Соответствие формы и содержания: Форма (философия) — Википедия – ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ — это… Что такое ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ?

Форма (философия) — Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Форма.

Форма (лат. forma, греч. μορφή) — понятие философии, определяемое соотносительно к понятиям содержания и материи. В соотношении с содержанием, форма понимается как упорядоченность содержания — его внутренняя связь и порядок. В соотношении с материей, форма понимается как сущность, содержание знания о сущем, которое есть единство формы и материи. При этом, пространственная форма вещи — есть частный случай формы как сущности вещи.

Значение понятия формы в различных философских дисциплинах — например, в метафизике, логике, эстетике, этике — различное.

В древней философии понятие формы имело значение действующей силы, того, что действительно существует, в противоположность явлению; такое значение понятия формы имело у Платона и в особенности у Аристотеля.

Форма делает материю, которая сама по себе есть лишь στερησις (лишение), предметом. Форма есть внутреннее начало, приводящее предмет к его совершенству; поэтому-то Аристотель и Бога называет чистой

формой, чистой деятельностью.

Схоластическая философия понимает форму в значении, которое ей дал Аристотель; реалисты, впрочем, ипостасировали форму и понимали её в значении Платоновской идеи. Бэкон под формой разумел не что иное, как закон природы.

Совершенно иное значение понятию формы дал Кант, который форму отождествлял с субъективной закономерностью. Различив в познании формальную и материальную (опытную) сторону, Кант к формальной стороне отнёс всё то, что субъект познания вносит от себя в содержание познаваемого; так, он говорит о форме созерцания (пространстве и времени), о форме мысли (категории и основоположения рассудка, идеи разума).

Третье возможное понимание формы — номиналистическое — прямо противоположно Аристотелевскому. Оно смотрит на форму как на чистое явление рассудка, имеющее значение лишь для мышления, производящего отвлечение; этому отвлечению не соответствует ничего объективного или субъективного (в смысле Канта). Такую точку зрения в древности защищал Антисфен, в средние века — номиналисты, в новой философии — позитивисты.

Каждая из этих трёх точек зрения заключает в себе своеобразные трудности.

  • Номинализм, проведённый последовательно, в конце концов приводит к отрицанию знания или к скепсису;
  • реализму легко впасть в смешение отвлечённостей с действительно существующим;
  • критицизму Канта, желающему занять посредствующее положение между двумя указанными точками зрения, невозможно разграничить формальный элемент в познании от его содержания, ибо форма именно и оказывается содержанием его, как это явствует из философии Фихте Старшего, и, таким образом, движение мысли является не изображением развития предметного мира, а самим предметным миром; но такая точка зрения допустима только тогда, когда речь идёт не об индивидуальном, а об абсолютном (божественном) мышлении, то есть, когда, согласно с Аристотелем, на форму смотрят как на творческую силу.

В логике форма противополагается содержанию познания. Из этого противоположения возникла формальная логика, которая считает возможным рассматривать мышление и его элементы независимо от того, что в них мыслится. Расцвета своего формальная логика, видящая свой источник (без достаточного основания) в Аристотеле, достигла в схоластике, например в искусстве Раймунда Луллия (Ars Lulliana путём механического сочетания понятий старалась понять всю действительность) и в логике Гербарта и Дробиша. Учение о силлогистических фигурах является как бы венцом этого направления.

В эстетике борьба двух направлений, формального и идеального, ведётся и до настоящего времени. Спор идёт об определении сущности красоты;

  • одно направление определяет красоту как выражение идеи (Плотин, Гегель),
  • другое видит красоту лишь в сочетании формальных условий, независимых от содержания: сочетание пространственных элементов (пропорциональность, симметрия и т. д.), гармония звуков и красок сами по себе красивы, независимо от того, что ими выражается (Гербарт, Кэстлин, Цейзинг и др.; см. также А. Смирнов, «Эстетическое значение Ф. в произведениях природы и искусств», Казань, 1894).

В этике представителем формального направления является Кант. Желая и в области нравственности выделить то, что принадлежит самому человеку, от того, что привходит извне, Кант утверждает, что нравственным может быть назван только тот поступок, который вытекает из формального закона — категорического императива, а не из мотивов, определяющих волю какими-либо внешними (гетерономными) побуждениями. Даже любовь к ближнему оказывается безнравственной, если она проистекает из склонности человека, а не из уважения к нравственному закону.

Из сказанного видно, что преувеличенное значение формального элемента всегда ведёт к неудовлетворительным результатам, если

форма отделена от самого содержания и не понята как творческое начало, не только не чуждое самому содержанию, но являющееся внутренним, самым существенным его моментом. Подобно тому, как качество предмета не может быть отделено от него без изменения самого предмета, так и форма неотделима от содержания как её сущности.

ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ — это… Что такое ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ?

