, и с ними не связывают имя проектировщика. Они предвосхищают технику будущего. (1924)
Техника – нечто гораздо большее, чем метод, она таит в себе целый мир. Её можно сравнить только с античным открытием человека как личности, с римской волей к господству и средневековыми религиозными войнами. (1950)
Если бы человек каждый день изобретал что-нибудь новое, мы бы никуда не ушли. Ничего не стоит придумать интересные формы, но требуется очень многое, чтобы их разработать. Виолле-ле-Дюк показал, что 300-летнее развитие церковной готики было разработкой и усовершенствованием одного и того же типа структуры. Поэтому мы намеренно ограничиваем себя теми структурами, которые реальны в настоящий момент, и разрабатываем их во всех деталях. Тем самым мы хотим создать основу для дальнейшего развития. (1953)
Мис и студенты Технологического института Иллинойса
Когда я переехал в США, то несколько лет жил в гостинице в Чикаго. У меня были только три потребности – мартини, сигары Dunhill и дорогая одежда. А также три ценные вещи – произведения Макса Бекмана, Василия Кандинского и Пауля Клее.
Романтики не любят мои здания. Для них они холодные и строгие. Но мы не строим для удовольствия. Мы строим ради определённой цели.
Моя концепция не выйдет из моды по двум причинам. Она прогрессивна, так как использует научные и технические достижения и основные возможности нашего времени. И в то же время она консервативна, поскольку сосредоточена не только на пользе, но связана и со смысловым значением; сосредоточена не только на функции, но и на выражении; основана на вечных законах архитектуры: порядок, пространство, пропорции. (1961)
Что же является задачей архитектуры? Я спрашивал Петера Беренса, но он не смог мне ответить. Может, он просто не понимал вопроса. Тогда мы пытались отыскать ответ сами и исследовали залежи древней и средневековой философии. С того времени, как мы поняли, что это – вопрос истины, мы пытались найти, чем же действительно является истина. Мы были очень обрадованы, найдя определение у Фомы Аквинского: «Истина есть сущность факта». Я никогда не забываю этого. Это обнадеживающий и направляющий свет. Чтобы действительно понять, чем является архитектура, мне понадобилось пятьдесят лет – полстолетия. (1961)
Сейчас существуют две главные тенденции. Одна имеет структурную основу, и мы можем назвать её объективной. Другая имеет пластическую основу, и мы можем назвать её эмоциональной. Вы не можете смешивать их. Архитектура – не коктейль. (1961)
В архитектуре есть розы и картофель, но есть плохой картофель, так же, как и хороший, и плохие розы, так же, как и прекрасные.
Какое здание я хочу построить ещё? Собор. (1968; за год до смерти)
Архитектура зависит от эпохи, это не мода, но она и не вечна – она часть эпохи. Понять средства эпохи, понять её сущность, а не нечто видимое, внешнее. Но найти существенное для эпохи очень трудно, и процесс раскрытия большой формы протекает очень медленно. Эта большая форма не может быть введена вами или мною, но мы работаем над нею, не осознавая этого. И когда большая форма становится понятной до конца, то эпоха завершается, наступает нечто новое. (1961)
Главное, в чём убедили меня преподавание и творческая работа, это в необходимости сохранять ясность в мыслях и действиях. Без ясности не может быть взаимопонимания. А без взаимопонимания нет направленности – только путаница. (1960)