филос. категории, во взаимосвязи к-рых содержание, будучи определяющей стороной целого, представляет совокупность частей (элементов) предмета и их взаимодействий между собой и с др. предметами, а форма есть внутр. организация содержания. Отношение Ф. и с. характеризуется единством, доходящим до их перехода друг в друга, однако это единство является относительным. Во взаимоотношении Ф. и с. содержание представляет подвижную, динамичную сторону целого, а форма обнимает систему устойчивых связей предмета. Возникающее в развитии несоответствие Ф. и с. в конечном счете разрешается «сбрасыванием» старой и возникновением новой формы, адекватной развившемуся содержанию. Категории Ф. и с. появляются в др.-греч. философии в связи с попытками ответить на вопрос, как возможно и возможно ли вообще постоянство и повторяемость явлений при одновременной их изменчивости. Первым шагом на этом пути было предположение нек-рого сохраняющегося субстрата (веществ. первоначала) изменений. Этот субстрат («материя») и закрепился в качестве исторически первонач. значения категории содержания. Первую развитую концепцию формы дала др.-греч. атомистика, в к-рой форма выражала одну из важнейших определенностей атомов и по существу означала уже не просто внешний вид атома, а пространственно организованную структуру тела. У Платона понятие формы (эйдоса) обозначало реальную определенность тела как некоей целостности, не сводимой к пространств.-геометрич. соотношениям элементов, составляющих вещь; каждому классу чувственно воспринимаемых вещей соответствовала нек-рая «своя» форма, или идея. В связи с тем, что форма у Платона получила самостоятельное, независимое от мира природных вещей существование, возникла и проблема отношения мира форм (идей) к миру материальных вещей (к «материи»), в рамках к-рой долгое время разрабатывалась проблема соотношения Ф. и с. Решая эту проблему, Платон исходил из того, что чувств. вещи возникают из взаимодействий формы и «материи», причем форме принадлежит определяющая, активная роль. Наиболее развитую античную концепцию Ф. и с. построил Аристотель. Толкуя вслед за Платоном форму как внутр. определенность индивидуальных предметов, тождественную с понятием сути бытия каждой вещи и ее первой сущности (см. Met. VII, 1028а 10–1041 в 5–33), Аристотель вместе с тем утверждает, что форма есть определенность самих материальных вещей. Телесная вещь есть единство формы и «материи», одновременно и форма, и материя, оформленная материя; различие между материей и формой относительно. Правда, такой трактовке проблемы сам Аристотель поставил предел: говоря о мире в целом, он допускает существование неоформленной «материи» и нематериальной формы, обладающей независимым от материи существованием и восходящей к «форме форм», т.е. к богу. В новое время первый шаг к преодолению идеализма в понимании материи и формы сделал Дж. Бруно, подчеркнувший, что материя «…является той вещью, от которой происходят все естественные виды» («О причине, начале и едином», М., 1934, с. 178). Эту линию продолжают Ф. Бэкон, Декарт, Р. Бойль, Гоббс и др. представители естествознания и материализма. Если Декарт и его последователи свели все богатство природных тел к протяженности и ее свойствам, то Ф. Бэкон исходил из многокачественности материи и осознавал ограниченность не только аристотелевско-схоластической, но и атомистич. концепции формы и материи, в осн. чертах воспроизведенной материализмом и естествознанием нового времени. Именно Бэкон выдвигает идею о примате материи над формой и об их единстве. Однако в целом бэконовские представления о форме носили в значит. степени спекулятивный характер. Напротив, сила декартовско-гоббсовской концепции состояла в том, что ее простые и ясные представления допускали точные количеств. измерения. Главным отрицат. последствием ее механицизма было односторонне аналитич. представление о теле как агрегате частей. Эти реальные слабости были подмечены Лейбницем, к-рый сделал вывод, что протяженность сама по себе не может содержать внутр. источника развития и движения. Основание формы, по Лейбницу, заключено в нематериальном начале, в монаде, а фигура, величина и т.п. суть только способы выражения и описания внутр. определенности монады. Возвращаясь к трактовке форм как сущностных или субстанциональных, Лейбниц стремится в собств. природе тел открыть внутр. источник активности. Однако он резко противопоставляет материю и форму, пытаясь преодолеть это противопоставление путем допущения предустановленной гармонии. Критикуя подход к форме и материи как к определенностям, присущим вещам самим по себе, вне и независимо от тех условий, посредством к-рых эти вещи даны человеку, Кант выдвигает тезис, согласно к-рому форма, как и др. категории рассудка, есть принцип упорядочивания, синтезирования чувственно данного многообразия. Это относится и к материи, к-рая для Канта есть «…лишь отношение чего-то вообще к чувствам» (Соч., т. 3, М., 1964, с. 331), лишь неопределенное, неупорядоченное «нечто», возникающее в сознании при взаимодействии человека с внешним миром. Результатом тех модификаций, к-рые претерпела в системе Канта традиц. проблема соотношения материи и формы, явилось выдвижение на первый план нового аспекта этой проблемы – вопроса о Ф. и с. мышления. Кантовское отождествление «материи» с чувственно данным содержанием мышления заключало в себе возможность для возвращения «материи» всего богатства ее определений и многокачественности, поскольку к «материи» Кант относил все то, что может быть воспринято в созерцании (см. тамже, с. 128). В противоположность предшествующей традиции, для Канта материя есть синоним чувственно данного многообразия, а форма – то, что как-то синтезирует, унифицирует это многообразие. Дальнейший шаг в этом направлении был сделан Гегелем. Подвергая резкой критике метафизич. представления, согласно к-рым все без исключения вещи имеют основанием одну и ту же «материю» и различаются друг от друга лишь со стороны формы, Гегель формулирует тезис о взаимообусловленности материи и формы. Вместе с тем для более адекватного выражения сущности отношения между определяемым и определяющим он вводит категорию «содержание», к-рая включает форму и материю как снятые моменты: содержание объемлет собою как форму как таковую, так и материю, и оно имеет, т.о., нек-рую форму и нек-рую материю, основу коих оно составляет (см. Соч., т. 5, М., 1939, с. 540). По Гегелю, отношение между Ф. и с. есть сущностное отношение, типичный случай взаимоотношения диалектич. противоположностей. Единство Ф. и с. предполагает их взаимопревращение (см. тамже, т. 1, М.–Л., 1929, с. 224; т. 5, с. 531). Материя становится содержанием, только будучи определенной, оформленной материей; точно так же и форма есть по существу переход содержания в форму: ее можно отличить от содержания только при сопоставлении двух определенных содержаний. В этом отношении одного содержания к другому и появляется возможность зафиксировать форму как относительно самостоят. определенность. Примером гегелевского понимания тождества Ф. и с. может служить анализ Ф. и с. художеств. произведения (см. тамже, т. 1, с. 225). Гегелю принадлежит также важное различение внешней и внутр. формы. Приняв диалектич. подход Гегеля к проблеме Ф. и с., марксизм вместе с тем показал, что объективно-идеалистич. основа гегелевской философии оказалась помехой для всестороннего исследования диалектики Ф. и с., а в анализе социальных явлений привела к отрыву друг от друга Ф. и с. (см. К. Маркс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, с. 289, 235). Классики марксизма углубили введенное Гегелем различение содержания и веществ, материального субстрата вещи («материи»). В частности, Маркс показал, что в области социально-экономич. отношений все собственно природные определения вещи, в т.ч. вещественное содержание (материальный субстрат) и чувственно конкретная, веществ. форма, имеют значение лишь как формы существования и проявления иного, социального содержания. Напр., товар, хотя и имеет веществ. природную сторону, представляет собою прежде всего экономическое, обществ. явление. Его веществ. основа и ее определения формы, рассматриваемые сами по себе, не имеют никакого отношения к исследуемому в политэкономии содержанию товаров. Необходимость строгого различения «материи» и содержания сохраняется и при анализе собственно природных явлений: содержание здесь составляет вполне определенный (т.е. взятый в единстве с его формой) материальный субстрат, специфический для данного рода явлений, а не субстрат вообще. Обнаружение материального субстрата – первый шаг на пути познания содержания, т.к. содержанием является не сам по себе субстрат, а его внутр. состояние, совокупность процессов, к-рые характеризуют взаимодействие образующих субстрат элементов между собой и со средой и обусловливают их существование, развитие и смену. В этом смысле само содержание выступает как процесс, состоящий в непрерывном изменении сторон, элементов вещи. Диалектико-материалистич. концепция формы, снимая противоположность односторонне дифференциального и односторонне интегрального подхода к анализу процесса формообразования, рассматривает форму в единстве ее дифференциальных и интегральных аспектов, как развивающуюся и становящуюся структуру. Анализ завершенного целого, в отрыве от процесса его становления, подчеркивает Маркс, с неизбежностью ведет к аристотелевско-лейбницевской концепции субстанциональности формы и ее примата над содержанием, т.к. в этом случае формы выступают в качестве «…готовых отношений и форм…», только как предпосылки действит. содержания (см. «Теории прибавочной стоимости», ч. 3, 1961, с. 462), и потому рассматриваются как изнач. условия, определяющие само это содержание. Так происходит, напр., с рентой и процентом в их отношении к капиталистич. способу производства. На самом же деле эти формы, исторически предшествовавшие капиталистич. способу производства прибавочной стоимости как своему содержанию, представляют собою одновременно и условия возникновения этого содержания и результаты функционирования самого капитала, его собств. формы. Но, чтобы обнаружить это, необходимо «…генетически вывести различные формы…» и понять «…действительный процесс формообразования в его различных фазах» (там же, с. 477, 478), с учетом объективной субординации Ф. и с. Большой методологич. интерес представляет Марксов анализ особенностей развития путем борьбы Ф.и с., составными моментами к-рой являются взаимопереход Ф. и с. и «наполнение» старой формы новым содержанием. Дальнейшую разработку эта идея получила в работах Ленина. В частности, ему принадлежит важное положение о том, что «…всякий кризис, даже всякий перелом в развитии, неизбежно ведет к несоответствию старой формы с новым содержанием» (Соч., т. 21, с. 392). Разрешение противоречий между Ф. и с. может протекать по-разному – от полного отбрасывания старой формы, переставшей соответствовать новому содержанию, до использования старых форм, несмотря на существенно изменившееся содержание. Но и в последнем случае форма не остается прежней, новое содержание «…может и должно проявить себя в любой форме, и новой и старой, может и должно переродить, победить, подчинить себе все формы, не только новые, но и старые…» (там же, т. 31, с. 83). Содержание и форма м ы ш л е н и я. Применительно к мышлению проблема взаимоотношения Ф. и с. впервые стала предметом спец. исследования в нем. классич. философии. Исходным пунктом для нее является критика, с одной стороны, идеи чисто опытного происхождения всего содержания мышления (в той форме, в какой ее развивал сенсуализм 17–18 вв., натолкнувшийся на серьезные трудности, связанные с неумением объяснить происхождение и содержание теоретич. знания), а с др. стороны – рационалистич. концепций мышления, к-рые, хотя и исследовали «способности», ведущие к всеобщим и необходимым истинам разума, однако понимали их таким образом, что они оказывались за пределами опыта. Задача состояла в том, чтобы показать, как возможно объективное, всеобщее и необходимое знание, не порывая при этом с тезисом об опытном происхождении знания. Кант делает это на основе различения содержания мышления, обусловленного чувств. опытом индивида, и формы мышления, к-рая, хотя вне опыта и не существует, но является в нем априорным элементом, обеспечивающим синтез и переработку чувственно данного содержания мышления в качественно новое по своему содержанию знание. При этом форма мышления, его категориальная структура обусловлена не индивидуальным опытом субъекта, а нек-рыми особенностями человеч. сознания вообще. Гегель подвергает критике характерное для Канта рассмотрение Ф. и с. мышления как изначально различных (см. Соч., т. 1, М.–Л., 1929, с. 113) и показывает, что формы мышления не могут быть только субъективными пособиями человека: хотя они «…принадлежат мышлению как таковому, из этого все же отнюдь не следует, что и сами по себе они лишь наши определения, а не суть вместе с тем определения самих предметов» (там же, с. 89). Этим был сделан важный шаг к обоснованию содержательности и объективной обусловленности форм мыслит. деятельности. Гегель показал также, что процесс совпадения Ф. и с. мышления с закономерностями и свойствами объективной реальности доказывается всей историей познания. Однако объективно-идеалистич. способ обоснования Гегелем единства Ф. и с. мышления привел к фактич. утрате различия между абстрактным мышлением и чувственностью, между Ф. и с. мышления, к-рые целиком остались в пределах самой мысли (см. К. Маркс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Из ранних произв., 1956, с. 627–28). Диалектич. материализм исходит из того, что мышление отражает объективный мир как содержанием, так и формой. Содержание мышления – это результат отражения в совокупной духовной культуре человечества природных и социальных явлений, т.е. идеализованная природа и социальная действительность, освоенные обществ. субъектом на данном этапе его развития. В содержание мышления входят все многообразные определения действительности, воспроизводимые сознанием, в т.ч. ее абстрактно-всеобщие связи и отношения; эти последние при определ. условиях приобретают специфически логич. функции, выступают в качестве форм мышления, т.е. форм, в к-рых протекает мышление как деятельная способность обществ. субъекта. К осн. формам мышления принадлежат логич. категории, понятия, суждения и умозаключения. Из этого следует, что различие между Ф. и с. мышления – это различие не по принципиально разному отношению к действительности, а только по той разной роли, к-рую выполняет одна сторона мышления по отношению к другой. Это – функцион. различие в пределах содержания мышления, лишь в результате длит. развития приведшее к относит. обособлению формы. Такое обособление основывалось на постепенном вычленении из содержания мышления тех его сторон, к-рые были наиболее часто повторяющимися и представляли инвариантные связи и отношения различных конкретных познават. ситуаций. Закрепившись т.о. в сознании человека в виде логич. форм, эти инвариантные параметры мыслит, деятельности для последующих поколений выступают уже как некий готовый результат, как формы деятельности субъекта с объектом. Превращение абстрактно-универс. опреде-ленностей действительности в логич. формы – специфически социальный процесс, т.к. только общество в целом обладает возможностью закрепить (через средства культуры) результаты деятельности предшествующих поколений, выступающие для каждого отд. человека как то, что определ. образом организует и упорядочивает знания, как формальные условия возможности самого познания. Т.о., всеобщие и необходимые абстрактно-универс. определенности действи-тельности становятся формами мышления по мере того, как оказываются формами деятельности общественно-развитого субъекта, его «познават. способностями». Понятно, что категориальная структура мышления развивается по мере развития познания, и чем полнее, глубже и всестороннее содержание мышления, тем в более развитых и конкретных формах оно выражается.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, с. 158–59, 280–368; т. 2, с. 143; Энгельс Ф., Анти-Дюринг, М., 1969, с. 78–80; Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 38; его же, т. 31, с. 80–82; Асмус В. Ф., Диалектика Канта, 2 изд., М., 1930; его же, История античной философии, М., 1965; Маньковский Л. Α., Логич. категории в «Капитале» К. Маркса, М., 1962; Лекторский В. Α., Проблема субъекта и объекта в классической и совр. бурж. философии, М., 1965; Смирнова Е. Д., Формализованные языки и логич. форма, в кн.: Логич. структура науч. знания, М., 1965; Мамардашвили М. К., Формы и содержание мышления, М., 1968; Мамзин А. С., О Ф. и с. в живой природе, Л., 1968; Науменко Л. К., Монизм как принцип диалектич. логики, Алма-Ата, 1968.

В. Кураев. Москва.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

содержание и форма — это… Что такое содержание и форма?

        СОДЕРЖАНИЕ И ФОРМА — философские категории, отражающие взаимосвязь двух сторон природной и социальной реальности: определенным образом упорядоченной совокупности элементов и процессов, образующих предмет или явление, т.е. содержание, и способа существования и выражения этого содержания, его различных модификаций, т.е. формы. Понятие формы употребляется также в значении внутренней организации содержания, и в этом значении проблематика формы получает дальнейшее развитие в понятии структуры. В истории философии категория формы долгое время сопрягалась с понятием материи как неким универсальным вещественным субстратом, одинаковым для всего мира природных предметов и процессов и потому лишенных какой-либо определенности. Впервые в качестве самостоятельной категории содержание появляется в философской системе И. Канта, а в более развитой и отчетливой форме — у Гегеля. Суть различия между материей и содержанием Гегель усматривал в том, что содержание — это более богатое и конкретное понятие; оно включает материю и форму как снятые моменты: содержанием какой-либо вещи является не материя вообще, а качественно-определенная, для каждого типа вещей и процессов особая, т.е. оформленная, материя. Одновременно Гегель провел четкое различие между внешней и внутренней формой, что имеет принципиальное значение для понимания как смысла самих понятий С. и ф., так и их взаимоотношений с понятием структуры. Содержание — вполне определенный, т.е. взятый в единстве с его структурой, материальный субстрат, специфический для данного рода явлений. Структура, внутренняя упорядоченность — необходимый компонент содержания. С изменением структуры, организации существенно меняется содержание объекта, его физические, химические и др. свойства. Форма, фиксируя многообразные модификации содержания, способы его существования и проявления, тоже обладает определенной структурой. Взаимодействие С. и ф. в процессе развития включает как воздействия различных компонентов содержания на форму, так и различных компонентов формы на содержание с учетом объективной субординации С. и ф. Во взаимосвязи С. и ф. содержание представляет ведущую, определяющую сторону объекта, а форма — ту его сторону, которая модифицируется, изменяется в зависимости от изменения содержания и конкретных условий его существования. В свою очередь, форма, обладая относительной самостоятельностью, оказывает обратное активное воздействие на содержание: форма, соответствующая содержанию, ускоряет его развитие, тогда как форма, переставшая соответствовать изменившемуся содержанию, тормозит дальнейшее его развитие. Особенно отчетливо активная роль формы обнаруживается в развитии сложных системных объектов. Такого рода объекты характеризуются ярко выраженными чертами целостности, интегративности. Последние проявляются в сложности и иерархичности строения объекта, в наличии нескольких уровней его организации, различного рода взаимозависимостей целого и его частей — причинных, функциональных, генетических, структурных, включая взаимодействия по типу обратной связи. Воздействия на систему (а они могут идти от др. объектов или же быть результатом взаимодействия ее собственных элементов) как бы опосредуются, преломляются внутренней упорядоченностью, организованностью системы. Эта внутренняя упорядоченность служит формообразующим фактором, который «переделывает» согласно своей собственной природе все входящие в состав объекта компоненты. Причем, чем сложнее объект, тем в большей степени отдельные его элементы зависят от общей структуры, организации, т.е. от формы объекта. Это опосредующее влияние формы на содержание и лежит в основе влиятельных и по сей день представлений о примате формы над содержанием. Взаимоотношение С. и ф. характеризуется как единством С. и ф., так и противоречиями и конфликтами между ними. Единство С. и ф. относительно, преходяще, в ходе развития неизбежно возникают конфликты и противоречия между ними. В результате появляется несоответствие между С. и ф., которое, в конечном счете, разрешается «сбрасыванием» старой и возникновением новой формы, адекватной изменившемуся содержанию. При этом разрешение противоречий между С. и ф. может происходить разл. путями — от полного отбрасывания старых форм, переставших соответствовать новому содержанию, до использования этих старых форм существенно изменившимся содержанием. Но и в последнем случае форма не остается прежней. Она должна быть модифицирована, приспособлена к новому содержанию. Противоречие между С. и ф. существует и тогда, когда уже имеется новая форма, предоставляющая развитию содержания широкие возможности, но само содержание еще не способно в достаточной мере их реализовать. В этом случае противоречие между С. и ф. разрешается путем «переделки», обогащения содержания в направлении, обеспечивающем реализацию всех тех возможностей, которые предоставляет ему новая форма. Возникновение, развитие и преодоление противоречий между С. и ф., борьба С. и ф. (взаимопереходы С. и ф., «наполнение» старой формы новым содержанием, обратное воздействие формы на содержание и т.д.) — важный компонент развития сложно организованных систем.

        С. и ф. мышления — фундаментальные понятия логики и теории познания, конкретное значение которых определяется совокупностью исходных теоретических абстракций и идеализации. В тех случаях, когда определенные стороны познания изучаются с помощью аппарата и методов современной формальной логики, значение понятий С. и ф. мышления может быть уточнено посредством отождествления формы мышления (логические формы) с синтаксической структурой умозаключения, высказывания или совокупности высказываний (в частности, теории), а содержание мышления — с той или иной конкретной их интерпретацией. В различных концепциях содержательной или диалектической логики (Кант, Гегель, Маркс и др.) под содержанием мышления понимается та часть совокупного наличного знания о природной, социальной реальности и самом человеке, которая преобразована, осмыслена в соответствии со специфическими особенностями научно-теоретического освоения действительности и выражена в соответствующих формах объективации и организации. Содержание мышления — целостная сложно организованная и внутренне дифференцированная система, включающая понятия, различного рода содержательные обобщения, схематизации и идеализации, наглядные и ненаглядные модели, гипотезы и теории; в нем имеются различные типы познавательного содержания—конкретное и абстрактно-обобщенное содержание, знание эмпирического и теоретического уровней и т.д. Содержание мышления — исторически конкретное и динамическое образование, е г о объем и границы постоянно расширяются по мере прогресса познания; оно сложно взаимодействует с познавательным содержанием, получаемым др. формами освоения мира — духовно-практическим, эстетическим, религиозным. Формы мышления — это способы и средства деятельности общественного субъекта с объектом в идеальном плане, инвариантные, т.е. устойчиво сохраняющиеся и воспроизводящиеся во всем многообразии познавательного содержания (категории, различные формы умозаключения и организации систем знания, методы анализа и обобщения и т.д.). Формы мышления — обобщение и расширение понятия «логическая форма», вызванное стремлением покончить с отождествлением логического с формально-логическим. Так понятые С. и ф. мышления являются теми концептуальными средствами, с помощью которых и в которых был впервые зафиксирован и с а м факт социально-исторического, активного характера познавательной и мыслительной деятельности и осмыслены и сформулированы многие существенные стороны принципиально иного (по сравнению с натуралистическим и плоскоэмпиристским) понимания природы познания, е г о структуры, механизмов формирования и развития.

        В.И. Кураев

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И.Т. Касавин. 2009.

Форма и содержание это | Путь к осознанности

Форма и содержание литературы это основополагающие литературоведческие понятия, обобщающие в себе представления о внешней и внутренней сторонах литературного произведения и опирающиеся при этом на философские категории формы и содержания. При оперировании понятиями формы и содержание в литературе необходимо, во-первых, иметь в виду, что речь идет о научных абстракциях, что реально форма и содержание нерасчленимы, ибо форма есть не что иное, как содержание в его непосредственно воспринимаемом бытии, а содержание есть не что иное, как внутренний смысл данной формы. Отдельные стороны, уровни и элементы литературного произведения, имеющие формальный характер (стиль, жанр, композиция, речь художественная, ритм), содержательный (тема, фабула, конфликт, характеры и обстоятельства, идея художественная, тенденция) или содержательно-формальный (сюжет), выступают и как единые, целостные реальности формы и содержания (Существуют и иные отнесения элементов произведения к категориям формы и содержания) Во-вторых, понятия формы и содержания, как предельно обобщенные, философские понятия, следует с большой осторожностью употреблять при анализе конкретно-индивидуальных явлений, особенно — художественного произведения, уникального по своей сути, принципиально неповторимого в своем содержательно-формальном единстве и в высшей степени значимого именно в этой неповторимости. Поэтому общефилософские положения о первичности содержания и вторичности формы, об отставании формы, о противоречиях между содержанием и формой не могут выступать в качестве обязательного критерия при исследовании отдельного произведения и тем более его элементов.

Простого перенесения общефилософских понятий в науку о литературе не допускает специфичность соотношения формы и содержания в искусстве и литературе, которая составляет необходимейшее условие самого бытия художественного произведения — органическое соответствие, гармония формы и содержания; произведение, не обладающее такой гармонией, в той или иной мере теряет в своей художественности — основном качестве искусства. Вместе с тем понятия «первичности» содержания, «отставания» формы, «дисгармонии» и «противоречий» формы и содержания применимы при изучении как творческого пути отдельного писателя, так и целых эпох и периодов литературного развития, в первую очередь, переходных и переломных. При исследовании периода 18 — начала 19 века в русской литературе, когда переход от Средневековья к Новому времени сопровождался глубочайшими изменениями в самом составе и характере содержания литературы (освоение конкретно-исторической реальности, воссоздание поведения и сознания человеческой индивидуальности, переход от стихийного выражения идей к художественному самосознанию и др.). В литературе этого времени вполне очевидно отставание формы от сознания, их дисгармоничность, подчас свойственные даже вершинным явлениям эпохи — творчеству Д.И.Фонвизина, Г.Р.Державина. Читая Державина, А.С.Пушкин заметил в письме А.А.Дельвигу в июне 1825: «Кажется, читаешь дурной, вольный перевод с какого-то чудесного подлинника». Иначе говоря, державинской поэзии присуща «недовоплощенность» уже открытого ею содержания, которое воплотилось действительно лишь в пушкинскую эпоху. Конечно, эта «недовоплощенность» может быть понята не при изолированном анализе державинской поэзии, а только в исторической перспективе литературного развития.

Разграничение понятий формы и содержания литературы

Разграничение понятий формы и содержания литературы было произведено лишь в 18 — начале 19 веке, прежде всего в немецкой классической эстетике (с особенной ясностью у Гегеля, который ввел и саму категорию содержания). Оно было огромным шагом вперед в истолковании природы литературы, но в то же время таило в себе опасность разрыва формы и содержания. Для литературоведения 19 века характерно сосредоточение (подчас исключительно) на проблемах содержания; в 20 веке как своего рода реакция складывается, напротив, формальный подход к литературе, хотя широко распространен и изолированный анализ содержания. Однако в силу присущего литературе специфического единства формы и содержания обе эти стороны невозможно понять на путях изолированного изучения. Если исследователь пытается анализировать содержание в его отдельности, то оно как бы ускользает от него, и вместо содержания он характеризует предмет литературы, т.е. освоенную в ней действительность. Ибо предмет литературы становится ее содержания лишь в границах и плоти художественной формы. Отвлекаясь от формы, можно получить лишь простое сообщение о событии (явлении, переживании), не имеющее собственного художественного значения. При изолированном же изучении формы исследователь неизбежно начинает анализировать не форму как таковую, а материал литературы, т.е. прежде всего язык, человеческую речь, ибо отвлечение от содержания превращает литературную форму в простой факт речи; такое отвлечение — необходимое условие работы языковеда, стилиста, логика, использующих литературное произведение для специфических целей.

Форма литературы может действительно изучаться лишь как всецело содержательная форма, а содержание — только как художественно сформированное содержание. Литературоведу нередко приходится сосредоточивать основной внимание либо на содержание, либо на форму, но его усилия будут плодотворны лишь при том условии, если он не будет упускать из виду соотношение, взаимодействие, единство формы и содержания. При этом даже вполне верное общее понимание природы такого единства само по себе еще не гарантирует плодотворности исследования; исследователь должен постоянно учитывать широкий круг более конкретных моментов. Несомненно, что форма существует лишь как форма данного содержания. Однако одновременно определенной реальностью обладает и форма «вообще», в т.ч. роды, жанры, стили, типы композиции и художественной речи. Разумеется, жанр или тип художественной речи не существуют как самостоятельные феномены, но воплощены в совокупности отдельных индивидуальных произведений. В подлинном литературном произведении эти и другие «готовые» стороны и компоненты формы преобразуются, обновляются, приобретают неповторимый характер (художественное произведение уникально в жанровом, стилевом и прочих «формальных» отношениях). И все же писатель, как правило, избирает для своего творчества уже существующие в литературе жанр, тип речи, стилевую тенденцию. Таким образом, в любом произведении есть существенные черты и элементы формы, присущие литературе вообще или литературе данного региона, народа, эпохи, направления. Притом, взятые в «готовом» виде, формальные моменты сами по себе обладают определенной содержательностью. Избирая тот или иной жанр (поэма, роман, трагедия, даже сонет), писатель тем самым присваивает не только «готовую» конструкцию, но и определенный «готовый смысл» (конечно, самый общий). Это относится и к любому моменту формы. Отсюда следует, что известное философское положение о «переходе содержания в форму» (и наоборот) имеет не только логический, но и исторический, генетический смысл. То, что выступает сегодня как всеобщая форма литературы, когда-то было содержанием. Так, многие черты жанров при рождении не выступали как момент формы — они стали собственно формальным явлением, лишь «отстоявшись» в процессе многократного повторения. Появившаяся в начале итальянского Возрождения новелла выступала не как проявление определенного жанра, но именно как некая «новость» (итальянское novella означает «новость»), сообщение о вызывающем живой интерес событии. Разумеется, она обладала определенными формальными чертами, но ее сюжетная острота и динамичность, ее лаконизм, образная простота и другие свойства еще не выступали как жанровые и, шире, собственно формальные черты; они еще как бы не отделились от содержания. Лишь позднее — особенно после «Декамерона» (1350-53) Дж.Боккаччо — новелла предстала в качестве жанровой формы как таковой.

Вместе с тем и исторически «готовая» форма переходит в содержание. Так, если писатель избрал форму новеллы, скрытая в этой форме содержательность входит в его произведение. В этом с очевидностью выражается относительная самостоятельность литературной формы, на которую и опирается, абсолютизируя ее, так называемый формализм в литературоведении (см. Формальная школа). Столь же несомненна и относительная самостоятельность содержания, несущего в себе нравственные, философские, социально-исторические идеи. Однако суть произведения заключена не в содержании и не в форме, а в той специфической реальности, которую представляет собой художественное единство формы и содержания. К любому подлинно художественному произведению применимо суждение Л.Н.Толстого, высказанное по поводу романа «Анна Каренина»: «Если же бы я хотел сказать словами все то, что имел в виду выразить романом, то я должен бы был написать роман тот самый, который я написал, сначала» (Полное собрание сочинений, 1953. Том 62). В таком сотворенном художником организме его гений всецело проникает в освоенную действительность, а она пронизывает собой творческое «я» художника; «все во мне и я во всем» — если воспользоваться формулой Ф.И.Тютчева («Тени сизые смесились…», 1836). Художник получает возможность говорить на языке жизни, а жизнь — на языке художника, голоса действительности и искусства сливаются воедино. Это отнюдь не означает, что форма и содержание как таковые «уничтожаются», теряют свою предметность; и то и другое невозможно создать «из ничего»; как в содержании, так и в форме закреплены и ощутимо присутствуют источники и средства их формирования. Романы Ф.М.Достоевского немыслимы без глубочайших идейных исканий их героев, а драмы А.Н.Островского — без массы бытовых подробностей. Однако эти моменты содержание выступает как совершенно необходимое, но все же средство, «материал» для создания собственно художественной реальности. То же следует сказать и о форме как таковой, например, о внутренней диалогичности речи героев Достоевского или о тончайшей характерности реплик героев Островского: они также суть ощутимые средства выражения художественной цельности, а не самоценные «конструкции». Художественный «смысл» произведения — не мысль и не система мыслей, хотя реальность произведения всецело проникнута мыслью художника. Специфичность художественного «смысла» как раз и состоит, в частности, в преодолении односторонности мышления, его неизбежного отвлечения от живой жизни. В подлинном художественном творении жизнь как бы сама себя осознает, повинуясь творческой воле художника, которая затем передается воспринимающему; для воплощения этой творческой воли и необходимо создание органического единства содержания и формы.

Содержание и форма. Поэтика / Справочник :: Бингоскул

Литературное произведение можно рассматривать с двух сторон, имея в виду форму и содержание.

ФОРМА

Форма – это то, как это содержание подается читателю.

Литературное произведение можно рассматривать с двух сторон, имея в виду форму и содержание.

Форма – явление не такое уж и простое. Она имеет две функции:

  • Внутренняя, которая осуществляется внутри текста. По сути, это форма выражения содержания.
  • Функция воздействия призвана откликаться у читателя в мыслях и эмоциях. Это присуще не только произведениям с явной агитацией, но и встречается завуалированно в сатирических произведениях или в иных, на уровне подтекста.

СЮЖЕТ

Сюжет – сцепка событий, развивающая замысел, раскрывающая сущности и конфликт героев. С помощью сюжета в динамике обозначается сущность характеров и явлений. Сюжет – это поступки и связи, симпатии и антипатии, история роста или деградация персонажа. В традиционном понимании это ход событий книги, ее динамика во времени и пространстве.

Говоря о сюжете, необходимо упомянуть о его постоянных элементах: экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация, развязка, финал (эпилог). Кажется, что все произведения строятся точно по этой схеме. В них обозначается круг лиц, выбирается центральное лицо, рассказывается о его быте и окружении, возможно, детстве и взрослении, далее постепенно нарастает накал: он ищет выход из сложившегося конфликта, и история чем-то заканчивается. Но этот каркас применяет не каждый писатель: иногда история начинается с гибели главного героя. Множество примеров историй, когда история внезапно обрывается (открытый финал). В последнем случае окончаний истории может быть несколько, их читатель додумывает сам.

Однако в любом авторском тексте всегда можно найти основной конфликт (фабулу), выражаемый в событиях, и главные точки, вокруг которых концентрируется сюжет, узловые точки – завязка, кульминация и развязка.

 

СОДЕРЖАНИЕ

Содержание – это то, о чём повествуется в произведении.

  1. Объективное — автор отображает общественно-историческую действительность с высоким уровнем правдивости. Герой воплощается в художественном тексте как человек своей эпохи, этноса и сословия.
  2. Субъективное — тенденция противоположная предыдущей. Видна оценка автора, выражены не только мысли литературного героя, но и суждения автора. Читатель видит идейно-эмоциональное отношение автора к действительности. к ней (в опосредованной форме, при воссоздании жизненных ситуаций).
  3. Непосредственное — в книге приводятся реальные факты из человеческой жизни и непридуманные конкретные ситуации.


Тема – перечень событий и явлений в основе художественного произведения, область отражения реальности.

Проблематика – все проблемы, поднимаемые автором.

Проблема – точка напряженности между реальностью и желаемым. Из одной и той же темы можно вывести разные проблемы (тема крепостного права –проблема несвободы личности, развращения, социальной несправедливости).

Идея – суть отношения автора к жизни; обобщающая мысль в основе художественного произведения, авторское отношение к изображаемому.

Конфликт – столкновение характеров и обстоятельств, взглядов и правил.

 

ПОЭТИКА

Поэтика – важная часть литературоведения. Это учение о структуре художественного текста отдельного произведения и всего творчества автора (например, поэтика Л.Н. Толстого) или литературного направления (поэтика реализма), или целой литературной эпохи (поэтика литературы XIX века).

Эта отрасль тесно связана и с теорией, и с историей литературы, и с критикой.

Рассматривая теорию литературы, говорят о термине ОБЩАЯ ПОЭТИКА – науке о структуре произведения.

В истории литературы – ИСТОРИЧЕСКАЯ ПОЭТИКА изучает художественные явления в развитии: роды, жанры, мотивы, сюжет и т.д.

Поэтика находит свое отражение и в литературной критике, там у нее свои определенные принципы и законы. Это ПОЭТИКА ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКИ.

форма и содержание. Взаимосвязь формы и содержания

Содержание — это состав всех элементов объекта, единство его свойств, внутренних процессов, связей, противоречий и тенденций развития.

Пример: содержание любого живого организма — это весь реальный процесс его жизнедеятельности.

Для выражения фрагмента содержания объекта используется не термин «элемент», а термин «компонент».

Понятие формы многозначно. Форма — это

1. способ внешнего выражения содержания

2. тип и структура содержания (имеется в виду относительно устойчивая определённость связи компонентов содержания, а также их взаимодействия)

3. форма представляет собой единство внутреннего и внешнего:

  1. как способ связи компонентов содержания форма — это нечто внутреннее,

она входит в структуру объекта и сама становится моментом его содержания

  1. как способ связи данного содержания с содержанием других вещей

форма — это нечто внешнее.

Гегель («Наука логики»): «Форма в одно и то же время и содержится в самом содержании и представляет собой нечто внешнее ему».

Соотношение формы и содержания:

1. неразрывность их связи => любой объект всегда единство формы и содержания

2. неоднозначность связи формы и содержания. Это утверждение спорно.

Одно и то же содержание может облекаться в различные формы (доказать). Одна и та же форма может встречаться с различным содержанием (привести пример из области юриспруденции).

3. противоречивость единства формы и содержания

Ведущей стороной в развитии объекта является содержание. У содержания преобладает тенденция к изменениям, у формы — к устойчивости. Вместе с тем до некоторого момента эти тенденции находятся в гармонии => устойчивость формы способствует изменчивости содержания.

Конфликт формы и содержания разрешается преобразованием устаревшей формы.

Таким образом, единство формы и содержания предполагает относительную самостоятельность формы и её активную роль по отношению к содержанию.

4. оптимальность развития объекта при взаимном соответствии формы и содержания

28.Категории диалектики: необходимость и случайность.

Очень часто люди задаются вопросом: каким образом происходит то или иное событие — случайно или по необходимости? Одни утверждают, что в мире господствует только случайность и нет места необходимости, другие же — что никакой случайности не существует и все происходит по необходимости. Однако, по нашему мнению нельзя однозначно ответить на этот вопрос, потому что и случайность и необходимость обладают своей долей “права” на бытие. Что же подразумевается под тем и другим понятием?

Начнем с понятия “случайности”. Случайность — такой тип связи, который обусловлен несущественными, внешними, привходящими для данного явления причинами. Как правило, такая связь носит неустойчивый характер. Иными словами случайность — это субъективно неожиданные, объективно привходящие явления, это то, что в данных условиях может быть, а может и не быть, может произойти так, а может и иначе.

Различают несколько видов случайности:

Внешняя. Она находится за пределами власти данной необходимости. Она определяется привходящими обстоятельствами. Человек наступил на арбузную корку и упал. Налицо причина падения. Но она отнюдь не вытекает из логики поступков пострадавшего. Тут имеет место внезапное вторжение в жизнь слепого случая.

Внутренняя. Данная случайность вытекает из самой природы объекта, она является как бы “завихрениями” необходимости. Случайность рассматривается как внутренняя, если ситуация рождения случайного явления описывается изнутри какого — то одного причинного ряда, а совокупное действие других причинных последовательностей описывается посредством понятия “объективные условия” осуществления основного причинного ряда.

Субъективная, то есть такая, которая возникает вследствие наличия у человека свободы воли, когда он совершает поступок вопреки объективной необходимости.

Объективная. Отрицание объективной случайности ложно и вредно и с научной, и с практической точек зрения. Признавая все одинаково необходимым, человек оказывается не способным отделить существенное от несущественного, необходимое от случайного. При таком взгляде сама необходимость низводится до уровня случайности.

Итак, говоря кратко, случайное — это возможное при соответствующих условиях. Оно противостоит закономерному как необходимому в соответствующих условиях. Необходимость — закономерный тип связи явлений, определяемый их устойчивой внутренней основой и совокупностью существенных условий их возникновения, существования и развития. Необходимость, таким образом, есть проявление, момент закономерности, и в этом смысле она есть синоним ее. Поскольку закономерность выражает общее, существенное в явлении, постольку необходимость неотделима от существенного. Если случайное имеет причину в другом — в пересечении различных рядов причинно — следственных связей, то необходимое имеет причину в самом себе.

Необходимость, так же как и случайность, может быть внешней и внутренней, то есть порожденной собственной природой объекта или стечением внешних обстоятельств. Она может быть характерной для множества объектов или только для единичного объекта. Необходимость — это существенная черта закона. Как и закон, она может быть динамической и статистической.

Необходимость и случайность выступают как соотносительные категории, в которых выражается философское осмысление характера взаимозависимости явлений, степени детерминированности их возникновения и существования. Необходимое прокладывает себе дорогу сквозь случайное. Почему? Потому что она реализуется только через единичное. И в этом смысле случайность соотносима с единичностью. Именно случайности оказывают влияние на ход необходимого процесса: ускоряют или замедляют его. Итак, случайность находится в многообразных связях с необходимостью, и граница между случайностью и необходимостью никогда не бывает закрыта. Однако главное направление развития определяет именно необходимость.

Учет диалектики необходимости и случайности — важное условие правильной практической и теоретической деятельности. Основная цель познания — выявить закономерное. В наших представлениях мир раскрывается как бесконечное многообразие вещей и событий, цветов и звуков, иных свойств и отношений. Но чтобы его понять, необходимо выявить определенный порядок. А для этого нужно проанализировать те конкретные формы случайности, в которых проявляется необходимое.

ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ это что такое ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ: определение — Философия.НЭС

СОДЕРЖАНИЕ И ФОРМА

см.: Логическая форма.

Оцените определение:

Источник: Словарь по логике

Содержание и форма

философские категории, которые присущи любой истине и не существуют независимо друг от друга; выражают противоположные стремления предмета, характеризуемого со стороны внутренних и, соответственно, внешних отношений.

Оцените определение:

Источник: Краткий энциклопедический словарь философских терминов

Содержание и форма

Употребление этих терминов без уточнения стоящих за ними разных категориальных смыслов может служить типичным примером философской путаницы и неопределенности. 1. Внутренння Ф. (структура) и внутреннее содержание (состав). 2. С. как общее в данных разновидностях (тяжелая и легкая формы одной и той же болезни). 3. Внешняя Ф. и внутреннее содержание как нечто существенное , скрытое за этой внешней Ф. — Сагатовский В.Н. основы систематизации всеобщих категорий. Томск. 1973. С. 270-272.

Оцените определение:

Источник: Философские категории авторский словарь

СОДЕРЖАНИЕ и ФОРМА

характеристика состояний различных объектов действительности, где содержание выражает единство частей, связей, свойств, образующих предмет, явление или процесс, а форма — способ их связи, система внутренней организации, способ упорядочения и существования содержания. Содержание и форма находятся в неразрывном единстве: форма содержательна, а содержание всегда оформлено. Изменение содержания влечет за собой изменение формы, и наоборот. Однако содержание более подвижно, так как отражает изменяющуюся, противоречивую в своей основе сторону бытия, форма же выражает устойчивость объектов, их качественную определенность.

Оцените определение:

Источник: Тематический философский словарь

СОДЕРЖАНИЕ и ФОРМА

философские категории, традиционно используемые для характеристики отношения между способом организации вещи и собственно материалом, из которого данная вещь состоит. Платон полагал Ф. «прообразом», идеалом вещи, существующим независимо от материального бытия последней (см. Эйдос). Аристотель трактовал «материю» (С.)

как предпосылку, возможность вещи быть либо не быть, а Ф. — как внутреннюю цель вещи, обусловливающую их единство. В рамках традиционной «донемецкой» философской классики фактически варьируется аристотелевская парадигма соотношения С. и Ф., задавая различные варианты интерпретации этого соотношения, разрабатываемые в рамках схоластики, натурфилософии Ренессанса и философии природы Нового времени. В рамках классической немецкой философии Ф., как правило, трактовалась как начало, привносимое в материальный мир ментальным усилием. У Канта проблема Ф. и С. артикулируется как проблема соотношения Ф. и С. мышления. Гегель отмечал двойственный статус Ф.: нерефлектированная в самое себя, она — внешнее, безразличное для С. существование; рефлектированная же в самое себя она

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *